Журнал 64
Шрифт:
Старик мрачно взглянул на нее и повернул голову в противоположную сторону, обратившись к соседней карточке. Затем покачал головой.
– Тут написано «Гитта Чарльз». Я с нею не знаком.
– Вот как? Тогда, мне кажется, тебе надо получше присмотреться. Взгляни же на нее, сволочь.
Карл поднял голову и увидел, как Курт Вад медленно поворачивается к соседнему трупу. Он подался чуть вперед, опершись локтями на стол, чтобы получше разглядеть лицо соседки. Скрюченными пальцами схватил голову мумии и с хрустом повернул к себе. Потом отпустил и с рассеянным взглядом медленно повернул голову обратно, раскрыв губы.
– Да это ведь Нэте, – произнес он и
После чего потерял контроль над лицевыми мышцами. Выражение его лица постоянно менялось, словно деформировалось. Затем плечи опустились, и больше в старике совершенно не осталось былой надменности.
Запрокинув голову, Курт начал задыхаться. А потом упал вперед.
Они молча сидели и наблюдали, как понемногу стихают его судороги. Он еще дышал, но, видимо, скоро умрет.
– Я Гитта Чарльз, – представилась она и повернула голову к Карлу. – Из присутствующих здесь на моей совести только убийство Нэте. Речь шла о том, что в живых останется только одна из нас. Я просто защищалась. Всего лишь один удар молотком, которым она собиралась воспользоваться против меня…
Карл кивнул. Таким образом, с Нэте он никогда не общался. Кое-что это обстоятельство объясняло.
Некоторое время они сидели молча, наблюдая за бессмысленным морганием Курта и борьбой за глоток воздуха.
– Мне кажется, я понимаю, кто все люди, сидящие тут за столом, – прервал молчание Мёрк. – Но с кем из них вы лично были знакомы?
– Кроме самой Нэте, я знала только Риту. – Она кивнула на тело, полусидевшее-полувисевшее рядом с Карлом. – Только тогда, когда вы приходили меня допрашивать, я поняла связь между именами на карточках и реальными людьми, когда-то пересекшимися с Нэте. Я просто была одной из них.
– Если мы выберемся отсюда, придется вас арестовать. Вы пытались убить меня молотком. Однако есть еще и другая проблема, – сказал Карл. – Не знаю, что было подмешано в кофе, но, возможно, вам действительно удалось устранить меня. – Он кивнул на слабо двигающиеся веки Курта Вада.
Влияние коктейля из яда, солидного возраста и шокового состояния вскоре должно было довести его до логичного конца. «Нет-нет, – думал Карл, – долго это не продлится, и ничто в данный момент не беспокоит меня меньше». Жизнь Курта Вада за жизнь Ассада, так и должно быть.
Женщина покачала головой.
– Вы почти ничего не выпили – по крайней мере, я уверена, что глотнули недостаточно для летального исхода. Отрава очень старая.
Карл посмотрел на нее с удивлением.
– Гитта, вы жили жизнью Нэте в течение двадцати трех лет. Как вам это удалось?
Она попыталась рассмеяться.
– Мы были немного похожи с нею. Ну, конечно, я была несколькими годами постарше и довольно измотана к тому моменту, но ситуация быстро исправилась. Несколько месяцев, проведенных на Майорке, – и я пришла в нужную форму. Немного высветлила волосы, прикупила одежду пошикарнее… все это оказалось как нельзя кстати. Жизнь Нэте была лучше, чем моя. Гораздо лучше. Естественно, я опасалась, что меня разоблачат на паспортном контроле, или в банке, или еще где-нибудь; но, представляете, оказалось, что Нэте в Копенгагене никто особо не знает. Нужно было только не забывать прихрамывать – единственное, на что люди обращали внимание. А мои гости тут замечательно посидели… На кухне я обнаружила кучу формалина; было совсем несложно понять, как Нэте замышляла с ним поступить. Пришлось только побольше влить в глотку каждому из них, чтобы не начался процесс гниения – и вот, вы видите результат. Они аккуратненько рассажены, каждый на своем месте.
Она истерично расхохоталась. Такая реакция была легко объяснима. На протяжении более чем двух десятилетий Гитта прекрасно справлялась с двойной ролью, но каким образом это могло помочь ей в данную минуту? Ведь они сидели в совершенно изолированной от мира комнате, крепко-накрепко привязанные к своим местам. И кто же мог их обнаружить? И когда? Роза была единственной, кто знал, что Мёрк может отправиться сюда, но он сам отпустил ее на неделю… Кто тогда?
Карл перевел взгляд на Курта Вада, вдруг уставившегося на них выпученными глазами. Затем по телу старика прошла дрожь, словно он собрался с силами в последний раз, а потом неожиданно развернулся вокруг себя, в предсмертной конвульсии протянув руку к женщине, сидящей рядом с Карлом.
Полицейский слышал, как Вад умер. Краткий немощный хрип, выдох – и вот он уже затих на полу, уставившись в потолок глазами, некогда делившими человечество на достойных и недостойных.
Карл глубоко вздохнул – то ли с облегчением, то ли с отчаянием, он и сам толком не понимал. После чего повернул голову к слегка дрожащей женщине и увидел, что у нее из шеи торчит глубоко воткнутый скальпель. Она не издала ни звука.
Да и в целом стояла гробовая тишина.
В течение двух ночей Мёрк делил общество с семью мертвецами. Но его мысли находились далеко оттуда. С людьми, которых он знал и которых любил гораздо сильнее, нежели сам предполагал прежде. С Ассадом, Моной и Харди. Да, даже с Розой.
Когда третья ночь окутала окружающие силуэты тьмой, Карл дал слабину и сдался. Оказалось, это несложно. Просто заснуть, заснуть на века…
Его разбудили окриками и тряской. Незнакомцы утверждали, что являются сотрудниками полицейской разведки. Кто-то положил руку ему на шею, чтобы нащупать пульс, так как сразу заметил, насколько Карл слаб.
Только после того как ему дали воды, он ощутил настоящее облегчение от того, что сумел выжить.
– Как? – с огромным трудом выдавил из себя Мёрк, пока они распутывали ему ноги.
– Как мы вас обнаружили? Мы задержали множество народу, в том числе человека, проследившего за вами и оповестившего Курта Вада о вашем местонахождении. Он наконец-то заговорил.
«Проследившего за мной», – с раздражением подумал Карл. Неужели кто-то за ним следил?
Возможно, он стал староват для подобных игр.
Эпилог
Карл недолюбливал поздние декабрьские дни – со слякотью на дорогах и рождественской иллюминацией повсюду. К чему это внезапное восхищение снежинками и массовая растрата последних мировых энергоресурсов?
Он терпеть не мог такую галиматью, а сегодняшний день как нельзя более соответствовал подобному настроению.
– К тебе гости, – с порога сообщила Роза.
Мёрк обернулся, готовый проворчать, что могли бы, черт возьми, заранее предупредить о визите.
И его желание не изменилось, когда в кабинет вошел Берге Бак.
– Какого черта ты тут делаешь? Неужели хочешь опять досадить мне чем-нибудь? Как ты вообще смог прийти…
– Я привел с собой Эстер, – сказал он. – Она хочет тебя поблагодарить.