Зимний огонь

Лоуэлл Элизабет

А в том хрупком создании, которое сейчас пыталось скрыть улыбку, заподозрить девицу легкого поведения было весьма трудно.

«Сара Кеннеди, – сказал он себе. – Это совершенно определенно».

Как это не раз бывало во времена Гражданской войны, мозг его лихорадочно заработал, чтобы припомнить все, что он слышал о девушке, которую звали Сарой Кеннеди.

Вдова. Молода. Сторонится мужчин, бесшумна, как тень.

Младший брат по имени Коннер, старый бродяга, известный под именем Ют, и Большая Лола живут с ней на ранчо «Лост-Ривер».

Интересно, почему никто никогда не говорил, что Сара пахнет летними розами и что у нее быстрая, как вспышка молнии, улыбка?

И какого черта она сейчас улыбается?

Кейс уже собрался было спросить ее об этом, когда услышал внизу приближающийся стук копыт. Всадники направлялись к подножию скалы, где на высоте не более тридцати футов в пещере укрылся Кейс, выслеживающий Эба Калпеппера и его жестоких братьев.

Неожиданно для себя Кейс обнаружил, что он был не единственным, кто хотел подслушать, как идут переговоры между молодчиками Калпеппера и компанией Моуди.

Надо же было обнаружить здесь девчонку, которая одевается как мужчина и от которой пахнет летним дождем и розами, подумал Кейс. Черт побери, место совсем не для девчонки.

Голова Кейса находилась всего в нескольких дюймах от стены узкой пещеры, которую вода проделала в скале.

С выступа на стене стекал крохотный ручеек, который журчал всего в нескольких дюймах от револьвера Кейса.

Это жалкое журчание не заглушит и птичьего пука, мрачно подумал Кейс. Остается лишь надеяться, что у Сары хватит здравого смысла не шуметь.

Любое неосторожное движение может выдать их присутствие находящимся внизу бандитам.

«По крайней мере у девчонки хватило ума не закричать, – успокоил себя Кейс. – Может, нам еще и удастся выбраться отсюда подобру-поздорову».

Но честно говоря, он не особенно надеялся на счастливый исход. Война и то, что она принесла, научили его не слишком полагаться на счастливый случай.

Он медленно поднял правую руку и коснулся указательным пальцем губ Сары, призывая ее к молчанию. И хотя прикосновение было совсем легким, он почувствовал, как вздрогнула девушка.

Сара кивнула, давая понять, что намерена вести себя очень тихо.

Когда она кивала, ее рот ткнулся в перчатку Кейса, и это взволновало его. Он готов был поклясться, что даже через перчатку почувствовал тепло ее легкого дыхания.

Как если бы он вдруг коснулся огня.

«Черт побери, как сказала бы Элисса, – подумал он. – Испытать вожделение в такое чертовски неподходящее время! Никогда не подозревал, что мне так нравится запах роз».

– Тысяча чертей, да это чушь свинячья, и ты, тысяча чертей, знаешь это не хуже моего! – раздался снаружи громкий голос.

– Это Джо Моуди, – произнес Кейс над ухом Сары. – Его еще зовут «Тысяча чертей». Правда, только за глаза.

На лице Сары снова блеснула белозубая улыбка.

– Такой безобразный, что страшно и взглянуть на него? – так же беззвучно спросила она.

Когда Кейс услышал этот шелестящий голос, ему показалось, что он глотнул виски. Он медленно, осторожно втянул воздух и сказал себе мысленно, что не будет принюхиваться к запаху роз здесь, в этой пустыне, да еще среди зимы.

Однако учащенный пульс подсказал Кейсу, что он себя обманывает.

– Тысяча чертей, этот старый хрен нашел серебро! – проговорил Моуди.

– Тогда какого черта его вдова живет как нищенка! – последовал ответ.

Напряженность, которая возникла в теле Кейса при звуках голоса Сары, длилась всего мгновение, но Сара успела ее почувствовать.

– Эб Калпеппер, – снова шепнул он ей на ухо.

Холодок пробежал по спине Сары. Это был такой же бесстрастный голос, как и тогда, когда мужчина произнес свои первые слова. Голос человека, для которого ничего не значили ни жара, ни холод, ни боль, ни удовольствие.

Ни даже смерть.

– Тысяча чертей, откуда мне знать, почему она не хочет жить с шиком, когда у нее серебра навалом? – выкрикнул Моуди. – Пойми этих баб, тысяча чертей!

– Сам черт не разберется, что у баб на уме, – согласился Эб. – И вообще все они жалкие шлюхи.

Сара невольно напряглась и протестующе застонала. Ее бывший муж очень напоминал Моуди. Всегда полупьян. Всегда раздражен. Не признавал никаких доводов. Ярый женоненавистник, если исключить те моменты, когда им владела похоть.

Кейс почувствовал, как напряглось тело Сары.

– Спокойно, – выдохнул он.

Сара на сей раз не кивнула, но ему было ясно, что она все поняла. Больше девушка не издала ни звука.

– Вот и я так думаю, тысяча чертей! – торжествующе сказал Моуди. – Она сидит на своем серебре, как наседка на яйцах.

– Это при Юте и Большой Лоле? – насмешливо спросил Эб. – Парнелл говорил, что они только тем и занимались, что грабили банки. Ют не потерпит, чтобы какая-то девчонка стала между ним и кучей испанского серебра.

– Тысяча чертей, может, он просто не знает.

Лошадь нетерпеливо ударила копытом. Впрочем, не исключено, что это был мул. У Сары не было полной уверенности. Она лишь знала, что Калпепперы ездят на больших гнедых мулах, которые быстры, как молнии, и поджары, как мустанги.

– Моуди, – раздражаясь, сказал Эб, – человек не может питаться серебром.

– Тысяча чертей, мы не голодаем. Мои ребята…

– …грабят неподалеку от дома, – перебил его Эб. – Двое из твоих ребят устроили резню возле лагеря.