Журнал «Компьютерра» № 37 от 10 октября 2006 года
Шрифт:
Истинный смысл проведенной реформы человеку, не знакомому с внутренней кухней операторов связи, понять сложно — остается только строить предположения. Просуществовавшие несколько лет без изменений тарифы на модемный доступ в Интернет удовлетворяли как большинство потребителей, так, в общем-то, и самих провайдеров. Нынешняя же ситуация больше напоминает введение дополнительного «налога на Интернет». Поэтому тем, кто живет в регионах, остается только надеяться на удешевление DSL до разумных пределов. Вполне вероятно, что со временем это и случится, если не помешает монопольное положение отдельных компаний на рынке связи. Но для них есть меры, предусмотренные антимонопольным законодательством. Такие же, впрочем, несовершенные, как и другие продукты нормотворчества. Например, те же «Правила…», проверкой законности которых уже занялись отдельные юристы. Правомерность введения платы
ADSL-доступ в регионах только начал свое развитие на частном рынке. Толчком же к снижению цен обычно служит создание конкурентной среды. А в регионах этот рынок пока монополизирован компаниями, входящими в «Связьинвест». Надо учитывать, что последние законодательные изменения, вызванные введением принципа «Платит звонящий» и существующей схемой межоператорских расчетов, делают невыгодной работу многих операторов коммутируемого доступа. Конечно, Министерство связи и информатизации планирует разработать подзаконные акты, открывающие равноправный доступ операторов к медной инфраструктуре, но пока эти документы находятся в стадии разработки. Все вместе это пока упрочивает позиции МРК в регионах и не способствует росту конкуренции и быстрому снижению цен. Однако есть и положительный момент — эти действия должны подтолкнуть к развитию на местах других технологий широкополосного доступа: домашних сетей и беспроводного доступа.
Тигран Погосян,
директор по коммерческому развитию компании «Синтерра»
ГОЛУБЯТНЯ: ПЦУ
Автор: Сергей Голубицкий
Джо, прибывшего в модерновый офисно-кафедрально-жилищно-складской комплекс имени Эл. Рона Гувера, с драматически подсвеченного телевизионного во всю стену экрана приветствовал заранее записанный на пленку голос: «Добро пожаловать в Первую Церковь Утварелогии!»
Фрэнк Заппа, «Гараж Джо»
Помните фильм «Бразилия»? Не оруэллианский сюжет или игру Боба Хоскинса, а топографию антиутопии: гипертрофированную растянутость пространства, лабиринты коммуникационно-канализационных труб, многоэтажные общежития с вмурованными мониторами и камерами слежения имени Большого Брата?
Топография «Бразилии», однако, запоминается не симбиозом заводских цехов с удушливыми каморками, а сюрреальной реакцией на нее киногероев: их глаза хоть и расширены постоянно, но не от ужаса, а от удивления! Такое впечатление, что обитатели мира «Бразилии» вчера свалились с Луны и никак не могут взять в толк: в какую такую даль ведут эти безумные трубы?!
Можно, конечно, спекулировать — в какой мере неадекватность удивления как реакции на тоталитарный мир вызвана к жизни постмодернистскими проказами режиссера Терри Гилльяма, разыгрывающего перед своими изнеженными соотечественниками кукольное представление в стиле раннеперестроечного россиянского ресторана «У вертухая». Мотивация художника в данном случае не так важна, как художественная картинка, навсегда засевшая в памяти благодарных зрителей.
Теперь самое невероятное: судьбе было угодно не далее как вчера материализовать в моей реальной жизни практически доподлинно топографию «Бразилии» во всем великолепии ее сочных атрибутов: километры заводских цехов, уходящая в никуда паутина труб, несуразная энтойкия передовых достижений электронно-цифровой цивилизации в обшарпанно-индустриальном пейзаже. И все это, все — о чудо! — благоухало на фоне неподдельного сюрреального удивления, охватившего и меня, и окружавших меня бедолаг. Заинтриговал? Тогда слушайте отчет о посещении невообразимого заведения под названием Гипермаркет Sunrise Pro.
Как всегда, все началось с вожделения железяки. На сей раз — двухгигабайтной карты microSD. Price.ru
Район Савеловского вокзала, но — не привычный компьютерный рынок, а где-то типа рядом. Паркуюсь, осведомляюсь у прирыночного афени: "Улица Складочная? — Смотрит не то с сожалением, не то с сочувствием. — В подземный переход, первый поворот направо, потом прямо — до самого «Станколита». Иду. Оглядываюсь по сторонам и постепенно осознаю, что погружаюсь в какую-то иномерную реальность: слева и справа железнодорожные пути, полоса отчуждения, затем заборы из рабицы, вереница безликих и бессмысленных торговых точек, торгующих никчемной китайской никчемушностью. Иду три минуты. Иду пять минут. Иду пятнадцать минут. Нескончаемая тропа, заманивающая в трущобы легендарных промышленных гетто, своей враждебностью дает сто очков форы гарлемскому пустырю, на котором так пострадал в молодости персонаж Эдика Лимонова.
Через километр (по ощущению — десять) из промежности пакгаузов свисает вывеска: «Станколит». Так вот он какой — легендарный чугунолитейный Кощей с воткнутой в яйцо иглой Гипермаркета! Тесная консерва парковки. Плотные штабеля автомобильных шпрот. Шальная мысль: «Эти-то как сюда пробрались?!» Озираюсь по сторонам: во всей обстановке что-то непривычное, не поддающееся рационализации и оттого вызывающее внутреннее беспокойство. Внезапно осеняет: вместо типичного для крупных торговых центров ажиотажа на площади перед Гипермаркетом — горстка оцепеневшей публики. Публика никуда не идет, никуда не спешит, в глазах — бесконечное удивление и тоска, знакомая по фильмам Джорджа Ромеро и аэропортовским затеряшкам в дни густого тумана.
Вхожу внутрь… Ааааа! Что это?! Умерщвленная туша заводского Гаргантюа упирается теменем в мутный стеклянный купол. Анахронизм труб, коммуникаций, отдушин и воздухозаборников оплетает внутренности «Станколита», иссеченные на высокотехнологичные кабины, каморки и терминалы. LCD-мониторы по периметру опоясывают торговое пространство, пугая шальных прохожих невостребованными глазницами. Амфитеатр мониторов замыкает на себя сухожилия стендов с DVD-плейерами: «Бебекашки», «Витьки», «Самсунги». За плейерами — колумбарий микроволновок. За колумбарием — телевизоры. За телевизорами — канцтовары. Голова идет кругом. Ограждения, кассы, перила, опять мониторы. И охранники, потомки соломенных Страшил и железных Дровосеков, всплывающие там и сям из макового тумана новой «Страны Оз». На лицах охранников — удивление и тоска. Куда податься? Что делать? Как сыскать в скопище тостеров и домашних кинотеатров мою малютку microSD?!
Оказалось, что стенды бытовых товаров — даже не притвор, а паперть Первой Церкви Утварелогии. Место алтаря занимает стеклянная букмекерская контора. Никаких тебе товаров «на пощупать» — голая виртуальность компьютерных терминалов. Сотня мониторов по центру, три дюжины окошек по периметру — для приема ставок на фантасмагорическом дерби. ЧТО ДЕЛАТЬ?!
По традиции кинематографа ускоряю для читателя реальные полчаса, затраченные на постижение внутренней логики IT-алтаря. Она такова: отправляешься к менеджеру в конце зала — молодому человеку с застывшей навечно маской удивления на лице, — берешь у него регистрационный талон. Подходишь к свободному монитору, регистрируешь талон с помощью виртуальной наэкранной клавиатуры. Рыщешь по веб-каталогу в поисках нужной компьютерной железяки, ради которой, собственно, и явился на поклон в ПЦУ. Кладешь товар в виртуальную корзину. Прописываешь корзину на свой регистрационный талон. Не дай бог, перепутаешь последовательность или пропустишь шаг алгоритма — можно смело начинать с начала. У меня, например, после седьмой попытки на регистрационном талоне оказалось товаров на 29 тысяч рублей — подцепил случайно чужую корзину!
Если все срослось, бегом в кассовое окошко: расставаться с деньгами в обмен на талон для получения товара. Из букмекерской конторы поток бедолаг плавно перемещается в вестибюль ожидания, украшенный двумя табло, на котором ползут в четыре рядка цифры — номера талонов с указанием секций формирования заказа.
И где ж тут «Бразилия»?! — вправе возмутиться читатель. Ну трубы, ну завод, ну не лучшее место для торгового центра — эка невидаль! Антиутопия-то никак не рисуется. Почему? Не хватает связующего раствора — того самого космического удивления, только и способного оживить полотно Терри Гилльяма. Удивления? Не проблема — ща устроим!