Зимняя встреча
Шрифт:
– Я в домработницы к тебе больше не пойду, не надейся. – Сухо предупредила, с треском разломив хрустящую печенюшку: – И про внезапно вспыхнувшую любовь побасенки мне не рассказывай, все равно не поверю.
Антон взял круглое печенье и принялся крутить его в сильных пальцах, не зная, как пробить стену холодного недоверия.
– Понимаешь, мне за последнее время было так одиноко. Я виноват, конечно, но, может, мы сможем начать всё сначала? – Он горячо посмотрел ей в недоверчивые глаза, стараясь, чтобы она осознала его искренность. – Всё будет совсем по-другому, клянусь!..
Она отрицательно
– Не хочу. Я в твои благие порывы не верю. Ими, как ты помнишь, дорога в ад вымощена. Один раз ты мне его устроил, больше не удастся.
– Никакого ада, я все понял!
– Да разве у тебя есть сердце, чтобы что-то понять? Ты же пустой и холодный, как высохший сучок. Мне кажется, что ты даже самого себя любить-то не в состоянии, не то что кого-то там еще.
Ему страстно захотелось признаться ей в любви, но чувство справедливости остановило готовые сорваться с губ слова. Он так напутал в их непростых отношениях, не сделать бы сгоряча еще хуже.
Почувствовав его сомнение, она тихо сказала:
– Тебе лучше поискать для тела другую утеху, а для квартиры – другую уборщицу. С меня достаточно.
Он схватил ее за руку.
– Ну, давай начнем все сначала! Ведь можно же попробовать!
Она безжалостно вырвала руку.
– Нет! Уходи, сделай милость. Ничего у нас не получится. И не канючь, как малыш, не получивший конфетку.
Сравнение с малышом его здорово обидело, и он решил уйти, хотя бы для того, чтобы дать ей успокоиться. И почему он с ней так нелепо себя ведет? Что за косноязычие на него нападает? Ничего не может сказать нормально. Или так бывает у всех влюбленных?
Но он еще вернется. Правду говорят – вода камень точит. Если быть настойчивым и целеустремленным, всё получится.
Глава восьмая
Аня неторопливо шла по сыроватой кромке моря и любовалась легкими барашками на гребнях прозрачных волн. Набегавшая волна невесомой лаской гладила босые ноги. Солнце, чуть касаясь огненным краешком моря, готовилось к закату, и в месте соединения вода кипела расплавленным золотом. Природа дышала величием и покоем. Чьи это слова, она вспомнить не могла, но согласна была с ними всей душой. Как славно, что она решила уехать в отпуск именно сюда, на Азовское море, в тихий семейный пансионат.
Причем «Тихий» было не прилагательным, а названием, вполне отражающим суть. Здесь и в самом деле было так тихо и спокойно, как обещалось в небольшом рекламном листке, случайно попавшем ей в руки неделю назад. Она прочитала непритязательное описание немногих удобств, посмотрела на картинку с панорамой берега, на котором стоял пансионат, и решила – еду! Чтобы избежать докучливых расспросов и проводов, не сказала даже маме, куда же конкретно едет.
– Не волнуйся, мамуля, осмотрюсь на местности и позвоню. Не думаю, что будут проблемы с устройством. Вера Николаевна, наш корректор, только что вернулась с Азова, и говорит, что с путевками там никакой напряженки нет, можно остановиться практически в любом месте. Если не нравится организованный отдых, то там частники много хибарок понастроили для приезжих, есть из чего выбрать. Были бы деньги.
Мама покачала головой,
И вот она уже третий день блаженствует в маленьком уютном пансионате, в трехэтажном приятном здании, защищенном от ветра небольшим лесистым холмом.
Солнце садилось все ниже, и пылать начало всё море. Зловещие багряные всполохи докатились до ее ног, и казалось, что они сейчас вспыхнут и сгорят вместе с пламенеющими волнами. Замерев, она смотрела на воду, в восторге прижав руки к груди. Но скоро всё закончилось. Солнце на юге садится быстро. Разочарованно вздохнув, отвернулась от враз почерневшего моря, как будто от сцены, на которой закончилось блистательное выступление.
Аня в третий раз приходила вечером на берег полюбоваться закатом, и каждый раз ликующая симфония красок потрясала. Вздохнув, вновь пообещала себе, что завтра-то непременно проснется на рассвете и пойдет на берег встречать солнце. Сведущие люди говорили, что это незабываемое зрелище куда зрелищнее заката. Помахивая босоножками, брела босиком вдоль полосы прибоя к дорожке в пансионат, радуясь тишине и одиночеству.
Заметив боковым зрением, что кто-то перерезал ей дорогу, подняла взгляд. Невдалеке, метрах в десяти, навстречу шел мужчина, но быстро наступавшие сумерки не позволяли разглядеть его лица. Силуэт показался знакомым, и сердце нехорошо дрогнуло. Она тут же успокоила себя – полно! Откуда здесь взяться Антону? Никто не знает, что она здесь. Но вот он поравнялся с ней, остановился и иронично поклонился.
Аня обречено спросила:
– И зачем ты здесь?
Антон мягко подхватил ее под руку, и они вместе пошли к пансионату.
– Отдыхаю, как и ты. В прошлом году ведь толком отдохнуть не удалось, ты же помнишь?
Она хмуро поправила:
– Нет, не помню, и помнить не хочу.
Искоса бросив на нее саркастический взгляд, он продолжил:
– Ну так вот, отдыхаю. Захотелось вдруг тишины и покоя.
Аня принялась лихорадочно соображать, откуда он мог узнать о пансионате?
Он милосердно прервал ее раздумья, мягко пояснив:
– Телефончик, моя дорогая, телефончик! Ты разве не знаешь, что достаточно позвонить на АТС и спросить, откуда звонили? Как хорошо, что у твоей матери нет сотового, и ты позвонила ей с общего телефона пансионата.
Она с досадой прошептала:
– Как просто!
Антон устало покрутил головой.
– Я приехал сегодня, и еще не совсем освоился. Первым делом тебя побежал искать.
– Ну и совершенно напрасно! – это прозвучало с излишним напором.
Он мрачно усмехнулся и возразил:
– Я так не думаю. Здесь полно зубастых крокодилов.
Она в недоумении уставилась на него, не понимая, о чем он.
– Двуногих, естественно, двуногих.
Она вспомнила о том, как окрестила его с друзьями при первой встрече, и с досадой пожала плечами.
С песчаной прибрежной тропки они перешли на узкую асфальтовую дорожку. Антон шел рядом, крепко держа ее под руку и внимательно вглядываясь в ее неулыбчивое лицо. Она держалась с ним как с абсолютно неинтересным ей человеком. Совсем доконав, назвала его «братик» и попросила: