Шрифт:
Загадка имени
Абрамов Бор избрал себе такой псевдоним по двум причинам. Во-первых, к его даче с золотыми куполами примыкал сосновый бор, который все так и звали Абрамов Бор, поскольку принадлежал он теперь Абрамову. Имя у Абрамова было Борис, а если убрать это несчастное окончание «ис», то и получится Абрамов Бор, что Абрамову понравилось, во вторую очередь, потому, что Бор, как фамилия, льстило самолюбию, поскольку напоминало фамилию Нильса Бора. Абрамов слышал где-то, что этот Нильс Бор был знаменитым учёным физиком. То, что Бор в скандинавской мифологии являлся богом, Абрамов не знал, а когда кто-то из его приспешников сообщил ему такую деталь, то он ещё
Но, увы, всё это не имело никакого значения для описываемого момента, ибо, хоть Абрамов Бор и сидел удобно в мягком итальянском кресле, держа в зубах длинную гаванскую сигару, но толстеющее от обилия высококалорийной пищи тело его всё напряглось в ожидании каждую секунду неприятности от сидевшего в кресле напротив Зивелеоса. Странный пришелец, о котором знал и говорил уже весь мир, мог бы стать предметом гордости для Абрамова Бора от одного сознания встречи с таким человеком с глазу на глаз, если бы не понимание другого факта, а именно того, что Зивелеос напрасно визиты не наносит, каждый раз значительно опустошая казну того, к кому являлся всегда неожиданно.
Пухлые руки Абрамова Бора заметно дрожали, когда он пытался справиться со своей зажигалкой, говоря:
– Извините меня, господин Зивелеос, я никак не думал, что вы собираетесь навестить меня здесь и сейчас, когда я ожидаю…
Тут Абрамов Бор поперхнулся, закашлялся и, спустя долгих две минуты вполне искусственно создаваемого кашля, продолжил, наконец:
– Так неожиданно появились, что я не успел даже закурить сигару, без которой как-то не привык отдыхать. Кстати, я давно знаю ваше настоящее имя. Да оно известно теперь всем. Так что не сочтите за труд сказать, как мне лучше к вам обращаться.
– Ко мне вы можете вообще не обращаться. Разговаривать буду я, а ваше дело исполнять мои указания.
– Простите, но мы интеллигентные люди. Можно же и побеседовать, несмотря на то, что мне очень некогда.
– От ваших других дел я вас временно освобождаю, – прогремел Зивелеос металлическим голосом.
Абрамов Бор никак не мог понять, откуда шёл голос непрошенного гостя, словно усиленный мегафоном.
Они сидели в саду под разлапистой елью за небольшим круглым столом, окружённым четырьмя красивыми итальянскими креслами. Зивелеос так громко говорил, что его легко можно было услышать в любой комнате огромного дачного дома, напоминавшего дворец с круглыми позолоченными башенками по углам. В башенках располагались уютные спальни. Одну из них Абрамов Бор сегодня утром покинул, чтобы позавтракать в обществе молодых красавиц. Самая молодая услаждала его ласками этой ночью, а другие предназначались сегодняшнему гостю и сопровождающим лицам, если тем захочется расслабиться и развлечься вдали от собственных жён.
Получив удовольствие от сытного и высококалорийного завтрака, хозяин дачи полдня занимался приготовлениями к предстоящему приёму, а теперь вышел в сад, чтобы спокойно обдумать все детали предстоящей встречи с премьер-министром, обещавшим приехать сегодня к обеду для решения важных финансовых проблем без участия лишних официальных лиц и в стороне от глаз журналистов.
Устроившись удобно в кресле, достав из лежавшей на столе коробки длинную гаванскую сигару, финансовый магнат только собирался воспользоваться зажигалкой, как внезапно возле ели опустилось прямо с неба белое облако в форме большого кокона. Поверхность его переливалась серебристыми огоньками сверкающих искорок.
Но красота длилась недолго. Как только кокон коснулся земли, по чьей-то воле освещение мгновенно пропало, а под дерево к столу пошёл Зивелеос. Человек, о котором писали все газеты, чьё изображение можно было увидеть
Абрамов Бор не только прекрасно знал, как выглядит этот ненавистный ему Зивелеос, но и прилагал немало собственных сил и средств для того, чтобы найти способы уничтожения его или привлечения на свою сторону. Немало учёных получили от него задание разобраться с тайной Зивелеоса, за что была обещана великая премия. Да что говорить, и сегодняшняя запланированная встреча с премьером имела в виду обсуждение проблемы с Зивелеосом чуть ли не главной в числе всех других важных вопросов.
До сих пор это летающее чудо, как обозвал Зивелеоса какой-то писака-журналист, ни разу не появлялся во владениях Абрамова Бора, а он его ожидал постоянно, однако не в этот день, намеченный совсем для других дел, хорошо спланированный по часам и минутам. Не так легко вызвать на личный разговор второе лицо государства так, чтоб это не было заметным для прессы, чтоб не пронюхали обо всём догадывающиеся, но не имеющие доказательств мастера скандалов о том, кто и как на самом деле правит государством. Была проделана гигантская дипломатическая работа, согласованы все графики приёмов и раутов, отложены в сторону чуть менее важные, но всё же важные для государства дела.
И вот на тебе! За какой-то час до назначенной встречи появился этот злополучный Зивелеос и заявляет безапелляционно, что он освобождает от всех дел. Вот они сидят теперь, глядя друг на друга: хозяин дачи испуганно, пытаясь дрожащими руками запалить зажигалку, чтобы раскурить сигару и, может, с помощью сигарного дыма хоть немного успокоиться и собраться с мыслями, и он – этот странный человек, желающий переделать мир по своему, а не так, как переделывают его они – олигархи.
Разумеется, громовой голос Зивелеоса был услышан всеми на даче, но никто не осмелился выйти из дома, решившись лишь выглянуть в окна и тут же спрятаться за портьерами, дабы не попасться на глаза поистине всемогущему летающему чуду, от которого можно было ожидать чего угодно. Даже охрана Абрамова Бора, сразу заметившая появление непрошеного гостя, постаралась скрыться и тут же позвонить начальству в соответствии с имевшимися давно указаниями по своей охранной линии.
– Так кого вы сегодня ожидаете у себя, Борис Абрамович Абрамов? – поинтересовался Зивелеос, откидываясь всем телом на спинку кресла. – Но вы закуривайте, закуривайте, – со смехом в голосе, продолжал он, наблюдая, как дрожат руки собеседника.
– Да я, собственно, никого не жду, – почти автоматически пробормотал Абрамов Бор. – А вы не хотите закурить? Чудные сигары, между прочим. Совсем не крепкие и очень приятный аромат. Можете попробовать.
– Спасибо, я не курю вообще, а такие дорогие сигары тем более.
– Ну, уж при ваших-то деньгах, которые вы… – Абрамов Бор запнулся, но тут же поднёс к сигаре появившийся в конце концов язычок пламени зажигалки, затянулся слегка и пустил первый клубок дыма.
– Я, Борис Абрамович, не граблю, как вы, наверное, хотели только что сказать, а, научно выражаясь, экспроприирую, то есть беру то, что вам не принадлежит по праву, и отдаю тем, кому это должно принадлежать по тому же праву.
– А о каком праве, если позволите мне спросить, вы говорите?
Абрамов Бор начинал приходить в своё нормальное состояние. Пустив несколько клубов дыма и следя за колечками, он почувствовал, как проходит напряжение первых минут встречи.