Журнал "Компьютерра" №708
Шрифт:
Вице-президент по технологиям - необычная должность для человека, занимавшегося информационной безопасностью, работавшего в RAND (исследовательская организация, тесно связанная с военным ведомством США.
– И.Щ.) и имеющего ученую степень в психологии. Скажите честно: чем в действительности вы занимаетесь в Google?
– Да, это очень хороший вопрос: я задаю его себе каждый день. "И чем я здесь занимаюсь?" (Смеется.) Моя диссертация относится к психологии, но на самом деле связана с искусственным интеллектом. В основном она посвящена тому, как люди учатся, в ней рассматриваются различные модели обучения. Моя карьера действительно может показаться несколько странной. Во-первых, я всегда выбирал работу в областях, где никогда на 100% не знаешь, что точно ты делаешь: я люблю бороться, люблю, когда, работая, мне приходится познавать новое. Во-вторых, меня интересуют области, связанные с обучением - и с инструментами, которые помогают в учебе. Например, поиск. Ведь когда мы говорим о поиске, мы на самом деле говорим о пользователях, желающих что-то узнать и задающих для этого вопросы. Мы пытаемся создавать все более полезные сервисы типа "Вопросов и ответов", "Google Suggest" и т. д., упрощающие процесс обучения.
Можете ли вы назвать самую сложную или самую интересную проблему, с которой вы столкнулись в Google?
– О, у нас каждый день приносит интересные проблемы. (Смеется.) Но, наверное, самая сложная из них - это Эмма (кивает на свою помощницу). И она еще не решена! Если серьезно, я участвовал в принятии решений о том, что именно мы делаем. Я участвовал в развитии центров разработки по всему миру - это было очень любопытно с точки зрения "человеческой разработки" (human development). Например, как сделать, чтобы наши инженеры понимали корпоративную культуру разработки и следовали ей, как организовать взаимодействие инженера в Бангалоре с инженером в Москве и т. д. Но больше всего я горжусь приемом новых сотрудников. Google - это двигатель талантов ("talent engine"). Мы нанимаем людей, которые могут делать замечательные вещи. Но здесь очень сильно проявляется локальная специфика. Например, если говорить о вашей стране: 33 из 100 лучших результатов последнего Code Jam принадлежат участникам из России. Мы это видим и думаем: "Вы воспитываете прекрасных инженеров. Мы должны нанять их!" Но как это сделать, как искать их, какие связи с университетами налаживать - это часть моей работы. Я занимаюсь техническими и человеческими проблемами каждый день, в сотне стран по всей планете. И это действительно веселая работа!
Как организован процесс разработки? Что представляет собой эта самая "корпоративная культура"?
– Мы нанимаем блистательных инженеров и разработчиков, и наш менеджмент и культура нацелены на то, чтобы позволить им блистать. Часто в различных организациях на одного менеджера приходится сравнительно немного инженеров, и такой подход замечательно работает для некоторых типов задач - когда понятно, что нужно делать. Google в этом отношении сильно отличается: организация разработки у нас довольно "плоская". На каждого менеджера приходится много-много инженеров, причем сами менеджеры хорошо подготовлены технически. Мы верим, что важнейшая задача - дать разработчикам много свободы для движения, дать возможность экспериментировать. Дело в том, что мы не знаем, какие проблемы для нас наиболее важны. Мы пробуем очень разные вещи.
Наша культура состоит в том, чтобы дать возможность разработчикам общаться и спорить друг с другом и предлагать новые идеи. Да, это может показаться немного хаотичным процессом: мы спорим по самым разным поводам, ведем огромную переписку. Впрочем, мы вводим некоторую структуру там, где мы считаем это важным. Например, распределяем наших разработчиков в пространстве задач в соответствии с пропорцией 70/20/10: 70% - поиск, 20% - что-то близкое к этому, расширения к поиску; оставшиеся 10% - не связанные с поиском вещи. Каждый из наших инженеров тратит 20% времени на работу, не связанную с его текущими задачами. Это время позволяет генерировать новые и важные идеи. Всё вместе - плоская структура, 70/20/10, 20% "свободного времени" - и позволяет нам быть столь успешными.
На мой взгляд, такая структура может быть не очень эффективной. Например, вы можете тратить кучу усилий на решение проблем, которые на самом деле никому не нужны...
– Об эффективности можно говорить тогда, когда вы знаете, как что-то сделать, и пытаетесь сделать это лучше. Я не думаю об эффективности, когда речь идет об инновациях. Наш способ организации действительно приводит к тому, что мы можем тратить время и усилия на бессмысленные задачи. Так оно и есть. Проблема в том, что заранее мы не знаем, какая инновация будет полезной, а какая - нет. Вот вам пример: на этапе разработки были многочисленные попытки "убить" Gmail - мы думали, что Gmail будет бесполезным. Мы ошибались. Были многочисленные попытки "убить" AdSense. И опять мы ошибались. Мы позволяем людям создавать новое и делаем достаточно простым запуск проектов. Потом мы измеряем рост числа пользователей. Если он есть - значит, это интересно, если нет - не интересно. Пользователи сами рассказывают нам, что им нравится.
На пресс-конференции, предшествовавшей нашей беседе, много раз звучало слово "сообщество". Ссылочное ранжирование, позволяющее оценить степень авторитетности ресурса среди людей, вместо формального анализа текста на наличие ключевых слов, - уже хрестоматийный пример подключения "человеческого фактора" к задаче поиска. Однако, несмотря на такие проекты, как недавно запущенные российским офисом "Вопросы и ответы", Google ассоциируется скорее с мощными кластерами и умными алгоритмами, нежели с сообществом.
Известно, что Джимми Уэйлс вот уже несколько лет планирует сделать поисковую систему (под рабочим названием Search Wikia), основанную на тех же идеях, что и Википедия. Как вы к этому относитесь?
– Википедия и Search Wikia - интересные модели работы с сообществом. По своей сути Википедия - это изумительная система, позволяющая пользователям создавать свой контент (user generated content, UGC) и классифицировать его. Это замечательная и абсолютно верная идея. UGC и сообщество - критическая часть поиска. Проблема в том, что эта штука масштабируется линейно с появлением новых пользователей и языков. Если вы хотите добавить новый язык, вам придется добавить пользователей для этого языка. То, что действительно хочется сделать в поиске, - это движок, который давал бы возможность и создавать свой контент, и расставлять метки (tagging) для всей существующей информации на всех языках мира, и подключить к этому автоматические алгоритмы, умеющие находить скрытые связи между разными вещами. Пользователь должен иметь возможность, например, сказать: "эта статья вот об этой минеральной воде". (Дуглас показывает на бутылку, стоящую на столе.) В дальнейшем, когда кто-то будет искать информацию про минеральную воду, он должен также найти статьи о том, как много энергии ушло на производство этой воды, или о том, какие отходы она дает, или о компании, которая ее произвела, и т. д. В общем, хочется сделать смесь из UGC, классификации и расстановки меток силами сообщества и искусственного интеллекта, который бы позволил людям работать эффективнее.
Еще про сообщество: Google активно использует свободный софт и поддерживает его. Почему и зачем?
– Да, мы верим в open source и считаем, что конкуренция должна быть на всех уровнях стека технологий. Мы используем свободное ядро Linux и возвращаем многие наши наработки в сообщество (например, делаем немалый вклад в поддержку распределенных файловых систем), мы используем Firefox, у нас есть программа Summer of Code. В разработке open source участвует множество прекрасных людей, которые решают интересные проблемы и пишут свой код. Даже если код иногда получается плохим - это не страшно; гораздо важнее иметь выбор. Еще одна вещь, близкая по духу к open source: наше открытое API. Суть та же: мы считаем, что самое главное - это позволить множеству замечательных разработчиков по всему миру разрабатывать замечательные инструменты для всеобщей пользы.
Когда я думаю о Google и контекстной рекламе, мне вспоминается рассказ Генри Каттнера и Кэтрин Мур "День не в счет" ("Year Day", 1953). В нем нарисована картина мира, в которой донельзя назойливая персонифицированная реклама преследует людей буквально на каждом шагу. Не находите ли вы, что Google со своими огромными архивами персональных данных приближает такое будущее?
– Нет, я так не считаю. Соблюдение privacy наших пользователей является для нас первоочередной задачей: если пользователи не будут нам верить, они не будут пользоваться нашими сервисами. Все наши сервисы доступны анонимно. Мы храним лог-файлы без привязки к конкретным людям - эти логи нам нужны, они позволяют улучшать наши сервисы, но они анонимны. Наконец, вы всегда можете попросить Google "забыть" все, что он знает о вас, - и мы это сделаем.
Правда, сделаете? Например, если я удалю всю свою старую почту на Gmail, я не буду получать в Gmail рекламу, соответствующую моим интересам, "засветившимся" в удаленной переписке? Система забудет о них?
– Контекстная реклама ориентируется не на вас лично, а на содержимое конкретной страницы или конкретного письма. Мы не анализируем информацию о конкретном пользователе. Вы лично меня мало интересуете. При всем уважении. (Смеется.) К тому же персональная информация никогда не просматривается людьми, а только анализируется алгоритмами.