Шрифт:
Глава 1
В камине тихо потрескивало пламя, цепляясь за сухие поленья и разгоняя своим уютным теплом метель, томно подвывающую за окном, что грозилась через несколько часов превратиться в свирепую бурю. В широком кресле, обитом коричневым бархатом, сидел молодой мужчина, и увлеченно делал записи в дневнике, сверяясь с несколькими книгами, лежащими перед ним. Тусклого вечернего света, едва пробивающегося сквозь витражное окно, уже было недостаточно для чтения, и он зажег стоящую на столе газовую лампу с бордовым абажуром, украшенным витиеватой вышивкой
В углу, в тени, показалось большое существо черного цвета. Медленно приблизившись к свету, льющемуся из камина, оно вытянуло к нему длинные паучьи лапы, и так и замерло, уставившись восемью блестящими глазами-бусинками в мужчину, словно гипнотизируя его затылок и размышляя над тем, в какой момент было бы лучше на него спрыгнуть с потолка и затащить в свою сеть в ледяные глубины огромного замка, возвышающегося на холме над заснеженными серебристыми полями.
Казалось, для этих двоих, находящихся в просторном кабинете, остановилось время, объятое снегом улицы, все сильнее сыплющимся с неба и окутывающим замок со всеми его обитателями. Внезапно паук встрепенулся и начал разворачивать длинные тонкие лапы под потолок, на котором едва заметно поблескивал слой паутины. Коснувшись нескольких нитей, словно проверяя, не попался ли кто, наконец, в искусно расставленную ловушку, паук не спеша спустился по стене из своего угла ближе к мужчине.
— Хозяин… — противным скрипучим голосом позвало существо. Его речь была крайне неразборчивой, и лишь тот, кто взрастил и воспитал его, был в состоянии разобрать слова этого огромного полутораметрового паука. Но мужчина, казалось, не услышал его. Он перевернул страницу книги и увлеченно открыл еще одну, погружаясь все глубже в чтение.
— Кто-то едет, — произнес паук, подбираясь к мужчине ближе. Тот не отреагировал, продолжая делать записи в своем дневнике. — Элжерон, я говорю, кто-то едет! — настойчиво повторило существо и коснулось длинной черной ногой плеча своего владельца. Мужчина вздрогнул и вскинулся, словно приходя в себя.
— Проклятье, Франческа, я просил тебя не подкрадываться ко мне, когда я работаю! — Он протянул руку и рассеянно почесал паучиху под лапами, чем заставил ее довольно заурчать. — О чем ты говорила? Что-то случилось?
— Кто-то едет, — повторила Франческа, вытягивая вперед две ноги, давая Элжерону возможность удобнее ее чесать.
— Как странно… — пробормотал тот, прислушиваясь к погоде на улице. — Начинается сильная метель. Кому я мог понадобиться сейчас из деревень?
— Это не деревенские. Кто-то чужой. По моей паутине протоптались четыре лошади и проехался груженый экипаж. Они только что пересекли главные южные ворота замка, и минут через пять-десять будут здесь.
— Посетители? — изумился Элжерон, поднимаясь с кресла. — Я не получал никаких писем.
Мужчина сосредоточенно поспешил прочь из своего кабинета в коридор и направился в гардеробную, расположенную на этом же этаже. Бросив взгляд на один из отполированных доспехов, украшающих проход, словно неусыпный вечный
— Нет, хозяин, конечно, нет! — возмутилась Франческа с потолка. Она перемещалась совершенно неслышно, но Элжерон всегда знал, где она находилась, и мог призвать ее к себе из любой точки замка.
— Точно? — он вскинул голову и рассерженно нахмурился. — Подумай хорошенько, Франческа! Не припоминаешь вкус чернил за последние пару-тройку дней?
Он дошел до гардеробной и дернул на себя дверь, на ходу зажигая газовые лампы. Элжерон сбросил с себя халат на цветастую ширму и углубился в шкаф, начав надевать строгий темно-серый костюм-тройку с белоснежной накрахмаленной рубашкой.
— Я точно не ела никакие бумаги, — пробухтела Франческа, забираясь в гардеробную через один из проходов в стенах и под потолком, которые знала только она.
— Похоже, что-то ты таки съела, и попросту не хочешь мне признаваться. Да, Фру-Фру? — Элжерон повернулся к паучихе, испуганно замершей перед ним и подобравшей под себя все ноги.
— Я съела голубя, — тоненько скрипнула она. — Птица попала в мою сеть! Что мне оставалось?
— Фру-Фру, ну что с тобой делать… — утомленно вздохнул мужчина, застегивая пуговицы на манжетах и набрасывая на себя жилет. — Зачем ты расставляешь сети на окнах? Тебя что, не кормят?
— Кормят, — буркнула паучиха, виновато шевеля хелицерами.
— Или, может, в лесах вокруг замка кончилась дичь, и тебе не на кого охотиться?
— На улице очень холодно!
— Ох, Франческа… — Мужчина надел пиджак и задумчиво осмотрел огромный выбор шейных платков и галстуков, размышляя, требует ли этикет надеть этот элемент одежды для встречи неожиданных гостей, или это не обязательно. — Пожалуй, я готов спуститься, — кивнул он себе, так ничего и не выбрав.
Элжерон бросил на себя в зеркало последний взгляд, пригладив чуть растрепавшиеся медные волосы, уложенные на боковой пробор, и вышел из гардеробной. Он быстрым шагом направился к центральной винтовой лестнице, что привела бы его на первый этаж к главному входу.
— Конюх Томас уже занимается лошадьми, — доложила следующая за ним Франческа.
— Хорошо, — кивнул Элжерон. Прислуга всегда действовала так же быстро, как и его питомец, словно у них тоже была своя собственная паутина, натянутая по всем уголкам замка, и едва кто-то ее касался, как люди были готовы броситься на исполнение работы на опережение.
— Горничные Алиса и Нора тоже внизу, — добавила паучиха.
— Прекрасно… — вздохнул мужчина. Для полноты картины не хватало лишь его самого, хозяина замка.
Дойдя до лестницы, Элжерон сел на ее идеально отполированные до блеска деревянные перила, и быстро съехал по спирали на два этажа под тихий шорох лап Франчески, преданно следующей за ним по ступеням, и спрыгнул, не доехав лишь немного до конца лестницы, чтобы предстать перед гостями в наиболее благочестивом виде. Одернув полы пиджака и поправив напоследок воротник рубашки, он повернулся к паучихе:
— Франческа, прогуляйся, на всякий случай, по потолку, чтобы сразу же не пугать гостей.