Злата
Шрифт:
– Я все понимаю. Тебе не зачем извиняться.
Проморгав накатившие слезы, я украдкой смахнула все же одну, скользнувшую по щеке и повернулась к нему,
с подобием улыбки.
– Вы с отцом не очень-то близки, верно? – осторожно спросил Эскалант, погладив меня по лицу.
– Верно, – выдохнула я.
Виктор сел на мой диванчик и притянул меня к себе на колени.
– А что за отчеты ты ему скидываешь?
– На что я трачу его деньги.
Он откинул
– Ты из-за меня не успела его доделать? – догадался Виктор.
Я кивнула.
– Но про меня ты ему не говорила? – осторожно спросил он.
– Нет, конечно! – увидев, что он нахмурился, я спохватилась. – Причина не в тебе… Просто, он бы не
позволил… нам встречаться. Он, не хочет, чтобы меня что-то связывало с Испанией, кроме тети и учебы. В
отличие, от самой тетки.
Я усмехнулась.
– Почему?
Передернув плечами, я избегала взгляда Виктора.
– Поэтому, ты не с кем и не встречалась? – догадался тот.
– Да. Он поставил мне условие. Иначе он заберет меня домой.
– А почему со мной стала?
Я закусила губы, смущаясь.
– Не устояла.
Эскалант повернул мое лицо к себе и ждал, когда я посмотрю на него.
113
– Как же я рад этому! – с довольной улыбкой признался он. – Но все же отцу придется сказать. Иначе он может
узнать это из прессы.
– Он не читает светскую хронику.
Виктор сдвинул брови и перестал улыбаться. Невероятно, он настаивает, чтобы я рассказала о наших
отношениях своему отцу!
– Папа может рассердиться и увезти меня…
– Латти, - перебил он меня и поймал мой взгляд. – Я не позволю ему. Теперь, ты моя.
У меня даже голова закружилась от этого тона.
– Хорошо. Я расскажу отцу, как представится случай.
Он кивнул. Наступила пауза. Я не могла выбросить из головы подозрительное настроение отца.
– Почему у вас такие отношения? – нарушил мои раздумья Эскалант.
Я снова ощутила, приближающийся комок слез и обиды. Это была больная тема для меня.
– Просто, он одни из тех отцов… которые не любят своих детей.
Это было трудно сказать вслух.
– Так было всегда?
– Нет, наверное… Когда была жива мама, мы чаще общались. Иногда, даже весело было! – я не успела
смахнуть слезу и она упала на мои сложенные руки. – Мама была той ниточкой, которая связывала нас. А
когда ее не стало, он стал совсем чужим. Порой мне казалось, что он меня обвиняет в ее смерти…
– Латти, - нежный голос Виктора, прорвал мою сдерживающую слезы стену, и они хлынули потоком. –
Крошка…
Эскалант обнял меня, поглаживая по
– Когда я был мальчишкой, у меня была самая частая детская мечта – иметь щенка, – заговорил Виктор. – И
однажды, на мой восьмой день рождения, родители мне подарили маленького лабрадора. Моему счастью не
было предела! Я назвал его Чаком и проводил с ним все свободное время…
Я улыбнулась, представив красивого темноволосого мальчугана, с ямочками на щечках и черными густыми
ресницами обрамляющие огромные темные глаза.
– … Особенно я любил играть с ним на одной из самой красивой в мире поляне, недалеко от дома. Это было
наше тайное место с Себастьяном и Чаком. Мы сбегали туда украдкой с уроков, хранили свои сокровища,
летали на велосипедах… Чак прожил полтора года, а потом умер. Для меня это было страшным ударом. Очень
тосковал. Но большую боль мне причиняли напоминания о моем друге: его ошейник, мяч, который он любил
грызть и даже места где мы часто играли. В том числе и та полянка. И знаешь, что я сделал?
– Что? – с чувством сострадания спросила я, подняв к нему лицо.
Эскалант смотрел вдаль, погрузившись в воспоминания, поглаживая мою руку.
– Я избавился, от всех тех вещей. И даже перестал бывать в местах, которые ассоциировались у меня с Чаком.
Так мне было легче пережить эту утрату.
– Мне очень жаль… - прошептала я, положив голову обратно ему на грудь.
– Отец очень любит тебя, – как мораль своей истории, подвел итог Виктор. – Просто каждый раз, когда он
смотрит на твое лицо или слышит твой голос, он вспоминает твою маму, свою жену. А это очень тяжело. Он
выбрал не тот способ борьбы со своей болью, как и я когда-то. Нельзя отказываться от тебя. Он поймет это,
вот увидишь.
114
Растроганная его поддержкой, я поддалась искушению и поцеловала, на минутку коснувшись волнующих
меня губ.
– Спасибо, – шепнула я, обнимая Виктора.
– Не за что, крошка.
Мы обнимали друг друга, наслаждаясь этим.
– Мне пора, Латти, – тяжко вздохнул Эскалант. – Куча работы ждет меня. Проводишь?
Глава 29
День шестой. Искусственность
У Виктора появилось очень много забот с новой должностью, а ответственность зашкаливала. Но все же он
находил время, чтобы позвонить или написать мне сообщение. Это было очень приятно для меня и ново для
него, в чем он и признался.
Я не чувствовала земли под ногами. Постоянно улыбалась, даже на парах. Перемена во мне не прошла