Златовласка зеленоглазая
Шрифт:
Я тогда перевела все в шутку, пообещав надеть в следующий раз мантию темного факультета.
— Он еще маленький, — примиряюще сказала я и дала ему поиграть со значком-глазом. Шутка шуткой, но душу мне это происшествие царапнуло.
«Неужели меня так называют дома?» — с недоумением подумала я тогда. И вот теперь мама хочет поговорить о личном. Моем личном. Не хочу!
Но вот сегодня, сейчас… Разговора избежать не удастся.
— Что, правда? — переспросила я.
— Ты фаворитка принца?
Сердце
— Я не фаворитка… — тихо прошептала я, что есть силы сжав пальцами край лавки, на которой мы сидели, — не фаворитка…
— А кто?
Мать требовательно смотрела на меня.
— Я… я люблю его… — так же тихо произнесла я, стараясь не смотреть на нее.
— Хм…
Пауза. Длинная пауза.
— Вот, значит, как… — наконец произносит мама. — Наивная ты моя девочка, — начала она. — Прости… Наверное, это жестоко, но пора становиться взрослой. Неужели ты всерьез рассчитываешь войти в императорскую семью? Ну не будь такой простушкой. Посмотри, где мы и где они!
Горло сдавило, и очертания предметов поплыли в предательских слезах.
— Твое поведение, конечно, достойно порицания… — (Мое поведение?) — Но коль все так вышло, и богам было угодно, чтобы их высочество принц обратил на тебя свое благосклонное внимание… То сейчас необходимо подумать о будущем. Пусть это прозвучит цинично, но нужно, чтобы твоя потерянная честь стала основой твоего благополучия…
— Ничего она не потерянная…
— Но ты же спишь с ним?
— Я не сплю с ним! — вскинулась я. — Не сплю!
— Ты сума сошла! — ахнула мама, отшатываясь назад. — Ка-ак не спишь?
— Так…
— Стефания! — всплеснула мать руками. — Ну что ты за глупая у меня такая! Тебе срочно нужен ребенок! От него! Пусть он будет незаконный, пусть бастард, но кровь-то императорская! Император внука не оставит. Все знают, как живут его бывшие любовницы. И у всех у них дети. Их величество добрый… И его сын наверняка также буде…
— Нет!
Во рту у меня стоял неприятный металлический привкус, а внутренности дрожали противной холодной дрожью.
— Нет!
— Что нет, дорогая?
— Так не будет!
— Но, дочка… Я понимаю, ты сейчас во власти чувства… но нужно подумать и о будущем. Любовь приходит и уходит, а жить нужно каждый день. Если ты не знаешь как, то я могу помочь…
— Нет!
— Ну, дочка…
— Нет!
— Какая ты упрямая! Ничего не хочешь! Подумай тогда хотя бы о нас, о своей семье… Ты же знаешь, как мы живем. Как отец надрывается, ища деньги вам всем на приданое. У тебя еще две сестры без мужей. И ты. Если не хочешь думать о себе, так подумай хотя бы о них!
Мама говорила спокойным, убеждающим тоном.
— Но что я могу для них сделать?
— Хотя бы попроси у их высочества приглашения на званый бал. Туда, где бывают самые
Страшно не хотелось о чем-либо просить Диния. Ведь если я начну просить, то тогда действительно получится, что я с ним не из-за того, что люблю. А потому, что он принц… Как противно! Но сестры? Им же действительно нужны женихи… Они меня всегда любили… и я их…
— Ты пойми, дочка, это жизнь, — убеждала меня мать. — Нужно брать, когда есть возможность… И я, когда буду умирать, буду умирать со спокойной душой, что вы у меня все пристроены. Что не голодаете…
Где-то это я уже слышала… И не от мамы… Это жизнь, детка! Точно! Какая… она… эта… жизнь! Грубая, циничная, расчетливая! Не хочу так!
«Тебе камень или веревку? Топиться или вешаться пойдешь?»
«Эри!»
«Что, плохо? Погоди, сейчас спасу!»
— Прошу меня простить, сиятельные дамы, что прерываю вашу уединенную беседу…
Рядом со скамейкой у стены, недалеко от входа в университет, где сидели мы с мамой, возник Эриадор.
— …но, к сожалению, Стефанию разыскивает ее преподаватель. Поэтому я рискнул взять на себя смелость прервать ваш разговор, — закончил он.
«Правда? Ищет?»
«Да нет. Это я так…»
— Не имею честь быть представленным! — качнулся Эриадор в сторону моей мамы.
— Прошу меня простить, князь, — встала я со скамьи. — Позвольте вам представить — баронесса Леона Терская. Моя мама… Мама, это князь Эриадор Аальст. Мой сокурсник…
— Очень приятно, баронесса…
Эри поклонился.
— Очень приятно, князь…
Мама тоже встала и сделала реверанс.
От меня не укрылось, каким оценивающим взглядом она прошлась по Эри сверху вниз. Ну да! Он же князь! Думает, что выгодная партия… Я стала понимать подобные взгляды…
— Хочу сказать вам, баронесса, что у вас замечательная дочь! Умница и красавица! Мне очень приятно учиться вместе с ней…
— Так вы тоже…
Я с трудом удержала улыбку, увидев, как изменилось мамино лицо. Вместе! Значит, он тоже темный! А Эри сейчас в сером костюме. Не в мантии. Как он иногда говорил: по-домашнему.
— Да, мы учимся вместе, — широко улыбнулся Эри, правильно поняв причину замешательства моей мамы, — но прошу меня простить. Нам срочно нужно идти. Магистр ждет.
— Да-да, конечно…
— Не сомневаюсь, что мы с вами еще раз обязательно встретимся и поговорим.
Эри кивнул, прижав подбородок к груди.
— Я буду рада, князь… — Мама вновь сделала реверанс.
— Как ты меня нашел? — спросила я его, когда мы с ним вошли в ворота университета.
— О! Как ты страдала! Как страдала! Буквально на всю столицу! Было просто невозможно пройти мимо. Мы же с тобой телепатически связаны, не забывай.