Журнал «Если», 2000 № 01
Шрифт:
— Кто они? — спросил Урс.
— Тринованты, — ответила девушка.
В открытое окно влетела стрела и впилась в дверь по ту сторону комнаты. Урс отступил и наложил стрелу на тетиву своего лука.
Всадники влетели во двор под гром копыт, спрыгивая на землю, чтобы вступить в бой с легионерами. Их было вчетверо больше, стена из щитов распалась, и тринованты, облаченные в одежду, режущую глаза пестротой, начали, рубя и коля, прокладывать путь к дому.
Урс рискнул выглянуть в окно как раз в тот момент, когда воин с заплетенной в косицы бородой прыгнул в брешь. Оттянув тетиву, принц пустил стрелу в горло тринованта, и тот повалился навзничь.
— По-моему, нам пора, — сказал Урс, хватая Адриану за руку и поднимая ее на ноги. Дверь затрещала и рухнула в комнату, куда сразу же ворвались трое с мечами, обагренными кровью павших легионеров.
— Надеюсь, вы подумали о получении выкупа, — сказал Урс, бросая лук и широко разведя руки.
— Убейте его! — приказал высокий темноволосый воин с заживающим рубцом на щеке.
Воины двинулись на него. Урс шагнул им навстречу, повернулся на одной ноге и пяткой другой ударил первого в подбородок, так что тот опрокинулся на своего товарища. Принц легко отпрыгнул, уклонившись от опускающегося меча Лица с Рубцом. Затем он поднырнул под вновь занесенный меч и ткнул врага растопыренными пальцами под грудину. Тот охнул, лицо его побагровело… и он упал. Урс схватил меч поверженного и всадил его в сердце первого воина, который попытался встать. Адриана ударила третьего табуретом, сбив с ног.
Снаружи донесся звук трубы, а затем гром копыт. Урс подбежал к окну и увидел, как Утер, Викторин и полная центурия конных легионеров обрушилась на растерявшихся триновантов. Многие из них побросали оружие, но тут же были убиты.
Несколько минут спустя бой закончился, и легионеры принялись очищать двор от трупов.
Король вошел в дом, его светлые глаза блестели, усталость исчезла без следа.
— Где Прасамаккус? — спросил он, переступая через убитых. Воин, оглушенный Адрианой, застонал и попробовал приподняться. Утер обернулся и его огромный меч рассек шею врага. Голова откатилась к стене, туловище осело на пол. Адриана отвела взгляд.
— Я спросил: где Прасамаккус?
— Здесь, государь, — отозвался старый калека, появляясь из задней комнаты. — Я цел и невредим.
Король ухмыльнулся по-мальчишески.
— Сожалею, что мы не подоспели раньше. — Он подошел к окну.
— Викторин! Тут еще три!
В комнату вошли легионеры и вытащили трупы наружу.
Утер вложил меч в ножны и сел.
— Ты хорошо показал себя, Урс. Владеешь оружием не хуже, чем языком.
— Мне улыбнулась удача, государь, да и Адриана свалила одного табуретом.
— Неудивительно: она — росток от доброго корня.
Адриана присела в реверансе, потом подала королю кубок с яблочным соком. Утер сделал несколько больших глотков.
— Вы теперь в безопасности. Гвалчмай окружил главный их отряд, и к ночи в живых не останется ни единого триновантского мятежника отсюда и до Комбретовиума.
— Твои подданные всегда настолько непокорны? — спросил Урс. На лице короля мелькнуло раздражение.
— Мы, британцы, плохие подданные, — поспешил загладить неловкость Прасамаккус. — Такова эта земля, Урс. Племена почитают каждое своего короля, своего военного вождя и своих священнослужителей. Римляне почти покончили с друидами, но теперь культ возродился, а друиды не признают римской власти.
— Но Рим ведь больше не правит Британией, — удивился принц.
— Я не понимаю…
— Для племен Утер — римлянин. Им все равно, что Рима больше нет.
— Я верховный король, — сказал Утер. — По праву рождения и по праву завоевателя. Племена смирились с этим, но друиды — нет. Также, как саксы, юты, англы, готы и сикамбры стали нашими друзьями совсем недавно.
— Ты не испытываешь недостатка во врагах, король Утер. Так пусть же у тебя всегда будут сильные друзья. А как ты поступишь с друидами?
— Как поступали римляне, любезный юноша. Я распинаю их там, где нахожу.
— Но почему не привлечь их на свою сторону?
— Скорее я лягу в постель с гадюкой.
— Но, в конце-то концов, они хотят того же, что и все люди: власти, богатства, красивых женщин? Значит, среди них должны быть такие, кого можно подкупить. Ты посеешь рознь среди своих врагов.
— У тебя острый ум, юный Урс.
— Я любознателен, государь. Как ты узнал, что они готовят нападение здесь?
— Земля знала, а земля — это я, — ответил Утер с улыбкой.
Урс не стал расспрашивать дальше.
Кормак несся, пока у него не начали гореть подошвы, а легким перестало хватать воздуха. Но он знал, что ему не убежать от всадников, следующих за ним по узкой тропе, и не сразить всех, кто перешел ручей слева от него, а теперь двигался наперерез. Мальчишка пытался добраться до гребня, где, казалось, он сумеет убить одного охотника или даже двух. Если бы одним из них оказался Агвайн!
Он попытался перепрыгнуть через круглый валун на тропе, но усталые ноги плохо повиновались, он зацепился носком и упал в траву. Меч выскользнул из пальцев мальчика. Он вскочил, хотел подобрать меч… и тут чья-то рука сомкнулась на рукояти.
— Интересный клинок, — сказал высокий человек в плаще с капюшоном. Кормак выхватил нож, готовясь броситься на незнакомца. Но тот протянул меч рукояткой вперед совсем растерявшемуся мальчику.
— Давай-ка за мной.
Мужчина нырнул вподлесок и отогнул пышный куст, за которым оказалась неглубокая пещера.
Менее чем через минуту мимо убежища проскакали охотники-саксы. Незнакомец откинул капюшон и провел руками по густым черным волосам, посеребренным сединой, которые ниспадали на его широкие плечи. Его глаза были глубоко посажены, а борода струилась, будто львиная грива. Мужчина усмехнулся.
— Да, пожалуй, они заметно превосходили тебя численностью, юноша.
— Ты святой отшельник?
— Я понимаю Таинства. Как тебя зовут?
— Кормак. А тебя?
— Я Откровение. Ты хочешь есть?