Журнал «Если», 1995 № 05
Шрифт:
Вот веер тебе,
Вот и бальные туфельки с пряжкой,
Корсет твоей бабушки,
Ну, и губная помада впридачу…
Джон Варли
ОХОТА
Хрррлло. Хррр. Алло. Алло. Кто-то обращался к Ксантии с другого конца десятикилометровой металлической трубы, перекрикивая шум, поднятый гигантскими разгневанными пчелами, натыкающимися на гонги и цимбалы. Таких помех ей никогда не доводилось слышать.
— Алло? — отозвалась она. — Что вы делаете на моей волне?
— Алло. — Помехи остались, но голос стал чуть отчетливее.
— Волна. Поиск, поиск, настройка на волну… наилучший прием при… Алло? Слышишь меня?
— Да, слышу. Вы забиваете мою… Мое радио даже не… — Она шлепнула панель рации ладонью.
— Мое проклятое радио даже не включено. Вам это известно?
Она с облегчением ощутила, как внутри нее вскипает гнев.
Что угодно, лишь бы не казаться самой себе растерянной дурочкой.
— Это не обязательно.
— Что значит не… кто вы такой?
— Кто. Испытываю… Я, местоимение, да, я испытываю трудности. Оставайся со мной? Да, местоимение. Оставайся со мной. Я не «кто». Что. Что я такое?
— Ну, хорошо. Что ты такое?
— Пространственно-временной феномен. Гравитационный и причинный колодец. Черная дыра.
Ксантии не нужно было объяснять, что такое черная дыра. Все восемнадцать лет своей жизни она охотилась на них вместе с сестрой-клоном Зоетропой. Но разговаривать с дырой ей никогда не приходилось.
— Предположим, ты и в самом деле черная дыра, — сказала она, начиная гадать, уж не Зоя ли ее таким заумным способом разыгрывает, — примем это за гипотезу. Тогда как ты можешь со мной разговаривать?
Послышался звук, напоминающий резкий хлопок маневрового двигателя. Потом повторился.
— Я манипулирую структурой пространства-времени… нет, пожалуйста, оставайся на связи… на связи. Я манипулирую структурой пространства-времени, испуская модулированные гравитационные волны узким… узким конусом. Я направляю его на динамик твоего радио. Ты слышишь. Меня.
— Что это опять было? — спросила Ксантия, услышав очередную какофонию.
— Я совершенствуюсь. Буду совершенствоваться. Я пронизываю само пространство, сквозь… оставайся на связи, оставайся на связи. Справка. Послышались звуки, какие бывают, если ленту с записью быстро промотать мимо воспроизводящей головки. — Говорит Би-Би-Си, — произнес явно человеческий голос, слегка забитый статикой. Лента заверещала снова. — …густа третьего, в год Господа нашего тысяча девятьсот пятьдесят седьмой. Сегодня в… — Лента снова метнулась мимо головки. — Эксперимент Челсона-Морли опроверг существование мирового эфира. Тщательно продуманное расположение вращающейся призмы… — Металлический голос послышался вновь.
— Продолжай. Нет, погоди, чем ты там занимаешься? Что это за штучки с записями?
Голос ненадолго смолк, а когда зазвучал снова, помехи немного стихли. Но все же голос не был человеческим. Компьютер?
— Я не привыкла говорить. Мне это не нужно. Но я выучила ваш язык, слушая радиопередачи. Я разговариваю с тобой посредством индетерминированных статистических конкатенации.
Гравитационные волны и вероятность, что в случае причинной сингулярности не одно и то же, обеспечивают возникновение нерационального события.
— Зоя, это ведь ты, да?
Ксантии исполнилось только восемнадцать земных лет, и это был ее первый космический полет далеко за Плутоном, в огромной кометной зоне, где пространство становится по-настоящему плоским [1] . Вся ее жизнь была посвящена тому, чтобы отыскивать и ловить черные дыры, но они попадались не очень-то часто.
Ксантия родилась через год после начала полета, и еще год оставался до его окончания. Единственным человеческим существом, которое она видела за свою жизнь, была Зоя — ее абсолютный двойник. Единственное отличие состояло в том, что Зое исполнилось уже сто тридцать пять лет.
1
Массивные объекты вызывают искривление пространства, прямо пропорциональное их массе, которое можно представить в виде тяжелого тара, лежащего на натянутом тонком резиновом полотне. Черная дыра настолько массивна, что верхние края образующейся пространственной «ямы» как бы «соединяются». Автор имеет в виду, что на таком расстоянии от Солнца деформация пространства практически исчезает. (Здесь и далее прим. перев.)
Их домом был «Ширли Темпл», корабль массой пятнадцать тысяч тонн с ядерным двигателем, зарегистрированный в Лоуэлле на Плутоне. Зоя владела им целиком и полностью. Во время первой своей охоты, много лет назад, ей удалось отыскать черную дыру пятого калибра, и она мгновенно разбогатела. Большинству охотников за дырами везло гораздо меньше.
Зою отличало необычное стремление к одиночеству. Почти все удачливые охотники оседали где-нибудь среди комфорта, покупали крупные компании или вкладывали деньги и припеваючи жили на проценты. Они или не желали, или не могли заставить себя провести еще двадцать лет в одиночестве. Зоя же снова отправилась в поиск, и третий полет принес ей дыру. Сейчас подходил к концу пятый.
Но по каким-то причинам (Ксантия так и не поняла ее объяснений) на сей раз она пожелала иметь спутника. А кто может стать лучшим компаньоном, чем ты сам? Установив на борту «Ширли» необходимое медицинское оборудование, она создала свою точную копию и вырастила малышку как родную дочь.
Ксантия с трудом развернулась в тесном отсеке управления «Леденца», сунула голову в кормовой люк, за которым располагалась комнатушка для упражнений, но ничего не обнаружила. Она сама не знала, что именно ищет. Затем, схватив отвертку, атаковала панель, прикрывающую радиоблок.
— Что ты тут делаешь одна? — поинтересовался голос.
— Почему бы тебе не рассказать об этом мне, Зоя? — буркнула Ксантия, снимая панель и раздраженно отпихивая ее в сторону. Из полутемного пространства, только что прикрытого панелью, потянуло запахами масла и парафина. Сморщив нос, она направила внутрь тонкий, как карандаш, луч фонарика, перемещая пятнышко света с блока на блок. Все они были ей прекрасно знакомы. Все оказалось на месте, ничего лишнего не прибавилось.