Журнал Наш Современник №1 (2003)

Журнал Наш Современник

Прежде всего, разделить в поэзии Рубцова явления природы (“языче­ское”) и духовные образы (“православное”) просто невозможно, все взаимо­связано.

Что касается мировоззрения, то это понятие не застывшее. Как правило, Рубцов, как любой человек, проходил несколько стадий изменения миро­воззрения. Как известно, одни даже в возрасте за 30 лет остаются на уровне восприятия мира в возрасте 14—18 лет (например, зомбировавшись в юности текстами примитивного рок-н-ролла), а другие люди за счет увеличения объема знаний и работы мысли непрерывно углубляются в миропонимании.

Первый период Рубцова — романтический (юношески-любовный

и “морской”) длился с 1950 г. фактически до 1959 г., когда он вторично разочаровался в юношеской влюбленности: после расставания с Татьяной Агафоновой (Решетовой) из Тотьмы и с Таей Смирновой из Приютино.

Второй период (ленинградский, с ноября 1959 г. по июль 1962 г.) — условно переходный с эстрадно-юмористическим уклоном, когда Рубцов, “тусуясь” в ленинградских “литературных дворах и задворках” (по его определению в сборнике “Волны и скалы”), писал стихи под влиянием шестидесятничества. Практически вся интеллигенция той поры переболела этой болезнью.

Третий период (московский, с сентября 1962 г. по июнь 1964 г.) — период определения своей творческой позиции, и уже переход к историческому пониманию развития общества и судьбы России. И прозрение в снежное предзимье, осенью 1963 года в избе у немолодой хозяйки (вероятно, вдовы): “как много желтых снимков на Руси”, “враждой земля полным-полна”. И, наконец, понимание обращения хозяйки, чтобы не было войны, к последней надежде, к Богу (“Дай Бог, дай Бог... / Ведь всем не угодишь, / А от раздора пользы не прибудет...”).

Четвертый период (никольский, с июня 1964 г. по апрель 1966 г.) — период физического единения с природой, создание стихов, исполненных душевной гармонии. И в письмах 1965—1966 гг. Рубцов уже поминает несуетно Бога.

Пятый период (алтайский, с мая 1966 г. по конец июля 1966 г.) — период углубления исторического понимания судьбы человека, поколений и России (“Старая дорога”, “В минуты музыки” и особенно “Шумит Катунь”).

Шестой период (вологодский, с сентября 1966 г. и до 19 января 1971 г.) — период создания и непрерывных публикаций стихотворений, затрагивающих духовные струны любого человека в России (углубление подсознательного православного мировоззрения).

Конечно, эти периоды с творческой точки зрения до некоторой степени условны, нет резких переходов от одного к другому. Поэт перемещался из одного места проживания в другое и обратно и писал по состоянию души. Речь идет о тенденции развития мировоззрения поэта, и она прослеживается во времени.

Большинство нормальных читателей в творчестве Рубцова увидели свою русскую душу, переживание за Россию, за условия жизни своих братьев и сестер и подсознательно — свое православное мироощущение (стихи “О Московском Кремле”, “Выпал снег”, “Вологодский пейзаж”, “Душа хранит”, “Над вечным покоем”, “Плыть, плыть” и др.). И у Рубцова, по крайней мере дважды, встречается чисто православное обращение к “братьям и сестрам”. А у закоренелых атеистов и лукавых материалистов не обнаружишь подобного мироощущения, отсюда полное или частичное неприятие содержания творчества Рубцова.

Вопрос, куда отнести Рубцова — к язычникам или православным, далеко не безобиден. Дело в том, что возврат к языческому представлению мира русским народом или к христианскому, с понятиями добра, зла и греха, является принципиально важным для будущего русского и других народов или части народа, тяготеющего

к справедливым канонам православия. “Неоязычники” вольно или невольно пытаются ликвидировать тясячелетнюю православную историю России, все победы, которые одержаны под флагом православия.

Попытка введения язычества в исторически православное мировоззрение русского народа следует рассматривать как новое “старое” сектантство. Вносится новый раздор в народ, который уже разделен на патриотов, демократов, коммунистов, чиновников, либералов, необольшевиков, монархистов, государственников, западников, неосектантов и др. Лозунг “Разделяй и властвуй” на данный момент времени реализован. Но это не значит, что навсегда.

Создается впечатление, что русскому народу не дают спокойно жить и нормально развиваться, пытаются непрерывно вносить свару в душу народа, принципиально верящего в идеи социальной справедливости. Одна свара уже была в 1917 году, стоившая миллионов жизней. А во имя чего? И мало того, что всякие иностранные инородные сектанты и “просветители” косяком гуляют по Руси и ловят души доверчивых русских, так еще и в, казалось бы, патриотическую часть общества вносится ссора. А русский народ вымирает и вымирает. И не видно государственных мер по немедленному стимули­рованию рождаемости русского народа, прекращению фактически геноцида коренного населения России.

Нам надо понять следующее. Да, русский народ имел вековые обычаи и обряды, и прекрасные, многие из них — еще до принятия христианства. Все эти обычаи связаны с культурой земледелия на Руси. И обычаи предков были ориентированы на явления Природы. Но не все обычаи были хороши. А главное — не было моральной нормы, которая бы укрепляла душу и определяла правила поведения человека по отношению друг к другу. Эта мораль была взята из Нового завета (проповеди Христа). У нас образовался синтез языческих верований и христианской морали. Но Т. Данилова молчит об этом или по незнанию, или специально, стремясь “разгромить” православие. И христианство в виде православия упорядочило умонастроение русского и единородных славянских народов исторически в Киевской Руси, Московской Руси, Российской империи.

Как же Т. Данилова может игнорировать 1000 лет православия в России? При соблюдении моральных заповедей православия у нас непрерывно рождались в каждой семье по пять—двенадцать человек (сколько Бог дал!). Например, у автора этой статьи по линии отца было десять братьев и сестер и по линии матери — тоже десять братьев и сестер. И так в каждой русской семье. Было подсчитано, что население России с середины XIX века и к концу XX века должно было увеличиться, примерно, до 400—500 миллионов человек. А после переворота 1917 года, гражданской войны в России и борьбы с русским крестьянством и православием по всем моим родственникам суммарно набирается только по 6—7 детей. И куда нас могут повернуть новые идеологи?

Рубцов за 18 дней до гибели писал:

Теперь шампанского не грех

Поднять бокал за тост хороший:

За Новый год,

за детский смех,

За матерей, за нас за всех,

За то, что нам всего дороже.

Если брать отдельные ранние стихи Рубцова, то в них можно найти и почти атеистические, и антикоммунистические, и сатирические, и чисто эстрадные ходы.