Чтение онлайн

на главную - закладки

Жанры

Журнал «Вокруг Света» №03 за 2010 год
Шрифт:

Однако красоту эту совсем не просто объяснить чужеземцу. Классическая эстетика китайской каллиграфии пользуется уподоблениями, которые еще в VI веке были заданы в виде образного перечня. Иероглиф может быть «словно птица Пэн, парящая неустанно и уносящаяся вдаль; словно дракон грозит; словно тигр устрашает; меч занесен, тетива арбалета натянута; словно дракон проносится через небесные врата; словно дремлющий тигр и феникс в дворцовых покоях; словно шквалистый ветер; словно танец красавицы, изогнувшейся в талии; словно бессмертный святой посвистывает среди дерев».

Проступающие письмена

Появление китайского письма относили к баснословной древности. По одной из легенд, иероглифическую письменность изобрел мифический император Фу Си, который был зачат в результате того, что его мать наступила на след великана.

Так что на дошедших до нас, разумеется, позднейших его изображениях мы видим получеловека, полузмея. Считалось, что культурный герой Фу Си одарил китайцев многими полезными навыками: научил ловить рыбу им же изобретенными сетями, даровал людям огонь и обучил готовить пищу, приобщил к охоте, придумав разнообразные силки и ловушки... А однажды, прогуливаясь по берегу реки Хуанхэ, он увидал появившегося из речных вод дракона, на спине которого проступали отчетливые знаки. Любознательный император тут же их срисовал. Знаки эти напоминали следы птичьих лап на песчаной отмели. Постигнув смысл узора, Фу Си начертал восемь триграмм — комбинаций из трех сплошных и/или прерывистых черт, от которых и берет будто бы начало китайская иероглифика.

Другая легенда приписывает изобретение письменности астрологу Цан Се, мудрому помощнику мифического основателя китайской цивилизации — Желтого императора. Цан Се, которого традиция наделила двумя парами глаз за остроту зрения и способность к провидению, наблюдал небесные знамения, сочетал следы птиц и черепах, а затем определял формы написания иероглифов. Иногда уточняют, что Цан Се вдохновлялся образом созвездия Куй (Андромеды), которое, украшенное рогами-лучами, правит с небес словами и словесностью.

Ученые смотрят на дело куда прозаичнее. Достоверно известные ранние образцы китайских письмен относятся к XIV веку до н. э. Это знаки, процарапанные на панцирях черепах и лопаточных костях жертвенных животных, использовавшиеся в гадательных целях, — примитивные схематичные изображения самых привычных объектов, называемые по-научному пиктограммами. Позднее китайцы нашли способ обозначать абстрактные понятия или действия. Например, поныне понятие середины выражается с помощью вертикали, проходящей через центр круга, и так далее. Чтобы написать «хорошо», соединяли знак «женщина» и знак «ребенок», иероглиф «слушать» представлял собой знаки «ухо» и «дверь», а «восток» — «солнце», восходящее из-за «дерева». Это уже идеограммы.

За столетия знаки-рисунки утратили первоначальный вид и потеряли сходство с обозначаемыми предметами. Однако изобразительная природа китайской письменности несомненна, иероглифика зародилась и развивалась в отрыве от устной речи. Вполне естественно, что со временем она породила высокое каллиграфическое искусство, ценимое китайцами выше других искусств.

Считается, что «святых мудрецов древности» , создававших иерогли фы, вдохновляли очертания гор, отпечатки птичьих лап и тени ветвей

Сотворение миропорядка

Впрочем, основания высочайшего статуса искусства китайской каллиграфии лежат не во внешней красоте. Письменность с древности понималась как часть мирового узора вещей (вэнь). Считалось, что знаки иероглифического письма следовали неисчерпаемому разнообразию природы, или, точнее, разнообразию движений, метаморфоз в естественном мире, а красота (мыслившаяся одновременно естественной и созданной человеком) заключалась в самобытности каждого нюанса необозримого «узора» мироздания. В знаменитом трактате V века «Резной дракон литературной мысли» сказано: «Взгляни вокруг на мириады существ — и животные, и растения покрыты узором. Дракон и феникс являют благое знамение своей пышной окраской. Тигра и барса узнают по их пятнам и полосам. Бывает, что цветная вязь облаков на заре посрамит мастерство живописца, а изящное цветение деревьев и трав обходится без выдумок ткачих. Так неужто же это лишь наружное украшение — нет, это их естество… Если неразумные существа в такой степени наделены красочностью, неужто могло не быть письмен у человека — вместилища сердца?»

Письменность в глазах древних китайцев была отражением не предметов, но их «теней и следов», то есть в конечном счете самого акта преображения бытия, которое обнажает предел всех вещей. В результате письменность получала статус самостоятельной, отвлеченной от физических прототипов реальности и признавалась могущественным инструментом согласования природы и культуры, естества вещей и человеческого творчества. Как писал ученый-каллиграф XVIII века: «Первая среди художеств, каллиграфия отражает метаморфозы, открывает сокровенное, приобщает к извечному; сопутствует биению сердца, выражает душу, несет в себе культуру мастера, шлифует культуру слова, создает новое; являясь откликом, таит зов, являясь зовом, таит отклик».

1. Сырьем для бумаги сюань служат кора тутового дерева и рисовая солома

2. Пластичную массу — смесь сажи, клея и специальных добавок, придающих туши насыщенный тон и блеск, — сначала отбивают на наковальне до полной однородности, а затем формуют из нее палочки. Считается, что 300 ударов вполне достаточно

В китайской культуре нет привычного нам разделения на дух и материю, а реальность воспринимается через ее процессуальные проявления. Отсюда исходит представление о «едином теле» — всесторонней преемственности между человеком и миром, породившее и особый аллегорический язык художественной традиции. Так, различные виды животных и птиц служили эмблемами чиновничьих должностей, прототипами композиций, стилей, приемов художественного выражения в отдельных видах искусств. И наоборот, физиологические и психические свойства человека переносились на природные явления и сам процесс творчества. В каллиграфии старые китайские критики различали, как в теле, внутреннюю и внешнюю стороны, причем «костяку» изображения подобало быть, как скелету в теле, скрытым. А для характеристики внешнего облика каллиграфического почерка они подыскивали аналогии с естественной жестикуляцией, сравнивая написание знаков с тем, как человек, говоря словами одного средневекового ученого, сидит, лежит, ходит, стоит, сгибается в поклоне, бранится, плывет в лодке, едет верхом, пляшет, хлопает себя по животу, топает ногой.

Глубинная же суть письма — выражение мировой стихии, извечного движения, бесконечно меняющихся соотношений и связей двух начал: мужественного ян — твердого, крепкого, устремленного вверх, небесного, созидающего, и женственного инь — мягкого, гибкого, податливого, нежного, темного, земного, преисполненного стремления к исполнению и самоотдаче, устремленного вниз. Неслучайно человеческое тело, в котором взаимодействие двух этих сил происходит наиболее зримо, цельное в своем строении и одновременно состоящее из множества элементов, сделалось прообразом пластических форм китайской каллиграфии. Если китайский врач подходил к человеческому организму как к системе энергетических циркуляций сил инь и ян, то и каллиграф, различая в структуре иероглифа костяк, жилы, кровь, мышцы, видел действие тех же полярных сил инь и ян.

Столкновение и гармония двух противоположных начал составляют скрытый потенциал каждого произведения каллиграфического искусства. Зрительно уловить это взаимодействие противоположностей неопытному глазу легче всего, вглядываясь в то, как согласуются в каллиграфических штрихах черное и белое, два главных цвета, с которыми имеет дело мастер письма. В китайской традиции черный цвет ассоциируется с силой инь, а белый — с ян. В наставлениях по каллиграфии неизменно подчеркивалось: «Рассчитывай белое, соизмеряй черное». Черный цвет обозначает глубинные, сакральные тайны бытия, нескончаемую потенцию форм. Белый цвет связан с первозданной чистотой, реальностью сущего и его гибелью. Согласование черного и белого — основа каллиграфической эстетики. Белое и черное выполняют функцию цветового контраста, выделяя пластическую тему из фона. Но контрастируя, они функционально подобны, взаимозаменяемы. Когда в эстампах с каллиграфических надписей фон оказывается черным, а иероглифы белыми, с точки зрения цельности и гармонии ничего принципиально не меняется. Сходным образом действуют и другие важные для каллиграфа пары противоположностей: легкое — тяжелое (хотя речь идет о силе нажима кисти, средневековый мастер подчеркивал: «Легкость и тяжесть исходят из сердца, и только совершенный применяет их, следуя своей руке»); квадратное — круглое («там, где кисть выписывает квадратное, а общее строение круглое, там явлен дух, и он сберегается в человеке»); кривое — прямое («в каллиграфии кривизна должна присутствовать в прямых почерках, а прямизна осуществляться в кривизне») и так далее.

Поделиться:
Популярные книги

Черный Маг Императора 4

Герда Александр
4. Черный маг императора
Фантастика:
юмористическое фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Черный Маг Императора 4

Ярослав Умный. Первый князь Руси

Ланцов Михаил Алексеевич
1. Ярослав Умный
Фантастика:
альтернативная история
6.71
рейтинг книги
Ярослав Умный. Первый князь Руси

Кодекс Крови. Книга IХ

Борзых М.
9. РОС: Кодекс Крови
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Кодекс Крови. Книга IХ

Предатель. Ты не знаешь о сыне

Безрукова Елена
3. Я тебя присвою
Любовные романы:
современные любовные романы
5.00
рейтинг книги
Предатель. Ты не знаешь о сыне

Вечная Война. Книга V

Винокуров Юрий
5. Вечная Война
Фантастика:
юмористическая фантастика
космическая фантастика
7.29
рейтинг книги
Вечная Война. Книга V

Законы Рода. Том 4

Flow Ascold
4. Граф Берестьев
Фантастика:
юмористическое фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Законы Рода. Том 4

Довлатов. Сонный лекарь

Голд Джон
1. Не вывожу
Фантастика:
альтернативная история
аниме
5.00
рейтинг книги
Довлатов. Сонный лекарь

Титан империи 7

Артемов Александр Александрович
7. Титан Империи
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Титан империи 7

Ученик

Губарев Алексей
1. Тай Фун
Фантастика:
фэнтези
5.00
рейтинг книги
Ученик

Черный Маг Императора 9

Герда Александр
9. Черный маг императора
Фантастика:
юмористическое фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Черный Маг Императора 9

Паладин из прошлого тысячелетия

Еслер Андрей
1. Соприкосновение миров
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
6.25
рейтинг книги
Паладин из прошлого тысячелетия

Специалист

Кораблев Родион
17. Другая сторона
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
рпг
5.00
рейтинг книги
Специалист

Чехов. Книга 3

Гоблин (MeXXanik)
3. Адвокат Чехов
Фантастика:
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Чехов. Книга 3

Кодекс Крови. Книга VII

Борзых М.
7. РОС: Кодекс Крови
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Кодекс Крови. Книга VII