Журнал «Если», 2004 № 08

Саломатов Андрей Васильевич

Трачук подошел к шкафу и открыл нижние дверцы. В глубине стоял кожаный чемодан с окованными углами. Это было уже сверх сил Збышека.

— Мне нужно на секунду выйти, — тихо сказал он.

— Ну конечно, — Трачук приподнялся. — Туалет напротив.

Согнувшись, Збышек вышел в коридор. На счастье, туалет был не занят. Встав возле умывальника, Оршевский открыл кран и прислонил голову к зеркалу, а потом отчаянно, от всего переполненного болью сердца расплакался.

Через несколько минут он почувствовал себя легче. Слегка. Но этого хватило,

чтобы вернуться и закончить разговор.

— А те варианты? — спросил он, усевшись в кресле. — О чем папа говорил через Рогочки?

Трачук уже поставил чемодан возле кресла и теперь с участием разглядывал лицо Збышека.

— Ян умел телепортировать предметы и даже людей, — тихо сказал он. — Вот только не самого себя. Поэтому, устраивая катастрофу в лифте, был уверен, что живым из него не выйдет, — толстяк потер лицо. — Мы знали о времени подписания договора. Мы знали, что Рафал ходит вместе с Рогочки. Отец хотел его спасти и использовать для передачи сведений.

— А Рольняк?

— Будь он невинен, Ян его бы тоже телепортировал…

Трачук замолчал. У него был вид человека, смертельно уставшего от возложенной миссии.

— Мы долго ждали, — продолжил он. — Но на одной чаше весов лежал наш мир, а на другой — жизнь человека, пытающегося его уничтожить. Теперь, — он развел руками, — я уже ни в чем не уверен. Ян увидел нечто важное, но иное, чем рассчитывал. На передачу сведений у него была всего секунда, и он импровизировал. Мог не успеть спасти Рогочки из лифта.

— Таким образом, — Збышек начал медленно кружить по комнате, — вы рассчитывали, что либо Рольняк планирует нечто гнусное и его смерть нас спасет, если этот вариант будущего исчезнет, либо он невиновен. В любом случае папа много узнает и передаст сведения через Рогочки. А тут… как это получилось? Рольняк раздвоился, и только мы можем предотвратить несчастье. Только каким образом?

На обложке папки, поданной ему Трачуком, шариковой ручкой были нарисованы разные фигурки. Некоторым подобное творчество помогает думать.

— Внутри лежит протокол осмотра останков Рафала. По моей просьбе были сделаны рентгеновские снимки левой голени. Видишь ли, — он закрыл окно, — я знал Рафала еще с детства. Хорошо помню, как он упал с перекладины и сломал ногу. Кость заросла, но след перелома должен был остаться.

Збышек перестал развязывать папку.

— На снимках нет ничего. Похоже, они сделаны с иного человека.

— Вы думаете тот, из лифта…

Трачук заслонил прямоугольник окна, но и при таком освещении можно было заметить страх на его лице.

— Я очень боюсь, что твой отец хотел сообщить нам об обнаруженной им в лифте подмене. Вдруг Рафал подставил вместо себя кого-то другого? А что если послезавтра он пожелает перенестись во времени, надеясь вернуть себе молодость, оставив сегодняшнюю память?

— Но ведь это невозможно?

— А пещера? Вдруг она способна и на такое?

Ответ был неплох и требовал продолжения разговора.

* * *

Трачук приглашал его домой, на обед, но Оршевский, поблагодарив, отказался. Он хотел, успев на полуденный экспресс, вернуться во Вроцлав вовремя. А еще он чувствовал себя прозревшим слепцом. Мог теперь связать холод снега с его белизной, а зелень травы с исколотыми пятками. Поэтому они ели в ближайшей столовой, почти молча.

— Как ты думаешь, — спросил Збышек в конце обеда, даже не общая внимания, что говорит приятелю отца «ты», — зачем Творцу пещера?

Трачук перестал манипулировать кусочками сахара и задумчиво окинул взглядом сложенную из них на столе гексаграмму.

— Почему лед плавает по воде? Почему нельзя превысить световой барьер? Неизвестно. Так устроен наш мир, — движением руки он рассыпал сахарную фигуру. — Феномен пещеры неповторим. А вот следующий вопрос любопытнее: почему Бог допускает исключения в правилах игры?

— Знаешь ответ?

— Думал над этим долгими вечерами. Мне кажется, это что-то вроде пробы. Проверка на взрослость. Как расщепление атома. Нам это удалось, и мы кроме всего прочего получили бомбу. Может, пещера является толчком для инженерии во времени и пространстве? Мне кажется, Ян это мог объяснить лучше.

— А если мы не сдадим экзамен? Если используем ее для чего-то страшного?

— Об этом лучше спросить Рафала, — Трачук положил ладони на столешницу. — Ну что, идем?

Збышек не ответил, машинально поигрывая вилкой.

— Думаешь, Рольняк хочет возвратиться в прошлое…

Трачук пожал плечами.

— Читал книжку о многомерном мире. Получается, что мировая наука начинает допускать путешествия во времени, однако при условии затраты невообразимо большого количества энергии. Это вполне согласуется с предостережением, доставленным нам Рогочки.

Вилка Оршевского резко дернулась.

— Смотрел фильм «Назад в будущее»? — Трачук отрицательно мотнул головой. — Там один парень перемещается во времени и забирает с собой спортивный альманах, в котором есть все результаты матчей за последние годы. Потом он начинает играть на тотализаторе, делая стопроцентно верные ставки, и зарабатывает себе состояние. Логично, верно?

— Логично, — признал Трачук. — А ты что бы с собой забрал?

— О, существует много подобных вещей. Например, описания новых технологий или координаты недавно открытых месторождений. Впрочем, помнишь реформу Балсеровича? Знай я заранее колебания курса доллара, сейчас был бы страшно богат. Может быть, Рольняк интересовался чем-то таким, собирал подобные данные?

Приятель отца улыбнулся кончиками губ.

— Ты, похоже, думаешь, что я управляю каким-нибудь большим отделом? Ничего подобного. Я мелкая сошка, — и, опередив вопрос Збышека, продолжил: — Но кое-что еще могу. Поэтому сумел подключиться к следствию об упавшем лифте. Кстати, я не слышал, чтобы Рольняк собирал подобную информацию.