Шрифт:
******
Дни, сменяющие друг друга на планетах Священного Кинтанианского Союза, были по-прежнему похожи один на другой, даже в преддверии необратимых перемен. Мало кто задумывался о том, что несли с собой приближающиеся к Корте киборг Грит и его пассажиры. Рано утром, по мере того, как Ларсия поднималась над Мраморным морем, Луана менялась: гасли ночные щиты и экраны, уходили в свои доки речные музыкальные трамвайчики; выезжали на улицы, пока ещё тихие, безлюдные, поливальщики, кортиане и мероканцы Низких Каст, обильно поливая водой тротуары, деревья и стены домов; юркие ящерки со свистом убегали от водяных струй, а страховидные броненосцы Т’валва напротив, выходили под утренний душ, чтобы освежиться перед дневной спячкой. Открывались таверны и кафе на улицах в ожидании первой волны посетителей: рабочих, улетающих в космос на заводы и фабрики, чьё производство считалось вредным для Корты, и из открытых окон и дверей этих кафе распространялся по улице чарующий аромат утренних напитков и выпечки. Оживали дневные экраны, пока ещё транслирующие клипы, природу и легкую дневную музыку. Ночные, источающие душный аромат, цветы закрылись, расправляли свои лепестки дневные, усыпающие практически каждую ветку зелени в этом вечнозелёном городе; просыпались вездесущие гленки и шустрые зверьки, что-то среднее между обезьянками и кошками, от которых в Верхнем Городе не было никакого спасения, потому, что кортиане считали их, наряду с Т’валва, священными животными, воинами светоносного бога, что опрокинут в бездну демоническое войско Тьмы.
Поток транспорта делался всё гуще; верхние ярусы города постепенно становились похожи на кадры из какого-нибудь фантастического фильма девяностых на Земле. На ярком солнце высыхали улицы, на которые хлынули пешеходы, дети, собаки и ламы; мероканские и кортианские дамы из тех, что предпочитали жить на пособие, не слишком утруждая себя, потянулись из своих уютных небольших домиков на маленькие площади своих кварталов, где можно было поторговать зеленью и специями из своих садиков, посплетничать и покрасоваться перед остальными. Эти люди, составляющие основную массу населения Корты, жили безбедно и беспечно, предпочитая не замечать того, что происходит где-то и с кем-то.
Сами мероканцы находили множество причин жаловаться на жизнь; но большинству землян Луана показалась бы городом грёз. В свою очередь саваляне, задавленные произволом баронов, грязью, эпидемиями, не имеющие даже иллюзорной защиты закона, бесстыдно подтверждающего право сильного и скотское бесправие слабого, сочли бы раем жизнь земную. И кто знает?.. Не было ли во Вселенной места, где позавидовали бы Савале?
Глава первая
Последний герой
.
…Массовая гибель птиц на Раббе остаётся для учёных настоящей загадкой. Пока причины этого не ясны, но экологи уже бьют тревогу. Принимаемые меры никаких результатов не дают.
… Пожары в провинции Линир на Барде уничтожили весь урожай мери. Пожары начались в результате аномальной жары, какой не было в этом регионе ни разу за последние пятьсот лет.
… По непонятным пока причинам гибнут плодовые деревья на юго-западе Кинтаны. Сначала без всякой видимой причины засыхает верхушка, затем в короткие сроки погибает всё дерево. Принимаемые меры результатов не дают.
… В окрестностях Плеоны стоит аномально жаркая погода, сопровождающаяся кратковременными, но частыми грозовыми ливнями. Участились случаи гибели животных в трясине расширяющихся за счёт сырости болот. Уже был найден штамм болотной лихорадки.
… После очередного цунами сотни морских быков выбросились на восточное побережье П’инманы. Спасти удалось лишь около трети животных. Причины такого странного поведения абсолютно здоровых животных пока не понятны.
************
Машинально потирая затылок, где что-то странно немело в последние дни, Ив слушал новости из Союза, которые пунктуально перехватывал для него Грит, со смутным беспокойством. Не был ли это какой-то новый ход Л: вара, рассчитанный на то, чтобы погубить Союз без открытых боевых действий, слишком опасных для него теперь?
И с Анной что-то творилось. Он уже третью ночь успокаивал её, заливающуюся во сне слезами. «Всё гибнет! – Захлёбывалась она рыданиями. – Всё!!!» – И успокоить её было почти невозможно. Странным образом её сны перекликались с сообщениями с планет Союза; всё усложнялось тем, что сообщений этих она не слушала. Она смотрела музыкальный и познавательный каналы; её гораздо больше интересовали последние музыкальные новинки Корты и потрясающие по красоте и достоверности исторические и зоологические фильмы с участием биоников. Она нашла их по просьбе Кейва, обучающего свою Лару, и втянулась сама. В её движениях и мимике появилось что-то порывистое, нервное, что шло ей, но пугало Ива. Она была на взводе, и это порой выливалось в слёзы, срывы, странные и даже пугающие выходки. В последний день перед прибытием на Корту Ив поделился своими опасениями с Ошем, и тот пообещал помочь, «если сможет». Ив очень боялся, что Анна может заболеть тяжелейшей нервной болезнью тех, кто слишком долго прожил в космосе, которую ещё в его время попросту называли «синдром разведчиков». Болезнь поражала те участки мозга, что отвечали за ориентацию в пространстве, и человек надолго утрачивал чувство реальности. Ив когда-то переболел этой болезнью; дело было настолько серьёзно, что два года его вообще не выпускали в космос, к его великому возмущению. Некоторые симптомы были схожи, и он боялся за свою Анну.
Поводов для тревоги у него и так было предостаточно. У него была поддержка Ва и Тайнара, и всё равно, его волновало, как встретят его Вера, Гемы и их многочисленная Кровь Военных Домов. Его сильно волновало, смогут ли принять его кинтаниане, и во что выльется противостояние официальной Кинтаны и мероканских Домов в этом вопросе; междоусобицы накануне войны из-за своей персоны он не хотел. Тревожило его и то, что будет с Ошем – он искренне и горячо полюбил этого лорда и сильно привязался к нему, так, как только он умел, принимая его всего и отдавая ему всего себя в ответ. В любви и дружбе Ивайр из Дома Кайлов не знал полутонов и меры, он отдавался им весь. Несмотря на боль, которую он пережил, потеряв своего первого друга, и на удар, который был нанесён Лавайром по его вере в себя и в дружбу, сердце его не разучилось ни любить, ни верить, хотя сам он и не ожидал этого ещё так недавно!
Ожидая появления Ларсии на обзорных экранах крипта, Ив выключил новости, где уже не говорилось ничего интересного, и стал смотреть на звёзды. К Корте Грит должен был подойти через двадцать три часа, и можно было пойти спать, но Иву не хотелось. Волнение, тревога, предвкушение – он даже не знал, чего в нём больше. Кажется, ещё вчера он лежал в тесной конуре на Гонвед и старался не умереть от горя; у него не было ничего, даже свободы, он считался вещью того, кто больше заплатит. Сколько произошло с того момента! Он пролетел через пол Вселенной, нашёл лучшего друга, какого мог пожелать себе человек, и самая красивая женщина всех Вселенных говорила ему, что любит его. У него был корабль, о котором не смел мечтать никто вокруг, и от него зависела судьба нескольких миров, а может, и многих из тех, о которых он даже не знал ничего. Он нашёл легендарную планету Озакх и вёз мероканцам ответы на многие вопросы, до сих пор остававшиеся загадками. Это было больше, чем он смел мечтать когда-либо; это было больше, чем под силу одному, и при том не жадному и не тщеславному человеку. Он смотрел на звёзды и вспоминал… вспоминал их беспечный пикник на Озакх перед отлётом. Солнце, пляж, друзья и океан – вот всё, что нужно было ему самому.
Ещё он думал о волке на своём плече и о своей мести. О том, что стало с ним. Когда-то его сердцем владела ненависть, и это чувство, он знал это, провело бы его по всем кругам ада, и помогло бы настигнуть врага и убить, даже если бы весь мир встал между ними. Теперь он был переполнен любовью, и ненависть больше не имела власти над его душой. Он хотел отомстить, по-прежнему, но… в этом желании не было силы, страсти, оно не пылало огнём, а лишь слабо теплилось на дне души. Ему было жаль своего порыва, он чувствовал, что, лишившись его, он потерял девяносто девять шансов из ста. Но что приобрёл!
Он ещё не успел по-настоящему подумать о ней, как улыбка тронула его губы. Если бы он знал всё заранее, полетел бы он на терминал Л: вара, зная, что это приведёт его к ней?.. И даже мысль об убитых им мероканцах не позволяла ему однозначно ответить на этот вопрос, как ни кощунственно это выглядело. Мысль о том, что он мог никогда её не встретить и прожить жизнь, не узнав вкуса её губ и тепла её объятий, была страшнее.
Звёзды пылали в холодной, безжалостной и прекрасной бездне, которой он посвятил большую часть своей жизни, не ожидая ничего взамен; и он уже мог угадать место, где скоро видна будет Ларсия. Не смотря на тревогу и некоторое напряжение, страха он не испытывал. Он давно, ещё тогда, когда увидел гибель своего мира, бояться разучился. После того, как случается самое страшное, страх умирает. Что может случиться с ним на Корте такого, что будет хуже терминала Л: вара или Гонвед?.. Ничего. Вдобавок, теперь с ним будут друзья.