Журнал «Вокруг Света» №7 за 2004 год (2766)
Шрифт:
Монпелье основан в 985 году. 230 000 жителей. Город трех университетов. Каждый четвертый житель– студент. Старейшая в Западной Европе медицинская школа. Франсуа Рабле окончил медицинский факультет Университета Монпелье и читал здесь лекции. Памятники исторического центра: Урсулины, бывший женский монастырь, ныне Центр танца, собор Сен-Пьер, средневековая миква – ритуальная еврейская баня, построенная в XII веке, единственная хорошо сохранившаяся в Европе, Музей истории Монпелье, расположенный в крипте Нотр-Дам-де-Табль, Ла-Тур-де-Пэн – одна из 25 башен древней крепости. Интересно посетить планетарий с мультимедийным залом, оборудованный по последнему слову техники.
Город Сет
На главном канале Сета проводятся уникальные лодочные бои. Это главная примета и достопримечательность города, веселый его аттракцион. Команды гребут навстречу друг другу, а бойцы, стоящие на носах лодок, пытаются длинными шестами сбросить противника в воду. Вдоль канала выстроены трибуны для зрителей. У моста даже есть белый монумент, издали похожий на нашу «девушку с веслом», но это местный «мужчина с шестом».
Сет основан в XVII веке. 42 000 жителей. Крупнейший рыболовный порт Южной Франции. радиционные праздники: рыболовный праздник Сен-Луи, религиозный праздник Сен-Пьер, День моря и рыбаков, лодочные бои с шестами (проводятся каждый год в августе начиная с 1666-го). Музей Поля Валери, музей Жоржа Брассенса (оба – уроженцы Сета и похоронены на Морском кладбище на горе Сен-Клер). В местных кафе и барах можно отведать знаменитых устриц, которых разводят в озере То.
У нас любят позлословить, что все на Западе механическое, ненатуральное – и вежливость, и улыбки, и готовность помочь. Но как же здорово, когда люди искренне приветливы и тактичны. Спасибо столетиям европейской культуры, воспитавшим уважение к личной независимости.
Белый Ла-Гранд-Мот необычен. Архитектура его напоминает высокотехнологичный ремикс на пирамиды инков. Город глядится в молочную бирюзу залива, тесно заставленного белыми яхтами, будто собрались они здесь со всего моря. Повсюду трепетное, почти языческое поклонение белому цвету. Вот и на частном пляже, отделенном от дороги песчаной волной дюны, тоже все стремится к белому. Белые буи на воде, белые зонтики над топчанами, белая одежда посетителей – загорелых не до смоляной крестьянской черноты, а в приятную меру.
Стриженные «под бобрик» поля для гольфа обсажены душистой лавандой. Фиолетовыми волнами вздымается она на фоне белых домиков, похожих на закатные облака, опустившиеся отдохнуть на землю. В маленьком прудике среди гладких полян суетится ондатра, не обращая ни на кого внимания.
За ужином наконец осмеливаюсь попробовать знаменитый кокияж: громадное блюдо, выстланное мокрыми водорослями, где разложены разного размера улитки и устрицы и небольшие осьминожки. Посредине торжественно покоится крупная розовая креветка. Смешной двурогой вилочкой надо осторожно отсоединить скользкую устрицу от створки раковины, сбрызнуть уксусом или лимонным соком и глотать вместе с морской водой, в которой она плавает. Юркий комок проскакивает в горло, не оставляя вкуса пищи, но дает гордое ощущение причастности к чему-то европейски великосветскому. После кокияжа становится понятно, что народ, священнодействующий за столом
В эпоху правления римского императора Августа Ним, так же как Лион и Нарбон, был значимым городом галльской части великой империи. Он и сегодня вызывает особые чувства. Современные архитекторы Жан Нувель и Филипп Старк, работавшие здесь, сберегли его облик, сохранив атмосферу древности. Правда, не удержались и от «хулиганского» эксперимента, воздвигнув стеклянное здание Музея современного искусства, где прозрачные лифты и стеклянные ступени вызывают инстинктивный страх своей прозрачностью. Предлагаемая здесь экспозиция будит живое любопытство. Впечатления меняются одно за другим: недоумение, удивление и, наконец, восхищение лихой напористостью авангардных художников. Наверное, я бесповоротно устарел со своим интересом к живому человеку, к трепету нервного мазка кисти. А может, специфическое видение авангардного автора, смутные образы его подсознания и есть теперь главная цель искусства? Особенно сразила меня перевернутая фигура манекена в натуральную величину, в натуральном костюме, воткнутая головой в синий пластиковый тазик с бетоном. Если задача стояла – поразить, они добились успеха.
Напротив современного музея возвышается дом с колоннами, который я сразу обозвал Парфеноном. Его же тут именуют просто «квадратным домом». На классических его линиях и формах отдыхает глаз. Он так удачно включен между жилых домов, посередине площади, застеленной плитами серого гранита, повторяющими его в своей полированной поверхности, как четкое эхо. Есть здесь и другие экспонаты, например камень, обточенный и любовно отполированный до формы женских округлостей, две большие пластиковые пиявки на полу с гирляндой бумажных цветов, зеркальная фигура человека, словно в густой мыльной пене, задуваемой ветром.
Амфитеатр в Ниме – единственный хорошо сохранившийся в Европе – это огромные древние стены с арками и лабиринтом лестниц, имеющих, однако, четкое предназначение: для патрициев – одни, для плебеев – другие.
Гигантская воронка рядов со сценой внизу потрясает масштабом и неземной монументальностью. В Средние века внутри Амфитеатра располагался городок с домами и садиками, в котором древними строителями были предусмотрены вода и канализация. Наследники Римской империи жили внутри цирка, построенного для зрелищ.
Еще есть в городе маленький Версаль, с каналами и скульптурами, где часто проходит дегустация вин, соков и колбас местных кооператоров. Узнав, что я из России, французские колхозники подарили мне бутылку вина «Гагарин» с портретом нашего космонавта. Тут наконец я почувствовал, что за мной стоит огромная держава и что мне есть, чем гордиться…
Здесь останавливался Хемингуэй. Захотелось посмотреть номер, где он жил. Меня привели в небольшую комнату с розовыми цветами на обоях, очень похожую по тону на сентиментальные картины Греза. Большая кровать, письменный столик у стены, большая гардеробная. Высокие окна зашторены тяжелыми лиловыми гардинами. А я ведь тоже мог бы жить здесь и мог бы написать роман за этим столом, если бы не… Так хотелось думать, такое было «умное» настроение… Я помню, старина Хэм, по ком звонит колокол. Он звонит по каждому из нас.
Ним основан галлами. В 120 году до н. э. переходит под власть Рима. 129 000 жителей. Прекрасно сохранились античные постройки: арена, где сегодня устраивают бои быков, действующий Амфитеатр, коринфский храм, так называемый «Мезон карре» (квадратный дом), акведук Пон-дю-Гар длиной 49 метров. Излюбленное место отдыха туристов – парк Жарден-де-ла-Фонтэн, разбитый у древнего источника. Ним – родина джинсовой ткани деним, которую начали здесь производить в Средние века («деним» буквально переводится как «из Нима»).