Жуть бриллиантовая
Шрифт:
Теперь можно было заехать в своё родное агентство, где я перекинулась парой слов с охранником Авдеем. Никаких новых дел за последние дни на нас не свалилось, так что срочной работы не было. Можно было отправиться домой и позавтракать, наконец.
Никита был в школе, сытые кошки дремали в разных углах дивана и даже не заметили моего появления. Но не успела я уютно расположиться на кухне с чашечкой кофе и откусить кусочек бутерброда с сыром, как зазвонил телефон.
– Ксюх, где мотаешься, чёрт тебя подери! Битый час звоню! – проревела трубка голосом Кирилла.
Только теперь я сообразила, что отправляясь следить за бородатым, забыла мобильник дома.
– Выручай! – сыпал словами Кирилл. – Нужно встретить тётю Пашу, на Павелецком. А у меня с машиной беда – аккумулятор сел! Так что давай, дуй быстрей на вокзал, встречай и вези её сюда.
Именно сегодня тётя Паша, моя старенькая няня, возвращалась из Саратова, где гостила у своей подруги.
– Когда поезд? – я посмотрела на часы.
– Через сорок минут! Давай быстрей. Пятый вагон, седьмое место.
– С ума сошёл, я не успею! Не мог вчера позвонить!
– Ну, ты даёшь! Откуда ж я вчера мог знать про аккумулятор! Ладно, не тяни резину, давай, жми быстрей, а то точно опоздаешь. Старушка очень расстроится.
Легко ему говорить, сидя там, в посёлке! А пробки?! Злосчастные московские пробки, из-за которых гибнут нервные клетки, срываются сделки, рушится налаженный бизнес и семейное счастье. Однако я подкатила к Павелецкому вокзалу ровно за две минуты до прибытия поезда. Но мне предстояло то ещё испытание – час езды с придирчивой тётей Пашей, хорошо выспавшейся в поезде.
Едва усевшись в машину, старушка заявила, что я похудела и отвратительно выгляжу. Наверное, ничего не ем, как всегда, поздно ложусь спать, литрами пью вредный кофе и отравляю организм сигаретами.
– Знаешь, Ксюша, мы, пожалуй, повременим ехать в Юсупово, а поедем к тебе, – ласково проворковала добрая старушка-няня. – Должен же кто-нибудь позаботиться о тебе, раз ты сама этого не делаешь. Конечно-конечно, тебе некогда, ты вся в делах и заботах. Даже еду сготовить времени нет, кушаешь всякую гадость. Ох уж эта молодежь! Но не волнуйся, у тебя есть я. Поживу недельку, налажу твой быт и вернусь в деревню.
– Ой, тёть Паш, зачем тебе налаживать мой быт. Это такое бремя, такая нагрузка, – заныла я, испугавшись перспективы опять оказаться под дотошным надзором тёти Паши, которую даже Никита побаивается. – Да и в Юсупове тебя ждут, не дождутся. А мама-то как расстроится!
– Ничего, подождут, – не терпящим возражения тоном отрезала тётя Паша. – Переживет твоя мама. Мы её по телефону известим.
Я могла бы возразить, что помощь бедной девочке, давно разменявшей тридцатник, абсолютно не нужна. Что без кофе я зачахну, а похудела только потому, что в декабре две недели намеренно просидела на капустно-рисовой диете и стоически не съела за месяц ни одной конфеты. И все ради того, чтобы сбросить три килограмма и на Новый год надеть новое платье. Однако никакие мои доводы ничего бы не изменили: как тётя Паша решила, так она и сделает. Ну что ж, пусть там, в Юсупове, ещё немного отдохнут от тёти Пашиного надзора. А мы с Никитой немножко походим строем. Но каков гусь Кирилл! Уверена, про аккумулятор он специально придумал.
***
Дома тётя Паша быстренько распаковала чемодан и принялась готовить обед к приходу Никиты. Точнее, готовила я, а она сидела на табуретке в кухне, пила чай, рассказывала про свою саратовскую подружку и одновременно руководила:
– Не так капусту режешь, крупно слишком. И свеколку надо соломкой, а ты чего ж такими ломтями кромсаешь? Учись, Ксения, покудова я жива. Куды?! – неожиданно рявкнула она.
Я вздрогнула и уронила себе на ногу крышку от кастрюли.
– Куды свёклу-то кинула? Надо ж было отдельно тушить! Теперь борщ некрасивый будет, рыжий, а не красный. Эх, Ксения, ну когда же ты хоть чему выучишься…
– Не в красоте счастье, – философски изрекла я, потирая ушибленный крышкой большой палец ноги.
Вскоре явился Никита, и тётя Паша моментально переключила воспитательный процесс на него. Мы с облегчением вздохнули, когда она прилегла отдохнуть после обеда. Правда, счастье длилось недолго. Через час тётя Паша уже деятельно руководила уборкой квартиры, которую мы «запакостили как помойку».
Угомонилась она только к вечеру. Устроилась перед телевизором и самозабвенно включилась в очередную серию любимого сериала.
Мы наслаждались покоем. Никита наконец-то получил возможность поиграть на компьютере в новую игрушку. Кот Рыжик был счастлив, что заткнулся его главный враг – пылесос. Не знаю, что чувствовала Алиса, свернувшаяся клубком на коленях у тёти Паши, но сериал её точно не интересовал.
Мне отдыхать было некогда – приближалось время визита к родственнику Леры. По правде сказать, я ждала этой встречи с неприятным чувством, ведь придётся рассказать о том, что случилось с его сестрой.
***
Данила оказался невысоким, вполне симпатичным. Как и Лера, он выглядел моложе своих лет. На сестру Данила был похож только цветом волос, его глазам не досталось красивого янтарного оттенка Лериных глаз.
– Чаю, кофе? – спросил Данила, когда мы вошли в комнату.
– От кофе не откажусь, – ответила я, вспомнив, как лихорадочно прятала банку кофе в стиральной машине, пока тётя Паша распаковывала вещи.
Данила усадил меня в кресло и скрылся на кухне. Я оглядела комнату. Несмотря на зажжённую люстру, здесь было темновато. Наверное, из-за высоких деревьев за окном, густо коричневого цвета мебели и мрачного бордового ковра возле дивана. В шкафу на одной из полок, рядом с изящной узкогорлой вазой для цветов, стояла фотография молодой женщины. Я узнала в ней Леру.
Вернулся Данила с двумя большими чашками.
– К сожалению, не могу ничего предложить к кофе, – извиняющимся тоном произнес он. – Живу бобылем, дома бываю редко, обедаю, где придётся.
– Прекрасно вас понимаю, – с готовностью подхватила я, принимая из его рук чашку. – Мне тоже очень часто не удается нормально пообедать. Работа такая.
– Какая? – поинтересовался он. – Погодите, я сам угадаю.
С минуту он изучал меня с видом гипнотизера, а потом объявил:
– Вы – менеджер в большой рекламной компании.
Конец ознакомительного фрагмента.