Жуков против Гальдера. Схватка военных гениев
Шрифт:
И еще один документ. Согласно исследованию Ю.А. Горькова, 21 июня в кабинете И.В. Сталина с 18.27 находился нарком иностранных дел СССР В.М. Молотов, который и доложил о подготовке агрессии Германии. В 19.05 в этот кабинет вошли К.Е. Ворошилов, Л.П. Берия, Н.А. Вознесенский, Г.М. Маленков, Н.Г. Кузнецов, С.К. Тимошенко и пробыли там разное время. Первыми в 20.15 покинули кабинет Н.А. Вознесенский, Н.Г. Кузнецов и С.К. Тимошенко. С И.В. Сталиным оставались К.Е. Ворошилов и Л.П. Берия.
В 20.5 °C.К. Тимошенко вернулся к И.В. Сталину вместе с Г.К. Жуковым и С.М. Буденным. В 21.55 в этот кабинет также был приглашен Л.З. Мехлис. Видимо, именно тогда и была подписана директива № 1.
В 22.20 кабинет И.В. Сталина покинули Г.М. Маленков,
Таким образом, можно сделать вывод, что директива № 1 была подписана И.В. Сталиным никак не позже 22 часов 20 минут 21 июня 1941 года, то есть на два часа раньше, чем это указывает Г.К. Жуков в своих мемуарах. На первый взгляд может показаться, что это не так уж и существенно, все равно мирного времени оставалось считаные часы. Но если знать, что для того, чтобы стрелковая часть покинула свой городок, включая вывод артиллерии и вывоз основного боекомплекта боеприпасов, требуется всего один час времени, то непонятно на что истраченные Г.К. Жуковым два часа имеют огромное значение.
80
Горьков Ю.А. Кремль. Ставка. Генштаб. – Тверь, 1995. С. 254–255.
День «М»
Наступило 22 июня 1941 года.
«Примерно в 12 часов ночи командующий Киевским округом, находившийся в своем командном пункте в Тернополе, доложил по ВЧ, что, кроме перебежчика, о котором сообщил генерал М.А. Пуркаев, в наших частях появился еще один немецкий солдат – 222-го пехотного полка 74-й пехотной дивизии, – пишет Г.К. Жуков в своих воспоминаниях. – Он переплыл речку, явился к пограничникам и сообщил, что в 4 часа немецкие войска перейдут в наступление. М. П. Кирпоносу было приказано быстрее передавать директиву в войска о приведении их в боевую готовность.
Все говорило о том, что немецкие войска выдвигаются ближе к границе. Об этом мы доложили в 0.30 минут ночи И.В. Сталину. И. В. Сталин спросил, передана ли директива в округа. Я ответил утвердительно.
После смерти И.В. Сталина появилась версия о том, что некоторые командующие и их штабы в ночь на 22 июня, ничего не подозревая, мирно спали и беззаботно веселились. Это не соответствует действительности… Мы с наркомом обороны по возвращении из Кремля неоднократно говорили по ВЧ с командующими округами Ф.И. Кузнецовым, Д.Г. Павловым, М.П. Кирпоносом и их начальниками штабов, которые находились на командных пунктах фронтов» [81] .
81
Жуков Г.К. Воспоминания и размышления. С. 246.
Это же подтверждает и заместитель начальника Оперативного управления Генерального штаба А.М. Василевский. В своем труде «Дело всей жизни» он пишет:
«Все работники нашего оперативного управления без каких-либо приказов сверху почти безотлучно находились в те дни на своих служебных местах.
В первом часу ночи на 22 июня нас обязали в срочном порядке передать поступившую от начальника Генерального штаба Г.К. Жукова подписанную наркомом обороны и им директиву в адрес командования Ленинградского, Прибалтийского Особого, Западного Особого, Киевского Особого и Одесского военных округов… В 0 часов 30 минут 22 июня 1941 года директива была послана в округа» [82] .
82
Василевский
О том, что происходило в период с 0.30 до 3.17 ночи, в хронологическом порядке не пишет ни Г.К. Жуков, ни А.В. Василевский. Но достоверно известно, что о подготовке гитлеровских войск к нападению на Советский Союз именно в 4 часа утра 22 июня 1941 года было известно многим начальникам пограничных отрядов. Около 2 часов ночи в пограничные округа начали поступать данные о том, что на сопредельной стороне слышен шум моторов, стук повозок, виден свет фар автомобилей. В 2 часа 22 июня они были доложены начальнику Главного управления пограничных войск, находившемуся в это время на участке 87-го пограничного отряда Белорусского пограничного округа, и его заместителю в Главное управление пограничных войск (Москва).
Но пограничные начальники, как позже выяснилось, не отреагировали должным образом на эту информацию и не отдали приказ пограничным частям занять оборонительные сооружения. А отдать такой приказ они имели возможность, ибо запрета на занятие пограничниками оборонительных сооружений в то время не было. Не получили пограничные отряды такого распоряжения даже и после того, как Генеральный штаб отдал приказ западным военным округам о вводе в действие Плана прикрытия государственной границы.
Фактическая бездеятельность высшего руководства страны и Красной Армии в период с 1.30 до 7.15 22 июня позволяет сегодня многим конъюнктурным авторам выдвигать самые нелепые гипотезы.
Но дальше можно ссылаться на «Воспоминания и размышления» Г.К. Жукова, в которых он пишет:
«В 3 часа 17 минут мне позвонил по ВЧ командующий Черноморским флотом адмирал Ф.С. Октябрьский и сообщил:
– Система ВНОС флота докладывает о подходе со стороны моря большого количества неизвестных самолетов; флот находится в полной боевой готовности. Прошу указаний.
– Ваше решение? – поинтересовался я.
– Решение одно: встретить самолеты огнем противовоздушной обороны флота, – ответил адмирал.
Переговорив с С.К. Тимошенко, я ответил Ф.С. Октябрьскому:
– Действуйте и доложите своему наркому».
Итак, в ранний предрассветный час 22 июня 1941 года ночные наряды и дозоры советских пограничников, которые охраняли западный государственный рубеж Советского Союза, неожиданно отметили странное небесное явление – над территорией сопредельной Польши, захваченной гитлеровцами, далеко на ее западном крае, в уже начавшем светлеть небе вдруг появились новые, невиданные доселе, звезды. Необычно яркие и разноцветные, они безостановочно плыли пестрой стаей на восток. Вскоре оттуда же, с запада, послышался рокот многих сотен авиационных моторов. Сотни германских самолетов с зажженными бортовыми огнями стремительно вторглись в воздушное пространство Советского Союза, неся свой смертоносный груз к заранее намеченным целям. И уже через несколько минут первые сброшенные вражеские бомбы начали рваться в районах пограничных застав и близлежащих военных городков. Ярко запылали кварталы приграничных городов.
По другим официальным данным, в 3 часа 30 минут 22 июня 1941 года первая волна немецких бомбардировщиков в составе 30 отборных экипажей, осуществлявших перелеты группами по 3 самолета, пересекла западную границу Советского Союза. Вторгшись на советскую территорию, бомбардировщики легли на курс к намеченным целям в тот момент, когда немецкая артиллерия подала сигнал о начале наступления наземных войск. 30 бомбардировщиков первой волны в утренних сумерках нанесли удар по десяти советским аэродромам. Этим ударом фашистское командование рассчитывало посеять панику на передовых советских авиабазах.