Журнал «Вокруг Света» №07 за 1984 год
Шрифт:
Но все же в истории Гваделупы были не только колониальные распри между Англией и Францией и пиратские рейды. Здесь происходили мощные народные выступления против колонизаторов. Так, в 1794 году негры-рабы, завезенные на остров, под руководством комиссара якобинского конвента Виктора Юга подняли восстание и провозгласили республику. Но в 1802 году карательная экспедиция, отправленная по указанию Наполеона, потопила в крови эту одну из первых республик в Вест-Индии.
В конце прошлого — начале нынешнего века на Гваделупе начали строиться промышленные предприятия по переработке сельскохозяйственной продукции, возник пролетариат. Но при колонизаторах усиленно развивались лишь экспортные
После второй мировой войны на Гваделупе все чаще и чаще стали звучать требования о создании полноправных органов местного самоуправления. И в 1946 году Франция предоставила острову статус «заморского департамента».
Город Бас-Тер (в переводе с французского — «низкая земля») лежит на берегах небольшой речки, носящей название реки Трав. С южной стороны города возвышаются стены старинного форта, построенного в 1650 году. В XVII веке форт играл важную роль, защищая горожан от вторжения англичан и набегов пиратов. В настоящее время крепостные сооружения реставрированы, там располагается исторический музей.
Северную часть Бас-Тера украшает здание католического собора, сооруженного в 1877 году. Там же находится улица св. Франсуа. Как утверждают справочники, это деловой центр города, его жизненно важная артерия. «Деловой центр» представлял собой пустынную небольшую улочку, тишину которой нарушило лишь ленивое тявканье одинокой старой дворняжки, чей покой я видимо, нарушил.
Немного поплутав по «неделовым» улицам, я вскоре оказался на площади, где должна была начать свое шествие карнавальная процессия. Сюда уже стекались многочисленные танцевальные группы, прибывшие с разных концов острова. Сколько групп — столько и типов национальных креольских костюмов, цветовая гармония которых была под стать ярким краскам тропической природы острова.
Я разговорился с одним из участников карнавала. Невысокого роста парнишка лет семнадцати охотно отвечал на мои вопросы.
— Это уже мой восьмой карнавал,— говорит Рене.— Когда я участвовал в первом карнавале, был еще совсем мальчишкой, а сейчас заканчиваю лицей. Кто придумал этот карнавальный костюм? Конечно, здесь есть и доля моей фантазии, но одеяние вовсе не произвольное. Нас здесь группа в сорок человек, и все мы одеты одинаково. За месяц до карнавала мы устроили конкурс среди ребят нашего лицея на лучший костюм. Жюри выбрало лучшую работу, а потом мы все вместе — и юноши и девушки — кроили ткани, шили...
— А танцы,— спрашиваю я,— откуда идет их история?
— Ну знаете,—смеется Рене, — наши танцы родились на всех континентах. Кое-что осталось от карибов, негры-рабы привезли на остров танцы африканских племен. Плюс, конечно, национальная танцевальная культура Франции, влияние наших соседей из Латинской Америки. Вот и получились гваделупские танцы, в том числе широко известный «бигини», который вы увидите и на сегодняшнем карнавале...
Я с удивлением замечаю, что в карнавальной процессии собираются принять участие и малыши — мальчишки и девчонки пяти-шести лет. Один из них дирижирует маленькой тросточкой, периодически постукивая ею по большой глиняной плошке, подвешенной на широком кожаном ремне. Широкополая соломенная шляпа надвинута на глаза и, кажется, совсем скрывает мальчугана от окружающего мира.
По обычаю, в два часа пополудни процессия
Карнавал начинается. Танцоры приходят в движение. У каждой группы свой ритм, свой шаг. Танцы сопровождаются гортанными напевами, равномерным гулом барабанов, щелканьем, стуком, звучат самые неожиданные «музыкальные» инструменты — от простой консервной банки до морской раковины.
Проходит час, темп карнавала все нарастает. Бисеринки пота выступают на темной коже танцоров, грудь их учащенно вздымается, но глаза блестят задорно, все громче пение, все сильнее бьют барабаны. Кажется, что дрожит земля, что весь маленький и тихий до этого Бас-Тер пустился в пляс. Но вот мы на берегу, музыка стихает. Последние гаснущие звуки карнавальной процессии сливаются с мерным рокотом океанского прибоя.
После захода солнца участники карнавала вновь выйдут на улицы, чтобы до утра веселить жителей и гостей острова нескончаемыми плясками и музыкальными представлениями.
Карнавал продолжался, карнавал пел, танцевал, а мне предстояло удалиться от шума и смеха, чтобы встретиться в порту с рабочими, которые так дружелюбно приветствовали утром наш корабль. Выяснилось, что многие из них коммунисты, они представляют самую крупную первичную организацию Гваделупской коммунистической партии (ГКП) в Бас-Тере — организацию портовых рабочих и служащих. Естественно, сначала речь зашла о веселом празднике, царившем на улицах города, а потом разговор переключился на серьезные темы, волнующие людей.
Арно, крепкий плечистый мулат лет двадцати трех, заместитель секретаря партийной организации, с иронией заметил, что если бы в карнавале приняли участие только безработные города, то на улицах народу было бы не меньше, чем сегодня. Эта мрачная шутка не преувеличение. В Бас-Тере безработицей охвачена примерно треть активного населения. Такое же бедственное положение сложилось на всем острове. Пусть это сезонная безработица. Но те четыре-пять месяцев (а то и меньше) в году, когда длится сельскохозяйственный сезон, не обеспечивают достаточным заработком временных рабочих и членов их семей. Отсюда — рост преступности и наркомании среди людей, отчаявшихся найти работу. Французская администрация из-за боязни социального взрыва официально — с 1961 года — поощряет политику эмиграции: около трех тысяч человек ежегодно покидают остров и оседают в метрополии, где хватает и своих безработных.
— Вы видели нашу землю,— вступает в разговор другой рабочий.— Покрытые лесами горы, луга, подступающие к самому городу. Сколько людей могла бы прокормить она! Но продовольствие мы в основном ввозим из Франции. Колонии как таковой давно нет, она превратилась в «заморский департамент», однако колониальный подход к Гваделупе, колониальная слепота, мешающая там, в Европе, увидеть наши проблемы,— все это осталось...
Отгремит карнавал, веселье стихнет, и через несколько дней в рабочей среде Бас-Тера воцарится иное настроение. Наступит 14 февраля — годовщина расстрела в Моле, маленьком местечке на восточном побережье острова. Там в будничный февральский день 1952 года был открыт огонь по мирным демонстрантам, которые вышли на улицы, чтобы заявить протест против колониальной политики властей. Теперь 14 февраля на Гваделупе — это не только день памяти павших, это еще и день, когда патриоты острова клянутся быть верными заветам борьбы против социальной несправедливости и угнетения.