Журнал «Если», 1995 № 08
Шрифт:
«Гексограмма восемнадцать. Знак Ку.
Восстановление того, что разрушено. Изменения в пятой и шестой линиях».
— Теперь нажми «Т» — толкование, — сказала Ясмин.
Я нажал, устройство снова порадовало наш слух своей невзрачной песенкой, и электронный голосок объявил:
«Толкование:
Восстановление того, что было разрушено Принесет огромный. успех.
Пересечение великой воды подарит, удачу. Выждать три дня перед началом дела.
Выждать
То, что разрушено, можно восстановить ценой огромных усилий. Не бойся опасности — пересечения великой воды. Успех зависит от предвидения; будь осторожен, приступая к делу. Следует опасаться повторного разрушения достигнутого; будь осторожен, завершая дело.
Сильнейший и мудрейший ведет за собой людей, окрыляет их, заставляя воспрянуть духом».
Я взглянул на Ясмин:
— Надеюсь, хоть ты что-то извлекла из всего этого, потому что для меня подобный набор слов — все равно что стеклянный глаз для верблюда.
— Ну еще бы, — полушепотом произнесла Ясмин; ее глаза горели. — Давай дальше. Нажми «Л» — линии.
Я молча повиновался. Адская машинка продолжила вещать:
«Шесть на пятом месте означает: Восстановление того, что разрушил отец.
Действия, заслуживающие восхищения.
Девятка наверху означает:
Он не служит королям и принцам. Ставит перед собой более высокие цели».
— О ком говорит машинка, Ясмин? — спросил я. — О тебе, милый, о ком же еще! — Что теперь мне делать?
— Выясни, во что изменяющиеся линии превращают гексограмму. Ага, еще одна гексограмма. Нажми на «И» — изменения.
«Гексограмма сорок семь. Знак К'ун. Подавление».
Я нажал на «Т» — толкование.
«Подавление. Успех. Упорство и стойкость.
Могучий муж приносит успех Здесь нет вины Когда объясняет, никто не верит.
Могучий муж сохраняет стойкость и уверенность при всех превратностях судьбы, и эта стойкость становится залогом грядущего успеха. Сила, которая поборет судьбу. Следует ожидать, что какое-то время власть ему не будет дана, а советы отвергаются. Во время тяжелых испытаний важно сохранять стойкость и уверенность в себе и не говорить много.
Если он слаб перед лицом тяжелых испытаний, останется под голым деревом и скорбь его многократно увеличится. Это внутренняя болезнь, заблуждение, которое необходимо, преодолеть любой ценой».
Все: оракул сказал свое слово.
— Теперь мы можем идти? — брюзгливо осведомился я.
Ясмин завороженно разглядывала стол, очевидно проникая взором в какое-то иное измерение, где царствуют законы китайской премудрости.
— Тебе предназначен великий удел, Марид! — пробормотала она.
— Это точно, — согласился я. — Но самое интересное — может ли твоя говорящая книга, скажем, угадать мой вес? Какая польза от подобной игрушки? Я даже не пойму, если чертова машинка вздумает послать меня подальше.
— Нужно во что-то верить, Марид, — сказала Ясмин очень серьезно.
— Слушай, Ясмин, я стараюсь. Честное слово! Это было что-то вроде предсказания? Машинка сейчас говорила про мое будущее?
Она сдвинула брови:
— Нет, не совсем, Марид. Можно назвать это отголоском Момента, частью которого мы все являемся. Из-за того, каков ты по своей сути, по своим мыслям, чувствам, поступкам, из-за того, что уже сделал и собираешься сделать, ты мог получить только
Понимаешь?
— Наложение моментов, правильно? Она озадаченно посмотрела на меня.
— Да, что-то в этом роде.
Я рассчитался с Ахмадом. Стоял теплый, приятный вечер; предстоит замечательная ночь. Я встал, расправил плечи.
— Пойдем разыщем Абдуллу. Бизнес есть бизнес, черт бы его побрал?
— А потом? — Она улыбнулась.
— Дело есть дело, дорогая. — Я взял ее за руку; мы направились к магазину Хасана.
Смазливый мальчишка-американец все еще восседал на табуретке, уставившись куда-то в пространство. Интересно, он способен мыслить, или это некое электронное приспособление, пробуждающееся к жизни, когда слышит шаги или шуршание киамов? Мальчик поднял на нас глаза, улыбнулся и проворковал что-то по-английски. Конечно, можно предположить, что большинство завсегдатаев магазина Хасана свободно изъясняются на этом языке, но я сильно сомневаюсь. Здешнее заведение не предназначалась для туристов; тут хранились отнюдь не обычные сувениры… Мальчик, должно быть, чувствовал себя совсем беспомощным: ни слова по-арабски, нет даже языковой училки. Конечно, он и был беззащитным, а следовательно, зависел от хозяина, то есть от Хасана. Зависел во многом, очень многом…
Я знаю несколько элементарных английских фраз; если бы мальчик говорил медленно, смог бы кое-что разобрать. Я способен сказать: «Как найти туалет?», «Биг Мак, пожалуйста» и «Пошел на…» — на этом мои познания исчерпываются. Я уставился на американца, тот уставился на меня. Потом по его лицу медленно расползлась улыбка. По-моему, я ему понравился.
— Где Абдулла? — спросил я по-английски. Парнишка моргнул и прощебетал что-то совершенно непонятное. Я помотал головой, показывая, что ни черта не разобрал. Абдул-Хасан горестно опустил плечи. Он попробовал объясниться по-испански, но я снова покачал головой.
— Где сахиб Хасан? — стоял я на своем. Мальчик ухмыльнулся и отстучал новую порцию резких отрывистых слов, но на этот раз догадался показать пальцем на занавес. Замечательно: наконец-то мы поняли друг друга!
— Шукран, — поблагодарил я его, вместе с Ясмин направляясь в конец магазина.
— You're welcome, — неожиданно отозвался мальчик.
Я поразился: Абдул-Хасан уже знал, как будет по-арабски «спасибо», но что сказать в ответ, не выучил. Тупой молокосос! В одну прекрасную ночь лейтенант Оккинг наткнется на его тело где-нибудь в глухом переулке. Или, принимая во внимание мое особое везение, его найду я.
Хасан в помещении склада проверял количество ящиков, сверяясь со счетом.
На ящиках стоял адрес магазина по-арабски, но другие надписи были сделаны на каком-то европейском языке. Внутри могло храниться все что угодно — от электрических пистолетов до засушенных человеческих голов. Хасана совершенно не заботило, что именно он покупает и продает, коль скоро это приносило доход. Он мог служить идеальным примером умелого торговца по Платону.
Шиит услышал шелест раздвигаемого занавеса и приветствовал меня, словно блудного сына. После отеческих объятий он заботливо спросил:
— Сегодня ты чувствуешь себя лучше?
— Да, хвала Аллаху.
Он переводил взгляд с Ясмин на меня. По-моему, Шиит знал ее как одну из девиц, работающих на Улице, но вряд ли был лично знаком с моей подругой. Я решил, что не стоит представлять ее Хасану. В принципе, это нарушение этикета, но при определенных обстоятельствах такое допускается. Хасан протянул руку:
— Прошу, выпей чашку кофе вместе со мной!
— Пусть стол твой будет вечно изобильным, Хасан, но мы только что пообедали, а я хочу побыстрее найти Абдуллу. Если помнишь, за мной числится долг.