Журнал «Вокруг Света» №8 за 2003 год
Шрифт:
В беседе с командующим Северным флотом адмиралом Вячеславом Поповым подтверждено, что «аномалия» давала международные сигналы SOS, хорошо были слышны стуки внутри лодки – это, по-видимому, боролся за жизнь ее экипаж. Вполне возможно, что это были именно те самые стуки, о которых в свое время ходило столько разговоров, споров и домыслов. Они, эти стуки, оказывается, были на самом деле, но, увы, не там, где нам бы так хотелось. Буквально через несколько дней магнитофонные записи этих стуков будут переданы на экспертизу. Их изучат специалисты и заявят, что стучали не люди, а автоматический механизм. Информацию о механической природе стуков подтвердит в телевизионном выступлении и председатель Правительственной комиссии вице-премьер И. Клебанов. Но аппаратуры, которая бы в автоматическом режиме передавала сигнал SOS, на отечественных подводных лодках нет, и это может подтвердить любой подводник. Затем вторая аномалия куда-то исчезла…
Именно с этим отсеком связывали все мы свои надежды во время спасательной операции в августе 2000 года. С ним же связывали мы свои вопросы относительно развития событий на аварийной лодке, вопросы о тайне произошедшей с ней катастрофы. Только после подъема «Курска» стали известны некоторые детали происходивших на борту АПРК событий. Но поскольку времени после трагедии прошло уже немало, новые подробности ситуации на АПРК после взрыва так и остались неизвестными большинству из нас.
Но разве не достойны преклонения офицеры боевого расчета пульта управления реактором, которые в полном составе остались на своем посту, сделав все для того, чтобы остановить ядерное сердце корабля. Разве не достоин памяти состав 6-го отсека во главе с капитан-лейтенантом Рашидом Аряповым, успевший задраить переборку, дав тем самым всем находящимся в кормовых отсеках шанс на спасение, а кроме этого, выполнивший комплекс мероприятий (не предусмотренный никакими инструкциями) по предотвращению радиоактивного заражения моря. И те, и другие среди взрывов и смерти думали уже не о себе!..
А затем была трагедия 9-го отсека. В техническом описании он так и зовется: кормовой отсек-убежище. Сразу за межотсечным люком, вправо, находится «знаменитый» теперь АСЛ (аварийно-спасательный люк). К нижнему обрезу выходной шахты приставлен узкий вертикальный трап. На выходе в море он всегда задраивается в готовности к использованию. Вначале необходимо задраить нижний люк и затопить замкнутое пространство между нижним и верхним люками. Затем сравнивается давление с забортным, и только после этого отдраивается верхний люк. Таким образом, к 13.00 в 9-м отсеке собралось 23 человека, перешедших туда из кормовых 6-го, 7-го и 8-го отсеков. Общее командование, вероятнее всего, взяли на себя самые старшие по званию, а значит, и самые опытные: капитан-лейтенанты Рашид Аряпов и Дмитрий Колесников. Почему вероятнее всего? Потому что ни в одной из двух найденных записок об этом не сказано однозначно, однако обе записки написаны именно этими офицерами. Помимо записки в кармане Колесникова оказался список всех 23 остававшихся на тот момент в живых подводников. Возле каждой из фамилий стояли «галочки». Скорее всего, Колесников время от времени проводил перекличку личного состава.
Каково было моральное и психологическое состояние оказавшихся в 9-м отсеке? Будучи профессионалами, все прекрасно понимали всю трагичность ситуации. Однако паники не было. Сейчас об этом можно говорить уже с полной уверенностью. Исчерпывающий ответ на этот вопрос дали врачи, производившие обследование поднятых на поверхность тел.
Как известно, в человеческом организме имеются определенные запасы гликогена (сахара и глюкозы), наибольшее количество которых сосредоточено в печени и мышцах. Меньше – в крови. Гликоген – это мощное энергетическое средство, своеобразный стратегический запас организма на случай стрессов. Обследование тел, поднятых из 9-го отсека, показало, что в их печени и мышцах ни глюкозы, ни сахара не было.
Но врачи обнаружили и иное. В крови поднятых подводников гликоген присутствовал, причем его содержание было даже выше нормы. Это означает, что запасы его не были израсходованы до конца, то есть стресс был, но был кратковременным. Если бы оставшиеся в живых пребывали в состоянии паники, их организмы «поглотили» бы и последние резервные запасы гликогена, но этого не произошло. А потому наличие спокойной и деловой обстановки в 9-м отсеке можно считать доказанным.
Подводники прежде всего «поддули» отсек, то есть создали в нем повышенное давление, чтобы избежать поступления воды. Во второй записке, найденной немного позднее первой, говорится, что давление в отсеке было повышено до 0,6 кг/см2 . Этот же показатель видели и водолазы на манометре 9-го отсека. Вода в отсеке была, но ее уровень не превышал 15—20 см. Аварийное освещение – отсутствовало. Аккумуляторные батареи на «Курске» размещались в трюме 1-го отсека, а потому после взрыва ни о какой электроэнергии не могло быть и речи. Однако в отсеке имелось штатное количество аварийных фонарей, которыми подводники и пользовались. Лежащий на полу шланг воздушно-пенной лодочной системы пожаротушения свидетельствовал о готовности экипажа к борьбе с пожаром. Судя по всему, подводники готовились покинуть отсек свободным всплытием. Для этого были проведены все необходимые мероприятия, приготовлены дыхательные аппараты. Для того чтобы всплыть, подводникам надо вначале еще суметь покинуть подводную лодку. А этого-то находившиеся в 9-м отсеке подводники сделать не смогли. Все их многочисленные попытки открыть АСЛ снизу успехом не увенчались. Что-то произошло с аварийно-спасательным люком.
Оговорюсь сразу. До настоящего момента точная причина несрабатывания АСЛ до конца так и не выяснена. Существует мнение, что присосаться спасательным снарядам было невозможно из-за треснувшего зеркала. Однако многие специалисты в это не верят. Треснутое зеркало могло помешать присосаться подводному снаряду, но оно ни в коей мере не могло служить помехой для выхода людей из подводной лодки. «Сталь, из которой изготовлено зеркало, – говорят они, – просто не могла треснуть, а потому, скорее всего, стакан АСЛ, который жестко соединяет легкий и прочный корпуса лодки, просто „повело“ в результате взрыва. Именно поэтому снаряды не могли присосаться, а люди – выбраться». Открыть верхнюю крышку люка удалось только водолазам и только с помощью специально изготовленных ключей.
Невозможность самостоятельного выхода на поверхность, конечно же, осложнила и без того достаточно тяжелое положение тех, кто находился в 9-м отсеке. Но и тогда потеряно было далеко не все. Подводники, прекрасно понимали, что после того, как лодка не вышла на связь, по флоту уже объявлена тревога и их ищут. А потому теперь надо было всеми силами бороться за живучесть отсека, за сохранение собственной жизни и ждать, ждать, ждать. То, что после 15 часов Дмитрий Колесников пишет уже в темноте, тоже говорит в пользу этой версии. Сколько времени придется находиться в отсеке, сказать не мог никто, а потому надо было экономить батареи аварийных фонарей.
В заявлениях руководителей флота о расчетном времени, которое могли находиться в 9-м отсеке подводники, чаще всего фигурировал срок 10 суток. Сегодняшний анализ ситуации в 9-м отсеке говорит то же самое: они могли и готовы были продержаться эти самые 10 суток. Однако этого не произошло. Почему? Потому что случилось нечто страшное, то, что разом перечеркнуло все надежды.
Когда врачи приступили к обследованию извлеченных водолазами тел, им сразу же бросилось в глаза, что по внешнему виду подводников можно было сразу разделить на две категории. В первую вошли те, чьи тела были совершенно не повреждены. Все они были опознаваемы и узнаваемы. Лица и руки имели при этом характерный красноватый оттенок, что бывает обычно при отравлении угарным газом. И таких тел было подавляющее большинство. По мнению врачей, смерть подводников могла наступить в районе 19—20 часов 12 августа.
Вторую категорию составляли тела, подвергнутые термическим и химическим ожогам. Их было по меньшей мере три. От пожара так сгореть люди не могли. Налицо было явное сожжение щелочью, причем воздействие было очень интенсивным и кратковременным.
Так что же случилось в районе 19 часов?
К вечеру в отсеке стало ощущаться кислородное голодание, и было решено зарядить РДУ (регенерационные двухъярусные установки) свежими пластинами регенерации. Эту операцию поручено было выполнить троим подводникам. Они подошли к РДУ, имея при себе банку с В-64, и начали ее перезаряжать. В этот момент кто-то из трех уронил пластины регенерации, а возможно, и всю банку в воду, перемешанную с маслом. Почему это случилось, можно только предполагать. Скоре всего, сказались усталость предыдущих часов, теснота и недостаток освещения. Раздался взрыв…