Журнал «Если», 1995 № 05
Шрифт:
Лицо на экране застыло маской. Или это зеркало, отражающее ее улыбку. На кого я смотрю, на себя или на Зою? Охваченная отчаянием, Ксантия щелкнула тумблером, переключив на экран изображение от телескопа, стерев с него лицо. Попытается ли Зоя убедить ее в том, что она ошибается? Если попробует, то Ксантия заранее решила ничего не делать. Она никак, абсолютно никак не могла проверить или опровергнуть любую ложь, сказанную Зоей. Что она могла противопоставить ее словам? Разве что фантастическую сказочку о говорящей черной дыре.
«Прошу тебя, скажи хоть
Она была скорее готова умереть, поверив в ложь Зои, чем положиться на слова черной дыры, свидетельствующие против нее.
Но Зоя стала не говорить, а действовать, и именно так, как предсказывала дыра. Вспыхнули огоньки двигателей ориентации, «Ширли Темпл» начала медленно разворачиваться, отыскивая кормовыми соплами пятнышко на экране телескопа. После прицеливания двигатель будет включен, а Ксантия и ее кораблик превратятся в облачко пара.
Но Ксантия была наготове, ее руки уже давно лежали на рукоятках управления двигателем. «Леденец» мог давать неплохое ускорение, и оно мгновенно вдавило Ксантию в кресло, унося ее из опасной зоны.
Ядерные двигатели «Ширли» вспыхнули, и началась смертельная охота. Ксантия видела пляшущий вокруг нее тонкий, невероятно горячий луч плазмы — Зоя непрерывно разворачивала корабль, направляя луч на шлюпку. Долго увертываться от него Ксантия не смогла бы, но продержаться ей требовалось совсем недолго.
Потом огоньки погасли. Экран вспыхнул — фотоприемники телескопа уловили интенсивную вспышку энергии и на время отключились из-за перегрузки. И все. Экран радара был совершенно чист.
— Как я и предсказывала, — изрекла дыра.
— Заткнись, — бросила Ксантия. Она сидела, застыв в кресле, и мелко дрожала от возбуждения.
— Потерпи, недолго осталось. Благодарности я не жду. Но то, что ты сделала, ты сделала ради себя.
— И ты тоже… тварь! Будь ты проклята, проклята! — крикнула Ксантия, размазывая слезы. — И не думай, что ты меня одурачила. Во всяком случае, не до конца. Я знаю, что ты сделала, и как.
— В самом деле?
Голос прозвучал леденяще холодно и отдаленно. Теперь, избавившись от опасности, дыра быстро теряла к ней интерес.
— Да, знаю. И не вздумай сказать, что ты случайно изменила направление полета таким образом, чтобы оказаться достаточно близко к Зое, когда она сюда прилетела. У тебя все было рассчитано с самого начала.
— И гораздо раньше, чем ты думаешь, — подтвердила дыра. — Я пыталась прихватить вас обеих, но это оказалось невозможно. Мне осталось лишь извлечь из ситуации максимальную пользу.
— Заткнись. Заткнись!
Голос дыры изменился, превратившись из нейтрального в нечто такое, что могло бы послышаться из бака с жидким гелием. Теперь его уже было невозможно спутать с человеческим.
— То, что я сделала, пошло на пользу мне. Но я спасла и твою жизнь. Она намеревалась тебя убить. И я вынудила ее маневрировать так, чтобы, направив выхлоп двигателя в твою сторону, она полетела к черной дыре, засечь которую не могла.
— Ты использовала меня.
— И ты меня использовала. Вы собирались запереть меня в тюрьме на энергостанции.
— Но ведь ты сама говорила, что не возражаешь! Сказала, что это превосходное место.
— Неужели ты поверила, что главное в жизни — еда? В огромной Вселенной есть множество такого, о чем ты и не подозреваешь. Да, я передвигаюсь медленно. И, если детектор массы работает, дыру легко поймать: Зоя делала это трижды. Но теперь вам до меня не добраться.
— Что ты хочешь этим сказать? Что ты собираешься сделать? И что делать мне?
Вопрос причинил Ксантии такую боль, что она едва расслышала ответ.
— Я улетаю. Я превратила «Ширли» в энергию, и поэтому моя масса увеличилась очень мало. Я выстреливаю энергию плотным пучком, и теперь покидаю вашу систему. Ты меня больше никогда не увидишь. У тебя две возможности, на выбор. Можешь вернуться на Плутон и рассказать всем о том, что здесь произошло. Если ваши ученые тебе поверят, им придется заново переписать кое-какие законы природы. Такое уже случалось, но доказательства обычно были более убедительными. Тебя будут расспрашивать и доказывать, что никто еще не сталкивался с тем, как черная дыра избегает захвата, разговаривает или меняет скорость. Можешь объяснить, что если у дыры появляется шанс защититься, то рассказывать про это потом уже некому.
— Расскажу. Обязательно расскажу! Ксантию терзали жуткие сомнения. А не могло ли отыскаться другое решение ее проблемы — такое, при котором Зоя осталась бы жива? Насколько подлой оказалась ловушка, подстроенная дырой?
— Есть и вторая возможность, — безжалостно продолжала дыра. — Скажи мне, что ты делаешь тут, в шлюпке?
— Что я делаю… Так я же говорила, мы… Ксантия смолкла. Ее душил застрявший в горле комок.
— Ты сможешь легко прикинуться сумасшедшей. Ты обнаружила в библиотеке «Леденца» нечто такое, что вынудило тебя убить Зою. Это новое знание оказалось для тебя непосильным. Защищая свой рассудок, ты выдумала меня, якобы обманом заставившую тебя сделать то, что ты сделала. Посмотри в зеркало и ответь мне как, по-твоему, поверят ли тебе? Присмотрись Внимательнее и будь честна перед собой.
Ксантия впервые услышала, как дыра смеется — звук доносился словно со два глубокого колодца. Отвратительный, гнусный смех.
Быть может, Зоя умерла еще месяц назад, задушенная, отравленная или зарезанная ножом. И все это время Ксантия, оцепенев, просидела в шлюпке и выдумала этот эпизод для оправдания убийства. Это была самозащита — прекрасное оправдание, к тому же очень убедительное.
Но она знала. Она была уверена, как никогда прежде не была уверена ни в чем другом, что дыра существовала, что все происходило именно так, как она это видела. Переднее мысленным взором снова мелькнула вспышка, та жуткая вспышка, что превратила Зою в радиацию. Но знала она также и то, что Другое объяснение до конца жизни не даст ей покоя.