Журнал «Если», 1994 № 11-12
Шрифт:
— Обкорнай, но только в том случае, если он вякнет еще хоть слово, — разрешил Магнан и с затуманенным мыслью челом повернулся к Долдоуну. — Послушайте, сэр, допустим, я предложу вам схему, которая заложит под ваше назначение твердые основания и которая в то же самое время послужит к утверждению благоприятного для нас образа землян, — ну, вы сами знаете: добрые, самоотверженные, всегда готовые прийти на помощь и прочее в этом роде…
— Да-да?
— Смею предположить, что когда вы здесь обоснуетесь, вам понадобятся сотрудники, обладающие обширным опытом в решении
— Естественно. Множество весьма надежных людей осваивают в настоящее время технику раскопок, роясь в подземных библиотеках Сектора. Однако ближе к делу, Магнан.
— Я хочу быть Советником, — кратко поведал Магнан.
— Вы хотите стать вторым человеком в посольстве? Это просто смешно! Вы что же, ожидаете, что я потащу вас наверх через головы людей, съевших не одну собаку на дипломатической службе?!
— На этой планете они бы оголодали, — надменно парировал Магнан. — Во всяком случае, либо я получаю пост Советника, либо вы не получаете моей схемы.
— Это что же, шантаж? — задохнулся Долдоун.
— Он самый, — ответил Магнаи.
Долдоун открыл было рот, чтобы испустить протестующий вопль, но, не испустив, сомкнул уста и согласно кивнул.
— Пожалуй, вы овладели искусством дипломатии в большей мере, чем я до сих пор полагал. Я принимаю ваши условия. Итак, что вы хотели мне предложить?..
— Все это несколько необычно, — размышлял Посол Долдоун, задумчиво глядя в окно своего только что очищенного от ржавчины кабинета, расположенного на верхнем этаже свежеотрытой башни из зеленого анодированного алюминия, в которой помещалась теперь Канцелярия ДКЗ, — но, с другой стороны, сама необычность происходящего бросает некоторый вызов нашим профессиональным качествам.
— Что да, то да, — согласился Советник Магнан.
— Подумать только, вы первый посол Земли, которому предстоит вручить верительные грамоты механическому Главе Государства.
— Не знаю, не знаю, — мрачно отозвался военный Атташе. — Дав свободу этим неодушевленным предметам и позволив им самостоятельно управляться со своими делами, мы, быть может, создаем опасный прецедент. Что будет, к примеру, если наши боевые кибернетические машины наберутся новых идей относительно пенсионного обеспечения и продвижения по службе?
— А конторское оборудование? — тоскливо осведомился глава Бюджетно-фискального отдела. — Если моим бухгалтерским компьютерам втемяшится в транзисторы мысль о борьбе за гражданские права, я и представить себе не могу, когда и как мы с вами будем получать нашу зарплату.
— У меня в гараже уже начались осложнения из-за разных либеральных поветрий, — доложил глава Административного отдела. — Пришлось ввести правила, строжайшим образом запрещающие братание с туземцами.
Из стоящего на столе экрана послышался мелодичный звон. На экране возникла прямоугольная сенсорная панель Президента планеты, которым совсем недавно стал Альберт Садовник.
— Привет, Долдоун, — произнес механический Глава Государства тоном, исполненным всей задушевности, на которую были способны его громкоговорители. — Так и думал,
— Извините, господин Президент, — отрывисто произнес землянин, но, боюсь, игра, в которой требуется выбить восемь лунок из десяти, болтаясь в семи милях от них, не совсем по моей части.
— Ах да, конечно, я все забываю, что вы не оборудованы телескопическим зрением. Жаль. — Послышался скрежет раздираемой жести: Президент вздохнул. — Трудно было освоиться с мыслью о превосходстве тех, кого ты считал ниже себя, но обращаться с ними, как с равными, и того труднее, — я, разумеется, не хотел никого обидеть.
— Господин Президент, а кто это там сидит рядом с вами? — резко спросил Долдоуи.
— А, простите, не представил. Это Чрезвычайный Торговый Уполномоченный Шлиз, с Гроачи. Он прислан сюда своим правительством, чтобы помочь нам наладить экономику Медянки.
— И давно он у вас там сидит?
— Достаточно давно, чтобы продемонстрировать свою незаменимость, — Шлиз наклонился вперед и ухмыльнулся в лица землянам. — Я уже заключил ряд торговых соглашений с оплатой в твердой валюте. Будем экспортировать меданские древности…
— Вы не посмеете! — ахнул Долдоун.
— Да вы не пугайтесь, они не настоящие, — Шлиз помахал одним глазом Магнану, сделавшему вид, будто не замечает этого. — Хоть мы и пустили слушок, что все это — якобы вывезенное контрабандой национальное достояние.
— А, понимаю, — буркнул Долдоун. — Репродукции. Стало быть, никаких невосполнимых objects d’art [6] вы с планеты не вывозите?
— Не вывозим. Мы используем их здесь в качестве исходных образцов для дубликаторов.
6
Произведений искусства (фр.).
— Как это?
— Туземцы выкапывают их из грунта целыми грузовиками, сортируют, ненужное выбрасывают — разные там битые горшки и прочее, — затем очищают то, что сохранилось получше, и отправляют в центры дублирования. У нас уже дюжина фабрик работает на полную мощность. Керамические дверные ручки нашей работы пользуются сенсационным успехом у образованной публики. Через год Медянку будут знать по всему Восточному Рукаву как столицу древностей.
— Дубликаторы материи? Вы намереваетесь наводнить Галактику поддельными древностями?
— Ничего себе, поддельными! Они совпадают с настоящими вплоть до последней молекулы.
— Ха! Настоящие древности — уникальные шедевры медянского искусства, а ваши копии — попросту ничего не стоящий хлам!
— Но дорогой мой Долдоун, если никто не в силах отличить шедевра от хлама…
— Мне для этого хватило бы одного взгляда!
— Ну-ка, ну-ка, — сказал гроачи, извлекая откуда-то два совершенно одинаковых с виду комка покрытой синей глазурью глины, отдаленно напоминающих размерами и формой зачахшую в раннем возрасте брюкву.