Журнал «Если», 2006 № 08
Шрифт:
— Может, сбой связи? — предположил Тор. — Ну, эхо, например?
— Откуда было отправлено сообщение?
— С нашего кома, естественно, который стоит в мастерской. Честно говоря, я в нем и разобрал только два слова — пространство и время…
Киму для принятия решения понадобилась ровно секунда.
— Сделаем так. Сейчас ты отключишься и сразу уничтожишь всю информацию в памяти кома. И заблокируй его до тех пор, пока я не вернусь. Только не задавай никаких вопросов. Сделай, как я сказал. Просто сделай — и все. Понял? Я буду очень скоро. Мне удалось прорваться к Проктору. Думаю, что сегодня все решится…
Тор
Ким высветил три последних вызова, задержал дыхание и запустил первое сообщение. Вызов поступил вчера вечером от Тора. Ничего нового Ким не услышал и сразу стер его из памяти. Второе сообщение оказалось длиннее. Оно поступило спустя час после первого — Ким тогда уже вернулся в мастерскую и крепко спал. От кого был вызов — ком не зафиксировал.
Специфические отличия времени — необратимость, прежде всего — есть, по сути, не что иное, как вобранные различия, которыми обогатились отношения между «темпусами», то есть между множественными системами отсчета — хронотопами. Проступание специфики времени предполагает и пространство соответствующего уровня. А направление в хронотопе возникает, когда его внутренние различия из формального отношения всеобщего и единичного становятся реальными…
Никакого визуального потока — только Голос. Сильный и очень глубокий. И настолько нечеловеческий, что Киму опять стало не по себе. Но рука сама потянулась к кому…
Прошлое — это простое состояние системы, которое уже превратилось в сущность настоящего. Временная и пространственная асимметрия возникает лишь в развитых системах, где имеется достаточное различие между всеобщим и единичным. И прошлое, как непосредственное отношение всеобщего и единичного, никуда не исчезает, оно продолжает содержаться внутри противоречия настоящего, как противоречие всеобщего и единичного…
Когда Голос замолчал, Ким еще несколько минут просидел без движения. Ни одной мысли в голову не приходило. Видимо, слишком много событий произошло за эти несколько дней. Голова категорически отказывалась слушаться…
У лицензиата даже тени сомнения не возникло. Тор вернулся с Южного материка довольный. При виде улыбающегося брата, поднялось настроение и у Кима. А если черная полоса в их жизни действительно кончилась? Разрешение на раскопки получено. Археологи со своей частью работы справляются блестяще. Прибывший Посредник, которого Ким взял на себя, был вынужден согласиться, что сами по себе археологические раскопки не противоречат завещанию Общинного Отца, поскольку они предназначены для реализации общественных интересов и прочая, прочая, прочая. В общем, смотри пункт третий Конвенции Статуса, подписанной еще пятьсот лет назад всеми планетами Срединного Сектора.
Завтра археологи начнут пробиваться к обнаруженным культовым сооружениям. И если подтвердится догадка магистра археологии Тембаса Чопа о том, что эти сооружения принадлежат к храмовому комплексу планеты Оракул, координаты которой считались потерянными почти тысячу лет, то эта находка станет самым значительным событием столетия. И не только для сегургов. Люди тоже не останутся в стороне. Не зря Тембас Чоп рвется лично поучаствовать в раскопках. Ким как представитель собственника планеты не возражал. И даже прозрачно намекнул, что при необходимости сможет оказать помощь в доставке личного оборудования известного ученого.
В ресурсах Ким был теперь не ограничен. Проктор предоставил не только новый лимит для проекта, но и особый статус лично ему. Кима произвели в Тайные консулы Фонда Созидания. Сначала Совет консулов отреагировал на решение Проктора довольно бурно. Не сговариваясь, все проголосовали против. Но Проктор проявил упрямство и через некоторое время внес то же предложение. Консулы опять его не утвердили. И так повторялось четырежды, пока стороны не начали искать компромисс. В итоге Ким хоть и был назначен Тайным консулом, но временно…
Эту новость принес ему Алиший Марс. Причем лично. Старший администратор появился в мастерской неожиданно, без всякого предупреждения. Молча измерил шагами небольшое помещение, остановился напротив стеллажа с артефактами и выложил овальный жетон на самое видное место.
— Объяснять нужно? — хмуро поинтересовался он.
— Если я правильно понял, таков ответ Почетного консула.
— Да, — согласился Марс. — И еще. Большинством голосов в Совете принято решение о назначении тебя куратором этого проекта…
— Начались неприятности, — догадался Ким.
Старший администратор бросил быстрый взгляд по сторонам и с кряхтеньем опустился на диван.
— Спина болит, — пожаловался он. — Слишком много времени провожу в зоне пониженной гравитации…
В этот момент воздух в центре мастерской стал сгущаться, принимая форму сидящего человека. Ким покосился на Марса.
— Тридцать секунд канал будет безопасен, — пояснил тот. — За такое время отследить направление гиперволны не удавалось пока никому.
Ким сделал полшага вперед. Несколько долгих секунд Проктор пристально смотрел ему в глаза.
— На прошлой неделе не вышли на связь наши поисковые группы, которые работают на Периферии. Вчера с ближней орбиты Сектора исчезла моя собственная яхта — словно растворилась в пространстве. Как думаешь, чел, это случайные совпадения?
— Я думаю, Проктор, вам не стоит покидать Цитадель. Пока, во всяком случае…
— Прощай, чел, — сказал Проктор. — Надеюсь, мы больше не увидимся…
Ким хотел сказать, что тоже будет рад, если жизнь больше никогда не сведет его с Почетным консулом Фонда Созидания, но сдержался. Фигура Проктора пошла светлыми пятнами. Канал отключился. Еще через секунду в центре мастерской осталась только легкая дымка. Марс молча поднялся с дивана. Вместо прощания он вяло взмахнул рукой.