Зима[лето] том 1
Шрифт:
Вот как это бывает. Руки сами собой сжимаются в кулаки. Хочется войти, оторвать мужика от Ольги, повалить на пол и хорошенько заехать ему по е…лу. И бить, бить, пока холеное смуглое лицо татарина не превратится в кровавое месиво. Плевать, что они сейчас на приеме, что деловые партнеры, что снова будут проблемы с законом…
И вдруг отпускает.
На смену гневу приходит ледяное спокойствие. Остается трезвый, холодный расчет, как с конкурентом. Мирослав летом, сразу после покушения тоже хотел устроить разборки, но передумал. Что это изменит? Проблему не решит,
Все заняло несколько секунд, показавшихся вечностью.
Ибрагимов даже не догадывался, что сейчас решается его судьба.
Наблюдатель, воспользовавшись заминкой, вырвался из крепкой хватки и рысью припустил в зал. Мирослав начал озираться, но даже не понял, куда тот подевался. А бегать по залу — значит, привлекать ненужное внимание.
Зимин захлопнул дверь и пошел прочь. Перехватив на ходу с подноса бокал шампанского, он залпом выпил, но не почувствовал облегчения. Только элитная шипучка пузырьками ударила в нос. Тут требовалось что-то покрепче, но это не выход. Обычно Зимин пил с друзьями, когда ему было хорошо, а не чтобы уйти от проблем.
— Девятнадцать дней, е…та.
Девятнадцать дней. Он взглянул на обручальное кольцо и покрутил его, размышляя, снять с пальца или нет.
— Зима! Какие люди! — услышал он и развернулся.
Глава 50
Его окликнул Михаил Климкин, с которым они вместе сидели в СИЗО. Климкина позже отмазали родные, а Зимин пошел по этапу. Но пока они были вместе, успели подружиться, и Мирослав защищал парня от братвы.
Тогда мужик, конечно, не был таким пухлым «карлсоном», но все равно узнать было легко. Подскочил, заулыбался, начал трясти руку, хлопать по плечу, поздравлять со свадьбой, совать свою визитку…
— Мих, ты, что ли? — сообразил Зимин. — Ты что здесь забыл?
— По приглашению. Слушай, как же я рад! Если честно, искал тебя по делу, но и по жизни хотел увидеться.
— Короче, Склифосовский, — прервал его излияния Зимин. — Мих, ты чего хотел? Помочь, может, чем?
— Может, это я помогу? — ответил Климкин. — Вернее, поможем друг другу. Узнал про твою историю. Это все Тюнин, его почерк. Обычный проплаченный сюжет.
Когда Ибрагимов рванул ее за руку, Ольга не удержалась на ногах.
«Чертовы шпильки!» — мелькнула в голове мысль, и сразу вслед за этим: «Ребенок!!!»
Почему-то в этот миг она безо всяких тестов вдруг поверила, что внутри нее таится маленькая жизнь, и страшно испугалась.
Женщина почувствовала, что падает, и инстинктивно уцепилась за лацканы на пиджаке мужчины. К счастью, тот удержал ее. Ольга ощутила его губы — жгучие, требовательные и… чужие. Никакого отклика внутри, только удивление и шок.
Она попыталась отстраниться, но Ибрагимов не ей дал сделать этого, обняв за плечи и положив ладонь на затылок. И целовал, целовал всласть, желая добиться хоть какого-то отклика.
Ольга застонала от отчаяния. Сволочь. Да пусти же! И платье узкое, даже не ударить коленом. Дыхания уже не хватает. Голова кружится… Не падать! Думать о ребенке.
Послышались какие-то голоса за дверью, и Ольга снова попыталась отодвинуться, позвать на помощь, но не тут-то было! Тогда она сделала то, чему ее когда-то научил Рудницкий. Он однажды показал пару приемов, когда она попросила. Бывший говорил, если нет сноровки, женщинам помогает хитрость.
Ольга закрыла глаза, положила руки на плечи Ибрагимова и всем весом повисла на нем, так что он был вынужден нагнуться, пытаясь удержать ее от падения. Мужчина перестал ее целовать, испугавшись, что она лишилась чувств. Железная хватка ослабла. В этот миг женщина резко развела руки в стороны, так что татарину пришлось отпустить ее.
— Сволочь! — выдохнула Ольга и отвесила нахалу смачную пощечину. — Ненавижу!!! — крикнула она и с удовольствием пнула его по лодыжке.
Ибрагимов взвыл. Острая шпилька пропорола кожу через штанину. Не дожидаясь, пока бизнесмен придет в себя, женщина бросилась к выходу.
Ольга вылетела в зал и остановилась, чтобы отдышаться. Она пыталась сделать вид, будто ничего не происходит. Лишь бы только никто не заметил ничего не обычного! Господи, ну где же муж, когда он ей так нужен? Слав!
Женщина поймала официантку и спросила, где находится женский туалет. Там она посмотрела на себя в зеркало. Все по-прежнему, ничего не изменилось. Прическа в порядке. Только помада стерлась на губах, надо обновить. Щеки все еще алеют от стыда.
«WTF? Что вообще происходит?»
Какого черта Ибрагимов спустя столько лет вдруг воспылал к ней страстью? Или это из блажь из разряда «такая корова нужна самому»? Пока олигарх не увидел ее в объятиях другого мужчины, он даже не думал о ней. Чужой кусок всегда вкуснее, вода в колодце слаще, дом лучше, жена красивее… И так далее. Это просто зависть и похоть.
Фу! Мерзость. До сих пор потряхивает от отвращения.
Ей стало плохо потому, что она снова на миг стала той робкой девчонкой-старшеклассницей на смотринах, словно не было многих лет выживания, непрерывной борьбы и самостоятельной жизни.
Ольга прополоскала рот, чтобы смыть любые следы чужого мужчины. Она хотела накрасить губы, и тут до нее дошло:
— Ой! Сумка.
Беда никогда не приходит одна. Когда олигарх напал на нее, Ольга от неожиданности выронила сумочку. Ее клатч остался на балконе.
— Ужас!
Вернуться туда? Ни за что! Вдруг мужчина все еще там?
Бросить сумку? Невозможно. Там телефон, паспорт и банковская карта.
Сказать Зимину? Начнутся расспросы. Ольге не хотелось еще одного скандала. Она не Елена Троянская, чтобы из-за нее деловые партнеры развязали войну. Ну, не отвалится от нее. Поцеловал — дала пощечину. Больше, она надеялась, Ибрагимов к ней не полезет. Главное ясно дать понять, что она против его поползновений. Мужчины примитивны в этом отношении. Отказала одна — пойдут к другой. Исключения очень редкие.