Злаки Зодиака, или Ижица-файлы
Шрифт:
— Подавляющее же большинство жителей Карелии считают наиболее важными причинами кризисного состояния лесного комплекса вывоз лучшей части древесного сырья за рубеж — то есть именно то, на что в течение последнего десятилетия направлены основные усилия руководителей лесного комплекса и то, чему в наибольшей степени препятствует деятельность российских «зеленых»!
Усаженный четвертым от лощеного тамады кандидат в губернаторы Владимир Костромин — слегка подтоптанный мужчина лет пятидесяти, он же Телец по зодиаку, родившийся 7 мая 1950-го года — на Матиевну особого внимания не обратил, хотя ее бусы сегодня были заговорены на шарм. Впрочем,
Матиевна следом, а следом за Матиевной засеменил к дверям еще один гражданин, из отиравших стену, никак по повадкам не телохранитель: пухлая ряшка, брюхо свешивается через ремень, пеликанья пластика.
— Особенно показательно то, что лишь два и четыре десятых процента опрошенных считают важной причиной кризиса слишком большую площадь охраняемых природных территорий и водоохранных зон!.. — в голосе докладчика проявилась доля укоризны, но дезертиры уже скрылись за дверью.
— У вас плохо организован пиар, — только за ними закрылась дверь, взяла быка за рога Дина Матиевна и с мстительным злорадством отметила, как потухла мордашка кандидатовского прихвостня.
Прихвостень самой Матиевны — Конец Празднику — маячил метрах в десяти, делал вид, что сам по себе и просто здесь любуется оранжерейной флорой зимнего сада. Кандидат в губеры внимал, не торопясь демонстрировать реакцию «мечтательного, благородного, нерешительного Тельца, когда его терпению приходит конец».
— Журналисты заявились с прицелом на фуршет, о самом круглом столе напишет всего парочка газет третьего эшелона, и не факт, что вы будете в статьях упомянуты. Между тем убили вы на эту тусовку не меньше полутора часов времени, — важно вещала, побрякивая бусами Матиевна.
— А вы, собственно, кто? — обиженно пискнул из-за спины кандидата прихвостень.
Владимир Костромин почесал нос:
— Извините, знаете примету — если нос чешется. Это или к пьянке, или значит, что по носу получишь Так кого вы представляете, вы говорили? — при этом плечи его понуро висели, ведь и сам прекрасно понимал, что пиар ни к черту.
Матиевна грустно поджала губы, оба мужчинки явно были не ее героями. Хотя за репликой про пьянку господина Костромина она прочитала второй смысл, клиент пытался создать о себе впечатление, как о существе миролюбивом и безопасном, тертый калач.
— Я — из комитета… — Дина Матиевна умышленно подержала паузу, — из городского Комитета по экологии. Уделите мне минуту, не пожалеете, а здесь, — Матиевна высокомерно кивнула на конференц-зал, — вы уже ритуал выполнили, глаза журналюгам намозолили.
— Я весь в вашем распоряжении, — Костромин почесал теперь из разнообразия подбородок. — Давайте присядем за столик. — Галантным жестом кандидат указал на окружающие киоск «Русские блины» шаткие пластиковые столики и повернул голову к личному прихлебателю, — Иннокентий, пригласи фотографа, пусть сделает пару фоток на фоне киоска, — голова повернулась к Матиевне, — Не правда ли, блин — прекрасный символ. Кандидат с «русским блином» в руках — это хороший пиар?
— Хороший, если вы намерены проиграть выборы. Тогда только ленивый не будет говорить: «Первый блин комом».
— А
Матиевна, чтобы он заткнулся, не поленилась поймать говоруна за руку и сжать:
— Прекрати трепаться, родной, не в дартс играем. Я из Комитета, но сейчас представляю не Комитет. Сейчас я выступаю от группы мусороперерабатывающих компаний, и за моей спиной пребывают солидные деньги. И я уполномочена сообщить, что твои заигрывания с ЭТИМИ «зелеными» — опять презрительный кивок на конференц-зал, — только во вред. У нас есть свои, ПРИКОРМЛЕННЫЕ, «зеленые», и если ты согласишься ориентироваться на наших, мы перейдем к следующему вопросу повестки дня.
— Об этом можно подумать, — бесцветно произнес Костромин, кося на своего пиарщика. Терпение кандидата было просто безгранично. Опыт тертого калача подсказывал, что сейчас ему сделают предложение, от которого не стоит отказываться.
— Заодно и подумай о моем личном интересе в этом вопросе. Мне не нужны десять процентов комиссионных, от выделенных мусорщиками на твою избирательную кампанию сумм, хотя речь идет не менее, чем о трех лимонах евро. [30] Мне нужно, когда ты станешь губернатором, а ты им станешь, если начнешь играть по нашим правилам… Так вот, лично мне нужно будет твое всестороннее содействие, когда у тебя в приемной появится представитель некой фирмы с проектом подъема затонувших судов из Финского залива.
30
Обыкновенная практика в спонсорских проектах. «Пробившая» спонсора сторона традиционно за свои труды получает десятипроцентный «откат»
— Легко дарить то, что тебе не принадлежит. Берите себе не только залив, а и всю Балтику.
— И возьму, — не приняла шутку Матиевна. — Кстати, — она сняла пылинку с кандидатского рукава, — от часа ночи до трех у вас по гороскопу неприятности. Если на это время назначена какая-либо встреча, лучше отмените…
Ветер вертел опавшие листья, будто стиральная машина белье. К клубу «Трясогузка» подкатила «Мазда», чтобы высадить очередную парочку полуночников. Парочка ступила в освещенный неоном радиус и восторженно уставилась на окна, где по шторам плясали ломкие тени: на танцполе честные клиенты топтали рок-н-ролл.
Ночной ветер творил с опавшими листьями, что хотел, липовые сердечки метались, словно снежинки внутри вьюги. Это не помешало двум сгорбленным персонажам через засцанную подворотню подкрасться к служебному выходу из клуба. Правая личность метко плюнула на притаившуюся под козырьком видеокамеру наружного наблюдения, и та покончила жизнь коротким замыканием.
— У нас на все про все две минуты двадцать семь секунд! — не смог утаить тревогу в голосе Максим.
— Показываю! — надменно ухмыльнулся Валерий, приложил ладонь к кодовому замку, словно греется у печи, пошептал с закрытыми глазами, и под негромкий щелчок замок сдался, — прошу, — подчеркнуто вежливо Валерий отворил дверь перед воровато озирающимся Максимом и уступил честь войти первым.