Журнал «Вокруг Света» №01 за 1987 год
Шрифт:
Да, но возможно ли почти невидимые нити прясть вручную? Остается предположить, что в древности были либо такие сорта льна, каких теперь не существует, либо древние знали какой-то технологический секрет получения сверхтонких номеров льняной пряжи.
В Древнем Египте, как я уже упоминал, текстильное производство достигало столь высокого уровня, что льняные ткани являлись предметом экспорта в другие страны Средиземноморского бассейна. Лен трепали, затем чесали, после чего приготовляли льняную ленту; ее слегка скручивали руками, превращая в ровницу, которую перед прядением опускали в сосуд с жидкостью. Самый совершенный на сегодняшний день принцип мокрого прядения для получения более высоких номеров пряжи за счет химической обработки чесаного льна в ленте или в ровнице,
Да, теперь уже с некоторой обоснованностью можно предположить, что тончайшая льняная пряжа — это и есть то самое золотое руно, о котором идет речь в мифе об аргонавтах. Но это-то и показалось мне самым странным и невероятным. Ведь теперь я должен был поверить в то, что эллины снарядили корабль и тайно подготовили героев Эллады в трудное и опасное путешествие лишь для того, чтобы похитить в Колхиде тонкую льняную пряжу. Естественно, что это не могло быть целью похода аргонавтов под руководством Ясона. Но тогда ради чего совершили они это плавание?
Любил ли Ясон Медею?
В переводе «Ясон» означает — целитель, исцелитель. А может, спаситель? Всей Эллады! Ведь в приобретении золотого руна были одинаково заинтересованы все мелкие города-государства, представители которых и участвовали в походе. Любопытно, что Ясон сам разыскивает по всей Греции прославленных героев, каждого приглашает в отдельности и разговаривает, вероятнее всего, с глазу на глаз, а не посылает за ними обычных гонцов. Объяснить такое можно только одним — значит, команда для «Арго» набиралась скрытно от всех и представляла собой отряд самых искусных воинов Эллады (Г. Ф. Церетели так прямо и переводит — дружина). В поэме показано их высокое воинское мастерство в битвах с долионами и бебриками — ни один аргонавт даже не был ранен, в то время как они сами убили многих противников. Правда, во всем помогает им Гера. Но почему именно она — хранительница семейного очага — покровительствует аргонавтам? Не логичнее ли было им взять в покровители бога Гермеса, помогающего путешественникам, и хозяина золотого руна: «золотым же барана сделал бог Гермес»? Значит, плавание это было, можно сказать, особой государственной важности. В этом случае покровительство Геры понятно — тогда вся Эллада становится как бы единым семейным очагом, лучшие сыны ее участвуют в очень важном для всей Греции походе.
Но для этого аргонавтам надо было подойти к Колхиде, не обнаружив своих намерений, а там действовать быстро и бесшумно, не вызвав у колхов никаких подозрений. И руководит действиями аргонавтов Ясон, о котором Г. Ф. Церетели отзывается так: «Сам Ясон не заключает в себе ничего героического. Случай ставит его во главе экспедиции, случай — любовь Медеи — дает ему возможность совершить все его подвиги. На предстоящую борьбу он смотрит не как на желанный подвиг, а как на тяжелую необходимость... Что же до прочих участников похода, то и они не представляют собой ярко очерченных характеров, которые врезывались бы в память, как герои Гомера. Все это бледные тени, если не считать Медеи».
Как же так получается? Эллины создают миф о героях Эллады, сыновьях своих же богов, а истинные симпатии творцов легенды лежат... на стороне чужеземки Медеи — варварки, по их понятиям.
Более того. Во все времена самым страшным преступлением считалось детоубийство, и совершивший этот тяжелейший грех обязан был понести жестокое наказание. Даже «герой героев» Геракл, на которого богиня Гера наслала ужасную болезнь и он в припадке безумного неистовства убивает детей, должен очиститься от скверны совершенного им невольного преступления: по велению бога Аполлона Геракл становится слугой слабого и трусливого Эврисфея и находится у него целых двенадцать лет.
Но вот Медея... После измены мужа она призывает Зевса и богиню правосудия Фемиду быть свидетелями, что из-за Ясона она осталась без отца, матери, брата и без родины, где ее считают изменницей. Женитьба Ясона на Главке сразу превратила Медею (как варварку) и ее сыновей в рабов. Гордая дочь царя Ээта не хочет такой участи своим детям и, чтобы избежать ее, убивает сыновей. Преступление?
Мне кажется, дело не столько в богах, сколько в личности самой Медеи. В Колхиде аргонавты сразу начинают следить за каждым ее шагом, скрадывая как дичь: «Apr своим братьям велел пока что на месте остаться, дабы следили за тем, что замыслит и сделает дева». И, видно, неспроста! Ведь то количество служанок, которое сопровождало Медею при выездах из дворца, больше похоже на почетный эскорт. А не была ли царская дочь жрицей храма Гекаты, которая затем столько помогала ей? Как известно, в античное время все технологические операции, составлявшие секрет страны: получение сплавов металлов, красителей и другие,— выполнялись только в храмах, а рецепты таковых являлись тайной жрецов. И в этом смысле храм Гекаты, куда так часто наведывалась Медея, вряд ли был исключением. Тем более, что в той части легенды, где говорится о посещении Афродиты богинями Герой и Афиной с целью помочь Ясону покорить сердце Медеи, как раз и указывается именно на то, что еще до прибытия аргонавтов в Колхиду Ясон точно знал, с кем он должен был установить контакт, чтобы выполнить задуманное. Это Медея!
Нет, здесь ни о какой любви, которой якобы воспылал к ней Ясон, и речи не шло. Несомненно, что похищение Медеи являлось главной целью похода аргонавтов в Колхиду. Тогда и объяснима вполне та таинственность, которой была окутана подготовка к плаванию — речь шла о похищении хранительницы секрета изготовления золотого руна, а вернее, тончайшей льняной пряжи. И Ясон добросовестно выполнил порученное ему дело. Однако ни счастья, ни славы, ни богатства ему это не приносит. Он скитается, забытый всеми, пока не набредает на покинутый и уже полуразвалившийся корабль «Арго». В тени его и засыпает, когда на героя Эллады, предводителя аргонавтов, обрушиваются обломки легендарного судна (конечно, по воле богов), и Ясон погибает.
Но в чем причина такого трагического конца легенды?
Мне думается в том, что мастерица Медея, знавшая технологию изготовления тончайшей льняной пряжи — золотого руна, просто не могла помочь эллинам. Из-за разницы в климатических условиях в Элладе не росли нужные для этого тонкие сорта льна. Медея оказалась бессильной, а удачный поход аргонавтов — бесполезным.
Игорь Машников, кандидат химических наук
Нелегко читать мифы
Существование довольно оживленных торгово-экономических связей между греческими полисами и Колхидой не подлежит сомнению.
Исследование И. Машникова дает неведомую подчас ангиковедам, не говоря уже о массовом читателе, информацию о правовых нормах торгового судоходства. Не лишена статья и приключенческого момента, связанного с контрабандой, истоки которой, по заверениям автора, восходят к древнейшим временам. Греки, как известно, весьма преуспевали в этом деле.
Относительно легенды о «золотом руне» можно сказать следующее: как и ко всякому мифу, к ней не приложимы научные критерии, с помощью которых доказывается или опровергается ее истинность, то есть то, о чем повествуется, ибо это продукт воображения и фантазии. Мы лишь отчасти разделяем мнение Э. Б. Тейлора о том, что «каждый из нас мог бы поупражняться в этом легком искусстве аллегорического истолкования мифов сообразно своей фантазии». Статья И. Машникова, основанная на изучении большого исторического, мифологического и специально технологического материала по производству льна с древнейших времен, свидетельствует о том, что далеко не каждый из нас мог бы «поупражняться» в совсем не легком, по-нашему мнению, истолковании мифов, будь это поиск их аллегорического смысла или крупиц исторических истин. Во всяком случае, выдвигаемая И. Машниковым гипотеза о том, что миф о «золотом руне» связан с производством льна, высококачественных льняных волокон и дорогостоящей одежды, изготовленной из тонкой льняной пряжи, вполне правдоподобна и имеет право на существование.