Зигзаги судьбы
Шрифт:
– Ладно, Джек, забудем.
Но он не мог забыть. Ни игрушки в этой комнате, ни игрушки из далекого прошлого. Джек повернулся, торопясь покинуть эту квартиру, эту женщину. Воспоминания обрушились на него с неистовой силой.
Глава 15
Бостон, Массачусетс – много лет назад
– Я беременна.
Джек поднял голову от учебника, который читал в библиотеке.
– Ох, Джек, представляешь? Я буду матерью!
По библиотеке пробежал
– Я только что от врача, он подтвердил. У нас будет ребенок!
Поначалу новость ошеломила Джека. Они ведь так тщательно предохранялись. А затем разозлила. К столу подошла библиотекарша:
– Миссис, я попрошу вас говорить потише.
Марша засмеялась и посоветовала библиотекарше самой говорить потише.
– То есть как это беременна? – спросил Джек почти угрожающим тоном.
Марша не поняла, что муж расстроен. Наклонилась, оперлась локтями на стопку книг, лежавшую на столе.
– Но мы же спали вместе, глупенький, – кокетливо промурлыкала она.
– Послушайте, здесь не место, чтобы обсуждать подобные вопросы, – возмутилась библиотекарша.
Беренджер захлопнул учебник и схватил Маршу за руку. Только теперь она поняла, что он зол.
– Джек, что с тобой?
Он молча вывел Маршу из библиотеки и только в коридоре заговорил:
– Что значит беременна, Марша? Мы же обсуждали этот вопрос. Строили планы. Договорились не заводить детей, пока я не окончу учебу. А я только что перешел на третий курс!
Теперь уже глаза Марши сверкнули гневом.
– Ничего мы с тобой не обсуждали. Ты просто объявил, как мы будем жить. Мои желания тебя не интересовали. А я хочу ребенка.
– И Марша всегда получает то, что хочет!
Четыре года назад, когда они только познакомились, чрезмерные запросы Марши казались Джеку даже интересными, поскольку в то время эта девушка олицетворяла для него другой мир, разительно отличавшийся от его собственного, – как увитый плющом гарвардский дом из красного кирпича отличался от нью-йоркского небоскреба. И тогда Джеку хотелось жить ее жизнью. Теперь приходилось расплачиваться.
– Джек, я не собираюсь рожать, когда уже состарюсь!
– Марша, тебе двадцать один год. Мы женаты всего несколько месяцев.
– Вот-вот, мне давно пора рожать. И потом, все мои подруги беременны...
– Понятно, то же самое ты говорила, когда настаивала на свадьбе. Выходит, мы только для этого и поженились? Мы строим планы – не спорь, мы обсуждали этот вопрос, и ты согласилась, – а ты тайком делаешь все по-своему? Значит, ты не принимала таблетки?
Марша отвернулась.
Джек вздохнул и провел ладонями по волосам.
– Марша, у меня есть определенные обязательства. Перед тобой, перед моим братом. Я из кожи вон лезу, учусь и
– Да, иногда я задумываюсь, стоит ли тебе продолжать учебу, – призналась Марша. – Ты мог бы работать у моего отца. Он с удовольствием ввел бы тебя в бизнес, и ты бы добился больших успехов, продавая страховки. – И с энтузиазмом продолжила: – Только подумай. Отец будет платить тебе огромное жалованье, мы сможем купить чудесный дом и будем играть в гольф-клубе...
Джека охватил приступ холодной ярости. Он злился на жену, на сложившуюся ситуацию, на самого себя. Может, он захотел слишком многого? Он, мальчишка из хулиганского квартала. Не обманывал ли он себя, надеясь, что сможет стать врачом?
Но Джеку не пришлось отвечать на все эти вопросы. Не пришлось расставаться со своей мечтой. Снова на помощь пришли родители Марши, если бы не они, Беренджер вряд ли стал бы врачом. Он был обязан им... и Марше.
Но как бы там ни было, семь месяцев спустя Марша родила девочку, Дафну Джейн Беренджер. Родители звали ее Дейзи.
Джек никогда не испытывал такого чувства любви и нежности, как в тот день, когда медсестра положила дочь ему на руки.
Глава 16
На следующий день в дом на Западной Шестьдесят девятой улице прибыла Рут Коулбрук.
Как только прозвучал сигнал домофона, Грейс выскочила из квартиры, бегом скатилась по лестнице и сама распахнула дверь подъезда, полная мыслей о том, что отдаст этому ребенку всю свою любовь.
– Привет!
От неожиданности усталая на вид женщина и маленькая девочка сделали шаг назад.
– Вы, наверное, Рут и мисс Бэнкрофт. Я так рада, что вы здесь. Я Грейс.
– Здравствуйте, – отозвалась женщина и обняла девочку за плечи. – Рут, поздоровайся со своей кузиной.
Рут скорчила гримасу и показала язык. Широко раскрыв глаза от удивления, Грейс уставилась на нее. Настроение у Рут явно оставляло желать лучшего. На ней было тоненькое пальтишко, хотя в начале марта еще стояли холода, плиссированная юбка, не сочетавшаяся ни с какими другими предметами одежды, видавшие лучшие дни шерстяные чулки, начищенные, но потрескавшиеся туфли.
Стараясь успокоить девочку, Грейс наклонилась к ней:
– Привет, Рут. Я рада, что ты здесь.
– Ну и радуйся, – огрызнулась та. – А я не рада.
– Рут, следи за своими манерами, – заметила женщина – социальный работник.
– Сами следите за своими! Вцепились в мое плечо так, что оно болит.
Женщина моментально отдернула руку.
Грейс знала, что Рут семь лет. Фигурка соответствовала возрасту, но по выражению лица, поношенной старушечьей одежде, не говоря уже о словах, вылетавших из ее рта, ей можно было дать все сто семь. Хотя, наверное, девочка и сама ощущала себя взрослой после того, что пережила за свою короткую жизнь.