Журнал «ЕСЛИ», 2008 №3
Шрифт:
– Ну ты же сам тогда все правильно сказал, – напомнил он. – Начнешь тебя отмазывать – еще хуже замажешь. Проще перевести стрелки.
– На Лаврентия?
– Да нет в природе никакого Лаврентия! И книжки никакой нет. Ни повестей, ни рассказов. Аж неловко за тебя, прости… В газете, что ли, никогда не сотрудничал?
Артём вник в услышанное не сразу. А когда вник, усмехнулся, покрутил головой.
– То есть перевел стрелки в никуда? – недоверчиво подивился он. – Лихо… И на вранье, главное, никто не поймает.
– А в чем вранье-то? – не
Глава 13. Нечаянная встреча
И отец игумен, как есть, безумен.
– Я люблю тебя, жизнь… – запел, раскатился прекрасный густой баритон. – Что само по себе и не ново…
Идущий навстречу подросток с дерзким вызовом взглянул на Стратополоха (что, дяденька, круто?) и достал сотовый телефон, продолжавший все задушевнее:
– Я люблю тебя, жизнь… Я люблю тебя снова и снова…
– Ну?… – нажав кнопку и отключив сигнал, надменно произнес подросток. Выслушал чей-то сбивчивый монолог и восторженно вздернул брови. – Любитская сила! Правда, что ль?…
Стратополох прошел мимо, размышляя на ходу о том, что теперь станется со всеми Любовями, Любами, Любочками и Любашами. Либо кинутся менять имена, либо привыкнут к новому их смыслу. Смирились же когда-то бесчисленные Домны со своими новоявленными тезками – шахтными печами для выплавки чугуна из железной руды!
Тут Артём вспомнил, что нужно еще обязательно купить розу, большую, как кочан, и свернул к бульвару Вигеля, где располагалось по крайней мере два цветочных павильона.
Он не прошел и десяти шагов, когда рядом затормозила «неотложка» и опустила тонированное стекло передней дверцы.
Стратополох взглянул – и обмер.
– Садись, подвезу, – ворчливо приказал доктор Безуглов, ткнув большим пальцем через плечо. – Я так понимаю, терять тебе уже нечего…
Собственно, «неотложек» было две. Вторая тормознула, чуть приотстав, и тоже опустила стекло. Из окошка озабоченно выглянул некто с жаждущим изможденным лицом садиста, украшенным бородкой в виде «бразильской ленточки».
Артём заставил себя сделать шаг и открыть заднюю дверцу. Неловко пролез на заднее сиденье, машина тронулась.
Интерьер салона потрясал. Натуральная кожа, натуральное дерево… Мечта натурала.
А с виду «неотложка» как «неотложка».
– М-м?… – полуобернувшись, спросил доктор и протянул Стратополоху, словно горсть семечек, пяток полупрозрачных капсул янтарного цвета. Видимо, коньяк. А может, ликер.
– М-м!… – испуганно мотнув головой, ответил Артём.
– Как знаешь… – Безуглов извлек из бара бутылочку тоника и, бросив капсулы в рот, гулко запил.
– Доктор! – умоляюще взвыли в невидимом динамике. – Ну до-октор!… Неужели так трудно подождать?
– Уволю, – лениво пообещал тот, завинчивая крышечку.
– Увольняйте! – в исступлении отозвался он. – Что хотите делайте! На части режьте! Вы ведь сами врач, должны понимать… Ну как же так, ей-богу… Нельзя же вам…
– Слыхал? – брюзгливо обратился Безуглов к Стратополоху. – И вот так всю дорогу… Думаешь, за здоровье мое дрожат? Это они за шкуры свои дрожат. Они ж без меня – никуда. Откинь я завтра копыта… А! – С отвращением махнул рукой. Потом вдруг обернулся и, жуликовато подмигнув, толкнул Артёма в плечо.
Тот не понял. Лицо Безуглова изобразило досаду и, сложив двое-перстие, он выразительно поднес кончики пальцев к округлившимся губам.
Стратополох наконец сообразил. Судорожно извлек и протянул вскрытую пачку сигарет. Доктор вынул парочку и, поблагодарив кивком, заныкал. Неужто обыскивают?
– Берите всю, – беззвучно шепнул Стратополох.
Шофер, огромный равнодушный детина, смотрел, как положено, вперед и делал вид, что ничего не замечает.
Поколебавшись, Безуглов взял еще две сигареты. Одну тоже припрятал, другую закурил.
Должно быть, салон был снабжен не только прослушивающими устройствами, но и датчиками дыма, потому что после первой затяжки и выдоха, динамик снова взвыл:
– Доктор!
– Да иди ты…
– Я вынужден буду поставить вопрос на Совете!
Странно. Если салон прослушивается, то должен и просматриваться. Действительно, вскоре Артём углядел целых четыре видеокамеры. Каждый объектив был залеплен комочком жевательной резинки.
Не обращая внимания на причитания «бразильской ленточки», Безуглов снова повернулся к пассажиру.
– Даже преемника мне подыскать до сих пор не смогли, – наябедничал он как бы по секрету. – Перелаялись все, перескубались… Так и не смогли.
– Сами назначьте, – отважился посоветовать Артём.
– Залечат, – равнодушно отозвался Безуглов.
– Кого?!
– Кого назначу, того и залечат… И потом – кого назначать? Психолингвиста, что ли, этого? Так он же припадочный! И команда его припадочная. Глаза им, что ли, эти надписи мозолят?… Тебя-то пока не трогают?
– Ну как это – не трогают… Безуглов нахмурился.
– Сильно достают?
– В смысле…
– В прямом.
– Вот… на премию выдвинули.
– А-а… – последовал несколько даже разочарованный ответ. – Ну это ладно… А что за премия?
– Ваша… в области литературы.
Последовал удовлетворенный кивок. Угодили, значит.
Кажется, «неотложка» направлялась к южной окраине Сызново, откуда было рукой подать до Кликушина, где широко и привольно раскинулись правительственные дачи. Вскоре показался впереди санитарный кордон. Доктор Безуглов сделал торопливую последнюю затяжку и прицельно кинул окурок в окошко, явно норовя угодить в один из белых халатов. Промазал. Насупился.