Зимняя сказка.Дилогия
Шрифт:
И уже обращаясь ко всем, я продолжил:
— А муку нужно разгрузить поскорее, а то в кузов могут забраться мыши или ещё какая живность, уровень снега растёт и может достигнуть кузова. Тогда им будет совсем нетрудно туда забраться. Потом, когда разгрузим КАМАЗ с мукой, все вместе будем делать навес над углём.
После обсуждения завтрашних планов, все занялись своими делами. Мы вчетвером сели играть в карты, а молодёжь и все женщины — пошли на второй этаж в наблюдательную комнату, смотреть какой-то фильм на видеодиске. В этой комнате Валера установил домашний кинотеатр с большой плазменной панелью. Этот кинотеатр раньше стоял у меня
Наблюдательный пункт постепенно превращался в любимое место отдыха наших женщин и молодёжи. Кроме домашнего кинотеатра, в котором были функции и караоке и аудио проигрывателя, там стоял большой компьютер и радиоприёмник, который иногда улавливал передачи из Серпухова, а один раз за это время даже и из Москвы.
Одним словом, образовалось два центра притяжения в доме, это столовая и наблюдательный пункт. Третий центр, раньше был в подвале, с бильярдом, настольным теннисом и сауной, но теперь он был весь забит запасами продуктов.
В наблюдательном пункте, за отдельным столом, мы установили два больших монитора, куда передавалось изображение с восьми видеокамер — привезённых из Тулы. Их устанавливал и отлаживал всю систему Валера, две камеры он установил недалеко от ворот, четыре контролировали территорию вокруг дома, а две других просматривали, самые проблемные, с нашей точки зрения, подходы со стороны леса. На это мы израсходовали больше километра проводов, найденных в пустых домах и гаражах посёлка. Пока всё это видеонаблюдение работало прекрасно.
Просидев за картами до одиннадцати часов ночи, мы решили прекращать, тем более, наверху фильм закончился и все начали расходиться по своим комнатам. Душевая, как всегда была уже занята, и я пошёл в свою комнату. Вообще то, душем надо пользоваться по графику, — подумал я, укладываясь на кровать, Маша в это время уже спала.
Утром будильник, как обычно, зазвонил в восемь часов, на улице ещё было темно, посмотрев на термометр, я увидел, что температура опять понизилась, было -28 градусов. Вчера вечером было — 23 градуса. Неужели так быстро началось прогнозируемое похолодание? Мне казалось, что в силу инерции, сильные морозы должны наступить не раньше, чем месяца через три после катастрофы.
В доме, как обычно, держалась температура в + 21 градус, электрокотёл пока справлялся с поддержанием комфортной температуры. Пойдя в душ, пока его никто не занял, я быстро помылся. Когда выходил — уже стояла очередь из Вики и Кати. Да! График посещения душа нужно точно устанавливать, — думал я, спускаясь в столовую, — а то скоро может начаться драчка за право принять горячий душ.
Где-то к половине девятого уже все собрались на завтрак, последними появились Саша с Флюром, они пришли с улицы все красные и возбуждённые, раздетые по пояс. Оказывается, ребята выбегали туда размяться и растереться выпавшим снегом. Флюр дрожа и цокая зубами, прошепелявил:
— Это очень с-с-способствует поднятию тонуса, но я б-б-больше никому не советую это п-п-повторять, тем более, в т-т-такой мороз.
Появившись, они тут же убежали наверх, принимать горячий душ.
Позавтракав, Николай пошёл заводить трактор, надо было почистить дорогу, а то КАМАЗ с мукой по такому снегу не выехать с участка Володи к нам под разгрузку. Мешки с мукой мы хотели снимать с КамАЗа ручной талью и потом по двое относить эти мешки в сени, где аккуратно укладывать их в штабеля. Мы с Валерой пошли заводить
— Всё-таки надо завтра залезть на ветряк и поменять графитовые щётки, а то морозы могут усилиться. И то, что сейчас не представляет большой проблемы — может потом обернуться мучительной историей.
Он согласился, признав:
— Лучше недоделать навес, но поставить в генератор новые щётки и добавить масла в подшипники. В конце концов, навес никуда не денется, а даже малейшая остановка подачи электричества, особенно когда темно и холодно, это очень неприятная вещь.
Подогнав КАМАЗ на разгрузку под таль, мы начали разгружать мешки. Они были тяжёлые, по пятьдесят килограмм, всего их было сто шестьдесят штук. Первый поддон нам помогали разгружать Флюр и Николай, но потом я их всё-таки отправил устанавливать фугас. Разгрузка шла довольно бодро, особенно первых двух поддонов — их мы разгрузили не останавливаясь. Следующие пошли тяжелей, после каждого разгруженного поддона, мы устраивали отогрев и перекур.
Закончили с разгрузкой муки только к двум часам дня, как раз пора было обедать. Ребята пошли в дом, а я взялся отогнать КАМАЗ к другим машинам и позвать Флюра с Колей на обед. Чтобы не идти до них пешком, решил доехать на машине. Подъехав, я узнал, что они уже вкопали фугас в землю — правда, замучились долбить мёрзлый асфальт. Я посмотрел на место укладки, но они так всё засыпали, что невозможно было определить, где уложен заряд, Потом я им помог протянуть кабель в ближайший дом, это был тот, из которого мы с Володей стреляли по бандитам. Проведя в ту же комнату кабель, Флюр укрепил его и поставил рядом взрыв машинку, не соединяя её с проводом. А потом пояснил:
— Это дело одной минуты — воткнуть провода в машинку. Так что, пускай пока будут не соединены.
После чего, я их вместе с ломиком, киркой и лопатой отвёз домой, а сам поехал ставить КАМАЗ на нашу уже сильно разросшуюся стоянку неиспользуемой техники. Там уже стояло штук восемь различных автомобилей — наш поселок был уже похож на небольшую автобазу. После того как я поставил КАМАЗ на этом участке, пошёл тоже обедать.
Когда я пришёл домой. Уже все, кроме Флюра и Коли, закончили обедать и собирались выходить делать навес. Перекусив, мы втроём вышли помогать. Там уже ребята заканчивали обрешётку крыши. Работать было холодно — температура так и держалась около -28 градусов. Поэтому, мы установили график: половина работает полчаса, потом идёт греться в дом, а другая половина работает. Становилось темно, и мы включили освещение. Крышу мы закончили к девяти часам вечера и, как по заказу, пошёл сильный снег. Но теперь, для нашего угля, это было не страшно. После этого мы отправились на поздний ужин.
Сегодня опять все страшно устали, поэтому мы долго не рассиживались и в десять часов все мужчины пошли спать. Кстати, женщины, к ним примкнул и Максим, ещё долго смотрели по домашнему кинотеатру, какую-то мелодраму.
Мне тоже, конечно, хотелось спокойно, не дёргаясь, полежать и почитать книгу, или посмотреть какой либо фильм. Но я понимал, что сейчас это никак нельзя себе позволить. И если прямо сказать, держался из последних сил и других тоже постоянно тормошил. Боясь потерять отпущенное нам для активной деятельности время. Заставляя делать всех, на мой взгляд, неотложные вещи.