Злата
Шрифт:
— Злата! Злата! — Егор подхватил девушку. Она упала на колени перед Вратами и рыдала. Слезы душили её. Злате было так жаль себя. Юноша сел с ней рядом на землю и обнял её. Девушка плакала и не могла произнести ни слова. Она уткнулась лицом в его грудь.
До времени Зари оставалось несколько минут.
— Эй! Кварц, это Рыцарь? Он мёртв!
— Кто его убил?
— Не
— Давай.
«Золото вернётся домой — это твой путь», — пронеслось в голове у Златы.
— Пора идти, — Егор взглянул на часы. Осталось всего две минуты. Все, кроме них, уже зашли внутрь.
Она отодвинулась от Гранита и посмотрела на него. Потом тихо сказала:
— Помоги мне подняться.
— Я могу понести тебя, — предложил он.
— Спасибо. Спасибо за все, — сказала Злата
Егор видел, какая она бледная, кожа девушки была почти белоснежной. Волосы запутались, глаза были уставшие, под ними были синяки, губы потрескались. Она как будто стала ещё меньше, чем была. Юноше внезапно стало так жаль Злату. В нём возникло желание никогда не отпускать её и убить любого, кто её обидит, кто хотя бы прикоснётся к ней. Он не хотел признаваться себе, что любит эту маленькую бледную девочку, которая обхватила его сейчас руками за шею.
— Теперь все будет… хорошо. — сказал Егор и внес Злату в Золотые Врата.
Те медленно поползли к середине, закрываясь.
«Теперь все будет хорошо». — подумала Злата, устало прикрыв глаза.
Гранит вступил в новый мир с ней на руках, объятый с одной стороны светом Солнца, с другой стороны — звезды Зейры, сменившей свой обычный голубой цвет на оранжевый.
С грохотом Золотые Врата закрылись за ними.
Эпилог
Злате понадобилось всего несколько часов, чтобы восстановиться. Потом она спросила у Минералов, где находится Утес, и они вместе с Егором устремились к шумящему Океану. Там их встретила Пучина и указала на большой одинокий Утес посреди океана. На его твердыни росли деревья, и ветер ревел в их кронах. Злата попросила лодку, чтобы отправиться к Утесу, и когда ей ее предоставили, она рассталась с Гранитом на берегу и поплыла к Утесу. Ветер, казалось, хотел сбросить Злату с лодки и Океан был неспокоен, но медузы помогли Злате доплыть к Утесу. И когда лодка остановилась у скалистого подножия, о которое бились волны, Злата воскликнула:
— Утес, отец мой! Я вернулась! Я вернулась домой. Это я, Злата!
Океан, казалось, стал задумчивым, и ветер перестал реветь. Вода стала гладкой как стекло. А потом загрохотало так, что у Златы даже зазвенело в ушах. Она увидела как двинулся Утес и выпрямился, и Злата увидела, как он приобретает все больше очертания человека, убеленного сединами старика, хмуро и одиноко смотревшего кругом. Едва он взглянул вниз, их глаза встретились: его и Златы. И Утес узнал ее.
— Дочь моя! — грохотнул он. — Ты ли это, Златиночка моя?
— Папа, я! Я вернулась! И все вернулись! Я вернулась домой!
Утес заплакал от счастья, и Океан стал еще полноводнее. Злата обняла скалистые ноги отца. И падали вниз с шумом водопады слез Утеса, и драгоценные камешки слез его драгоценной дочери Златы.
Утес вышел из Океана и сам на руках до берега донес Злату и устроил такой пир, какого не было в Минераллиуме никогда. Услышал историю и от Златы, и от Егора, а потом и поженил детей, но наказал не забывать отца. Лощина спряталась так далеко от гнева Утеса, что никто кроме низкой долины ничего не видел. Смарагду не смогли починить сердце, он совсем изменился, и от его прежнего характера не осталось и следа. Вместе с Серебряной и другими слугами Лощины им пришлось скрыться. А в нашем мире все текло своим чередом, и мир продолжал жить, не вспоминая и не зная о золотой девочке, которая была счастлива снова обрести семью.
Пару слов после истории
Никто не знает, как Золотая Княжна попала назад в Краснодар. Как оказалась в одном из музеев, а потом попала в Эрмитаж. Но кто знает, может, она все ещё жива? А это просто золотая статуя, так похожая на девочку с золотым сердцем, которое всех спасло.
Конец.