Жук
Шрифт:
– О...о. "Кто копался в моём мешке?
– Строго спросил папа-медведь.
– Там были совершенно чудесные пластиковые карточки с красивыми цифрами..." - Тим с трудом отлип от мягкой спинки и тер руками лицо.
– Герм? Этого человека мы ждали? В чьём мешке и кто копался?
Женщина в пятнистой форме прошла через зал к двери в дальнюю комнату.
– Так. Раз появилась мама-медведь, то надо делать ноги. Сейчас появится медвежонок.
– Тим поднялся и аккуратно обходя парня направился в сторону санузла.
– Не обращайте внимания. Спросонья человек часто говорит разные глупости. Есть такая детская
Тим прищурился обозревая массивное тело перекрывшее ему выход в коридор.
– Ага. Вот и медвежонок. Подвинься...
– Гость совершенно бесцеремонно отодвинул удивленного здоровяка и протиснулся в требуемом направлении. Тот пожал плечами и повернулся к командиру.
– Герм, если этот засранец Ролу снова будет таскать выпечку из моей корзинки... я ему что-то откручу. Достал уже.
– Принял. Связь сам будешь ставить.
Тяж открыл рот... и раздраженно махнув рукой молча отправился обратно по коридору. Почти сразу там упало что-то тяжелое и несколько секунд было тихо. Герм с явным интересом прислушивался. Из кухни тем временем донеслась приглушенная ругань и звуки сдвигаемой мебели.
– И что это было? С... медвежонком?
– Тим стоял в дверном проёме вытирал мокрое лицо. Собственным полотенцем.
– Воспитательный момент.
– Герм улыбнулся.
– Удачно. Ты как, пришел в себя? Что за ерунду мне тут несёт Ролу? Какие переговоры со Знаком Патруля? Это что, ещё одна твоя... сказка?
– Нет.
– Лицо Тима было спокойным.
– Это... как раз и есть ваша действительность. Ты у нас кто? Извини, парень, но может кого... постарше позовёшь?
– Жесть...
– Голос раздался из-за неплотно прикрытой двери, за которой скрылась женщина.
– Один - ноль, Герм. Или... папа-медведь? Тогда, два - ноль. Мальчики, вам ведь не требуется медик? Тогда я пошла спать.
– Пока не требуется.
– Герм обозревал новый объект воспитания.
– Пока.
.
К сожалению, шутки закончились почти сразу. А через полчаса Тим уже осознал собственную ошибку. Герм оказался совершенно взрослым педантичным параноиком. Когда он "выслушал" причины увольнения Тима, у того появилось желание срочно вернуться на родину. Потому, что это была лишь малая часть того, что понадобится прояснить вот этому. Папе-медведю.
.
Когда за окном стало сереть осеннее утро, Герм покрутил в руках пустую чашку и посмотрел в сторону кухни.
– Всё правильно. Идея хорошая. Но ты с нами работать не будешь.
Тим пожал плечами. Можно подумать, что у кого-то есть выбор. В этом месте Тим не останется, это совершенно определённо. Его переход до следующего городка в цепи ведущей к Ромни, даст новую информацию. Он знает что надо искать. Уже на том, что намылось в процессе разговора с Гермом, можно построить пару вполне интересных комбинаций. Вот они и покажут совершенно определённо, кто куда и за что в этом месте платит деньги. А это уже не смутные догадки.
– Да что ты маешься, капитан? От тебя здесь ничего не зависит. Мне уже понятно что надо искать. Ты можешь взять мою информацию, а можешь отказаться. Риск, что в следующей точке меня прибьют, будет гораздо выше, если мы не договоримся здесь. Ты ведь силой меня не станешь удерживать? У вас я по собственной
Герм отставил чашку в сторону и... посмотрел на своё любимое кресло.
– Хорошо. Я проведу тебя в гостиницу. Днём Ролу принесёт твой комм и расскажет что и как будет происходить. Караван... точно сегодня не выйдет. Отсрочку уже повесили в нашу сводку. Я подумаю, что мы можем сделать.
Тим зевнул и пошел собираться. Подумаю, так подумаю. Ему лично уже надоело копаться в деталях происходящего. Это наверняка очень полезно. Но. Пока он не нашел для себя главного. Как выбраться с этой планеты?
.
.
Ила торчала на стоянке каравана. Как последняя дура. На маршруте шторм и придётся вернуться в свою комнату, которую она утром сдала хозяину местной гостиницы. Торчать ещё сутки здесь? Это будет слишком. Хватит того, что она честно отработала положенные три дня в офисе папаши. Её саму, прибыль этого каравана с практической стороны не интересовала вообще. Даже доля отца, после разделения на все необходимые части оказывалась жалкими копейками. Поездка с женихом на планетарный курорт окончательно убедила Илу в том, что настоящих денег в этом бизнесе нет. Тех денег, которые позволяют жить в кругу интересных людей и не беспокоиться о том, сумеет ли собрать отец сумму, чтобы на следующий год дочь снова отправилась на тёплое море. Жених? Нет. Об этом она сейчас думать не станет. На сегодня достаточно и отсрочки с выходом.
– Пап, время выхода сказали?
Вернувшийся от командира торговец печально кивнул.
– Можешь топать обратно в харчевню. Сегодня мы никуда не отправимся. До семи часов станет известно, отправимся ли завтра. Я посижу в контейнере.
Ила облегчённо выдохнула и подцепила так и не распакованный рюкзачок. Жить в этих железных ящиках было невыносимо. Так же, как выслушивать ежедневные тупые комплименты от охраны. Достали.
.
Пробежка по уже знакомому коридору и... приоткрытая дверь номера. Уборка?
– Тук-тук, можете не менять бельё, я сегодня не уеду... Тим? Что ты делаешь в моём номере?
Тим повернулся на скрип двери. Вообще-то должен был зайти хозяин.
– Мне сказали, что ты уже сдала комнату.
– Тим с сожалением посмотрел на кровать.
– Соседняя комната освободится после обеда. Можешь подождать внизу.
– И после вздоха.
– Я бы уступил, но у меня была бессонная ночь... и не факт, что следующая будет лучше.
– Подожди, если ты тут, значит... тебя уволили?
– Глаза у Илы округлились.
– Ты вернулся из Польте и тебя вот так посреди маршрута выбросили из каравана?
– Причём тут Польте?
– Тим уставился на приоткрытую дверь.
– И почему это так волнует тебя? Ила, не... кричи.
Ага, реакция на последнюю фразу была точно противоположной. Глаза открылись ещё шире. Руки в боки и глубокий вдох... прервавшийся на половине от тычка пальцем в солнечное сплетение.
– Всегда пожалуйста, Ила. Если тебе наплевать на собственное благополучие, то есть те, кому хотелось бы... как-то, через пару лет взглянуть на шедевры твоего творчества.
Тим прошел к двери и прикрыл её до упора. Впрочем, с местной архитектурой, дверь была закрыта скорее для собственного успокоения. Через местные бумажные стены крик души уже услышали все кто захотел.