Жуткая история Проспера Реддинга
Шрифт:
Я не понимал: то ли я вдыхаю огонь и дым, то ли они вырываются из моей груди. Кожа горела, в груди что-то булькало. От этого звука у меня свело челюсти. Казалось, что мои кости превращаются в изломанные колючие ветки.
«А-а-ха-ха-а», – зевнул кто-то у меня в голове.
Сотня ног громыхала по лестнице, я лежал на полу, и он трясся у меня перед глазами. Но одна пара ног направилась ко мне, а не наверх. Идеальные туфли на каблуках с носами, острыми как бритвы, цок-цок-цокали по каменному полу.
«Вставай, – думал я. – Вставай
– Проспер! Проспер! – Она хотела броситься ко мне, но дедушка Теодор поднял ее, обхватив за талию огромной ручищей, не обращая внимания на ее крики, пинки и протесты.
– Нет! – задыхаясь, попытался крикнуть я.
Я должен был помочь Прю, должен был защитить ее. Но ко мне подошел дедушка Бартоломью. В руке у него было что-то длинное и блестящее. Огонек свечи отразился в лезвии, и я понял, что он держит.
Нож.
Рейберн прижал мое плечо к полу резиновым наконечником трости. Я пытался пнуть его костлявые колени и сбить с ног, но тело отказывалось выполнять приказы мозга. Я увидел бабушкино напряженное лицо, на котором застыло непреодолимое отвращение, еще более сильное, чем обычно. Она взяла нож.
«Нет! – проревел голос в моей голове. – Не сегодня! Никогда!» Сильный порыв ветра распахнул дверь, отбросил с дороги визжащую тетю Клаудию и задул все свечи. Стало темно.
Кажется, теперь кричали все. Ноги снова затопали по полу, который трясся и стонал. Лезвие полоснуло мою левую руку чуть ниже локтя. Я закричал от боли, собаки наверху бешено залаяли. Обжигающая боль разлилась как горячий воск.
У меня над головой произошло какое-то движение. В нос ударил запах пота и хвои. В нескольких сантиметрах от моего лица пролетела бабушка и столкнулась с Рейберном. Они упали на пол, сцепившись руками и ногами. Я попытался откатиться в сторону. Нож отскочил и, звякнув, ударился об пол. Я потянулся за ним, чтобы отбиваться, если кто-то еще соберется напасть на меня, но неизвестно откуда взявшаяся бледная рука стремительно схватила его.
Я не видел незнакомца в темноте, но узнал по противному запаху и белой рубашке, которая была ему велика и раздувалась, так что он стал похож на одуванчик. От него веяло жаром, как от перегретой лампы. Я с трудом поднялся на четвереньки и попытался уползти. Одно дело, когда тебя пытаются прихлопнуть родственники, и совсем другое, когда тебя собирается выпотрошить неизвестно кто. Не сейчас! Сейчас мне очень нужно найти Прю.
Я ждал, что он вонзит обжигающий металл мне в позвоночник, но вместо этого он двумя руками схватил меня за пиджак. Следующее, что я помню: незнакомец закидывает меня себе на плечо, как поклажу.
– Все нормально, пацан?
Когда он заговорил, его узкие плечи дрогнули. Ответить я не мог, а он не мог видеть, как я киваю. Но, кажется, ему было достаточно и того, что я дышу. Включилась пожарная сигнализация, с потолка полилась ледяная вода, панические вопли превратились в сипение.
– Ты! – бабушка пыталась перекричать шипение разбрызгивателей. Я не видел ее лица – только родственников, которые продолжали стоять на лестнице и пялиться. Я вообще не видел ее, пока тот человек не повернулся к лестнице и не побежал.
Рейберн отключился, бабушка пыталась выбраться из-под него, ее волосы стояли дыбом. Вода больше не текла с потолка, но шипение продолжалось, я не понимал почему, пока не посмотрел вниз.
Я уже и забыл! Мой мозг просто решил забыть об этом. А от меня все еще валил пар. Вода испарялась с моей кожи и одежды, превращаясь в белые клубы пара, как будто кто-то выкрутил температуру до упора. Я нервно глотал воздух, который отдавал горелым мясом, дымом и тухлыми яйцами.
«Спасайся бегством! – зазвенел голос в моей голове. – Беги, слизняк. Я выручу тебя. Но только один раз». Думаю, незнакомец тоже это слышал. Во всяком случае, он помчался быстрее пули. Несколько пар рук пытались схватить меня, но, едва коснувшись, обжигались. Крики боли не утихали.
Мы поднялись по лестнице, и большинство разрушений скрылось в дыму. Лица проплывали и снова скрывались в его серых клубах. Последнее, кого я увидел, была бабушка. Она пыталась встать, но каблуки ее туфель сломались, белое платье почернело от грязи и копоти… А потом аварийные огни погасли.
– Не смейте забирать мальчишку! – кричала она.
Силы покинули меня, вылетев как мошки с очередным глубоким вдохом и выдохом. Глаза закрылись сами собой. Веки стали ужасно тяжелыми… Я весь стал ужасно тяжелым.
«Не спи! – приказывал я себе. – Не смей отключаться!»
Незнакомец сжал мои ноги сильнее, перед тем как открыть дверь. Холодный чистый воздух наполнил мои легкие, слезы щипали глаза. Мне нужно найти Прю, я не могу уйти без Прю…
«Нет», – в моей голове раздался гулкий и одновременно мягкий голос. Тот, кто говорил, был не старше меня, но у него был странный акцент, и он как-то забавно выговаривал гласные.
«Нет, – сказал голос. – Сейчас мы должны отдохнуть».
Не похоже, чтобы мое мнение кого-то интересовало. Чужие слова бурлили внутри моей головы, и я, наконец, отключился.
Глава 7
Стук костей
Огромная черная кошка, скорее пантера, медленно шла ко мне, постукивая когтями. Изогнув хвост вопросительным знаком, она мурлыкала в темноте: «Пробуди поющую кость, пробуди поющую кость». Зеленые глаза следили за мной, но я не мог пошевелиться, даже отвернуться не мог. Как будто кто-то поймал меня в потный влажный кулак, и сжимал его каждый раз, когда я пытался сделать вдох. А потом кошка сделала то, чего я от нее не ожидал, раньше такого не было. Свет в ее глазах вспыхнул и стал ярким, как раскаленная зеленая лава.