Журнал «Вокруг Света» №02 за 1989 год

Вокруг Света

Кафедральный собор, возведенный в начале XV века, возвышается над городом. Рядом с ним находится резиденция епископа и муниципалитет. К епископству Порво относятся многие шведскоговорящие общины Финляндии.

Невдалеке от кафедрального собора — Дом поэта. Это почетная резиденция, где в разное время проживали известные шведские и финские поэты, и его не надо путать с одним из красивейших и знаменитых зданий города — Домом национального поэта Йогана Людвига Рунеберга, автора гимна.

...Нас приглашают в ознакомительное плавание, и Микко принялся усаживать

на подветренную сторону подошедшего катера женщин и детей. Отчаливаем в окружении кавалькады семейных моторных лодок, в основном резиновых. Сразу скажу, что не все в лодках выдерживают резкий встречный ветер и, жалея легко одетых детей, поворачивают назад.

Проплываем под деревянным Королевским мостом, когда-то связывавшим Восточную Финляндию и Россию. У моста женщины вовсю стирают белье, но пользуются не химическими порошками, а специальными органическими растворами, не загрязняющими воду и обладающими приятным ароматом.

— Конечно,— качают головами жители Порво,— в старые времена речка была чище и разной рыбы в ней водилось больше. Но вот беда — вздумали соорудить на ней плотину, да еще и без рыбопропускных приспособлений. Поэтому и перестала подниматься по реке с моря рыба ценных пород. Ну, конечно, и сток отбросов в речку усилился. Берем из нее воду не для питья и даже не для огородов — чтоб овощи ничего дурного в себя не впитали,— а только для полива полей. Да и у рыбы, пойманной в речке, уже не тот вкус.

Выше по течению, километрах в ста, предприятия города Лахти также спускают грязные сточные воды. Чтобы не допустить этого, коммуны двух городов заключили недавно соглашение. Требуют строительства очистных сооружений.

Проплываем мимо укрепленных камнем берегов, на зеленых холмах видны опрятные домики «немецкой слободы», с жителями которой в средневековье активно торговали горожане. Ниже деревни сверкают на солнце косы — крепкие полуголые мужчины идут полукругом по широкому лугу. Около домов лениво машут крыльями ветряки — обеспечивают каждое хозяйство своим электричеством.

Вроде снова идиллия... если бы не отравление природы заводами «Несте».

— Деревенские отстояли недавно свой ландшафт,— улыбается из-под зюйдвестки наш лоцман.

— Как это?

— Выше деревни строители хотели взорвать скалу: спрямить дорогу, а камень использовать для сооружения моста. Но община не дала, мол, красота вокруг будет не такая.

Обдавая холодными брызгами, наперерез нам проносится метеором резиновая лодка. Невозмутимый глава семьи за рулем, а мать придерживает, чтоб не выпали, радостно орущих ребятишек в оранжевых спасательных жилетах. Они приветствуют нас и машут руками, показывая, что пора возвращаться в город.

Перед вечерними деловыми и музыкальными встречами с хозяевами города Микко заводит нас к своему знакомому рыбаку Теему Коури. Мы поднимаемся вдоль древних складов, вытянувшихся вдоль берега. Чуть повыше — жилые дома. Все они покрашены в традиционный кирпичный цвет. Любимый цвет финского хозяина, всегда мечтающего иметь такой дом с кусочком земли. Давно задумали построить подобные дома и Теему с

приятелями, целая артель. Они купили несколько строений по соседству недалеко от реки и старательно их обновляют, даже реставрируют, так как перестраивать нельзя, чтобы не изменить внешний вид старого дома, не испортить облика улицы.

Мы осматриваем просторный дом, поднимаемся на второй этаж по скрипучей лестнице. Хозяева с гордостью показывают широкие деревянные кровати, удобные шкафчики, полки в кухне и великолепную изразцовую печь.

— Жаль, не увидите дом осенью, в достроенном виде,— сокрушается Коури,— я вокруг посажу цветы, деревья, а дом будет заметен издали — обязательно покрашу в красный цвет. Приезжайте снова, посидим, побеседуем...

Неторопливо шагали мы по узенькой улочке от дома Коури, а он все стоял у ворот, и наверняка доброжелательная улыбка освещала его лицо.

Перед поездкой я прочитал у писателя Топелиуса о финнах: «Общими природными чертами этого народа являются внутренняя сила, сдержанность, настойчивость, привязанность к старому и нежелание нового, твердость в исполнении обязанностей, стремление к свободе, правдивость... Финна можно узнать по замкнутому и осторожному поведению. Ему требуется время для заведения знакомства, но потом он становится преданным другом».

В доме Коури, так добросовестно восстанавливаемом, мне вспомнились другие дома, исторические памятники великого прошлого России, с которыми совсем не церемонились. Какое же давление пришлось выдержать нашим душам, чтобы так деформировалась историческая память! А семейные узы, а отношение к земле и, вообще, к своему делу, а чувство красоты? Все, все это извечно составляло народную суть, но как же это искажено и переломано в современном человеке...

Когда останавливаешься в любом финском городке у ровно подстриженных газонов, тщательно ухоженных садиков, полыхающих красками цветников, невольно припоминаются наши зачастую убогие, заплеванные скверы. А финские опрятные, вымытые улицы, а дороги? Не раз я справлялся у шофера автобуса, когда мы свернем на проселочную дорогу — ведь мы же в «глубинке». Он в ответ только кивал головой и показывал вперед. Но дороги всюду были неожиданно одинаковы: безупречно асфальтированные (где же выбоины?), с двухсторонним движением, с точно разлинованными белыми полосами вдоль и поперек, со светофорами на перекрестках и с обязательными светильниками по обочинам, тем более в глухих деревенских углах.

И это все у финнов получается только благодаря «твердости в исполнении обязанностей»?

Да, время изменяет многое, даже характер народа. Мы не заметили особой «замкнутости» у наших новых знакомых. Хотя следует сделать скидку на то, что уважаемый Топелиус писал о финнах прошлого столетия. В правильности мысли писателя, что, только хорошо узнав человека, финн «становится преданным другом», мы убеждались на всем протяжении маршрута экспедиции.