Злая память (все книги в одной)
Шрифт:
– Товарищ майор, ну пожалуйста!.. Позвольте остаться!.. – взмолился Побилат, быстро сообразив, что «песенка» его уже спета.
– Зачем? – рявкнул Князев. – Вовсе не вижу: ни смысла, ни необходимости держать посторонних на стратегическом объекте.
– Да будьте же вы, в конце концов, человеком. Поймите. У меня свой счёт к чеченцам имеется. Брат мой, где-то здесь погиб. Нас усыновили когда мне было три года. Мы с ним были из одного детдома, потому и держались всегда вместе. А потом. Я в институт, а он в автосервис. Чуть позже и в армию.
Вы поймите. Легально я бы на Кавказ ни за что бы не попал. Да, и родители, поперёк дороги готовы были
В отличие от меня, именно мой однофамилец и был кадровый офицер, окончивший «военку». У него семья. Дочери два года. Жена имеет свой бизнес. В общем, ехать ему, ну, никак. Потому и нашел он меня. Предложил неплохие деньги. Уверял, будто в армейском бардаке, шесть месяцев предстоящей командировки, мне запросто удастся перекантоваться.
А я и без денег, был готов мчаться на Кавказ. Надо полагать, что того парня мне сам Бог послал. Короче, под натаскал он меня малость. Придумали мы с ним и легенду, о якобы возникшей путанице с документами. После чего, и обменялись мы с ним своими «мандатами».
– Ах, вот оно что!.. – присвистнул Князев. – …Выходит ты, сучёнок, эту «кашу» сам и заварил. И где же сейчас тот? Ну, второй Побилат.
– Не знаю. Возможно, жене своей помогает. Однако, товарищ майор. Прошу учесть и тот факт, что по прибытию в расположение части, я во многом тотчас признался Лютому. Да и от вас, ничего не скрыл. Посему и вины за собой, я особо не чувствую.
– Знаешь, студент? А ведь ты меня вовсе не убедил. Народные мстители, здесь тем более не требуются. Наломаешь ты сгоряча дров, а мне потом отвечать. Да и нет у меня никакого желания, брать на душу лишний грех. Не поверишь? Но тут иногда стреляют. – усмехнулся Валерий. А после, с предельной серьёзностью добавил. – Пацан, ты хоть чуть-чуть представляешь, что такое: настоящая война? Поговорил бы, для начала, со своими подчинёнными – солдатами, участвовавшими в боевых действиях.
– На эту тему они предпочитают помалкивать. – с грустью пробурчал под нос Побилат.
– Ты, случаем не задумывался: почему? А впрочем, даже то, что видели эти ребята, чепуха в сравнении с настоящей войной или с тем, что ждет этих парней после службы. Потому как война ломает; засасывает; приучает к определённой, самой страшной зависимости. И, в конечном итоге, медленно и совсем незаметно уничтожает человека изнутри.
– Не понял. – похоже Побилат, действительно, не сразу сообразил к чему это клонит Князев.
– Давай-ка, парень, чтоб не выглядеть в твоих глазах «тупым солдафоном», живущим исключительно по уставу, я попытаюсь тебе (человеку с высшим образованием) кое-что сейчас разжевать. – Валерий усадил лейтенанта за стол напротив себя, после чего и продолжил. – Надеюсь, ты не станешь спорить с тем, что на войне легко приобретаются навыки выживания в экстремальных условиях? В то же время, напрочь исчезает умение жить нормальной человеческой жизнью. Для многих пацанов, война не закончится Чечней или Кавказом, она будет продолжаться до самой смерти. Потому как психология войны необратимо перестраивает наши мозги. Здесь, как с алкоголем или табаком. Легко сделать первую затяжку, выпить первую рюмку и практически невозможно отказаться от последней сигареты или последних ста граммов. Солдаты
– Ну, вроде как.
– Уверяю тебя, что «чеченский синдром» обещает быть намного страшнее. Афганские моджахеды остались там, за границей Таджикистана. В определённой степени о них можно и забыть. Тогда как чеченские боевики, могут объявиться где угодно. По сути, они граждане России. А кроме того, большинству россиян, как впрочем и многим военнослужащим, до сих пор не понятно, за что и против кого мы здесь сражаемся. Потому, и домой мы вернемся, в определённой степени, непонятыми.
Если попытаешься возразить мне: дескать, в отличие от многих, у тебя имеется конкретная цель: отомстить за брата. При этом, ты всерьёз намереваешься ввязаться во всё это дерьмо. Тогда будь готов и к тому, что на Родину ты вернешься с особым жизненным опытом. Опытом хищника, а быть может, и с напрочь свёрнутой башкой. Опять же, если ещё повезет вернуться. В чем я весьма сомневаюсь.
Парни прошедшие войну, образно выражаясь: подчас, так и не могут выйти из боя. Это о них говорят: пришел с войны, но с войны не вернулся.
Ну, чего ты всё время лыбишься? Не веришь? – Князев заметил едва мелькнувшую ухмылку, на губах Побилата. В ней читалась конкретная мысль: дескать, не учи меня жить, лучше сразу дай автомат. – Считаешь себя исключительным? А ведь я встречал мужиков и покрепче тебя. И поумнее, и повыносливей. Кому-то из них и на «гражданке» казалось, что вокруг одни враги и каждую минуту ожидали нападения. Другие напротив, уходили в себя. Уходили ото всех и от всего, что могло бы напомнить им о военном прошлом. Замыкались в своем внутреннем мире, заполненном страхом и ужасом пережитого.
Ну, а тебя, парень. Исходя из твоего ранимого характера, попытаюсь предположить, наверняка, в последствии будут мучить угрызения совести. Ты будешь винить себя за то, что выжил, тогда как твои боевые товарищи или подчинённые погибли. Дескать, не сумел ты сделать всё возможное для их спасения.
То, о чем я сейчас говорю, вовсе не выдумки или некое запугивание. Многое, я пережил на собственной шкуре. Уже в мирное время, на моих глазах гибли друзья и сослуживцы, прошедшие по две-три войны. Потому как психические недуги и отклонения у многих бывших фронтовиков, с течением времени, становятся всё более и более очевидны. И порой, они становятся опасны для окружающих.
Редкий военный, может самостоятельно обуздать свою исковерканную войной психику. У многих, враждебность к внешнему миру, постепенно перерастает на отношение к самому себе. Тут-то и поджидают нашего брата: запои, увлечение наркотой и всевозможные суициды. Случаются и более коварные варианты, когда насилие выплескивается вовне. И хорошо, если бывший «вояка» вновь рвется на войну. Отчасти, и я вернулся на Кавказ именно по этой самой причине. Хуже, когда врагом становятся соседи, коллеги по работе или, насолившие ему официальные лица.
Не обессудь, если говорил я несколько спонтанно и сумбурно. Зато выложил я тебе, всю самую, что ни есть правду. Причём, это ещё цветочки.
Ну, и как тебе подобные перспективы? Хотя, о чем это я? О твоем будущем? Совсем упустил, что без необходимой подготовки, его у тебя просто не будет, этого самого будущего. Боюсь, но скорее всего, ты навсегда здесь и останешься.
Потому как на войне нужно быть не просто злым, а ещё и остервенелым. Добрые и романтичные студенты, в Чечне не выживают.