Злая сказка
Шрифт:
— Ты у цели. Что ты видишь?
— Я вижу камень.
— Ты не ошибся. Знаешь, что это за камень?
— Нет.
— Во многих мирах его называются философским. Говорят, что в нем источник мироздания.
— Это так?
— Нет. Это всего лишь наковальня. Здесь Посланники куют Меч. Воссоздают свой духовный Меч в зримом облике.
— Что я должен делать?
Три бесформенных сгустка приблизились. Один протянул Шай-Ама иссиня-черные кузнечные щипцы, другой — молот, светившийся ярким белым огнем. Третий положил на камень странный шевелящийся
— Воссоздай же свой Меч.
Шай-Ама быстро схватил сгусток щипцами. И сделал пробный удар молотом. Орудие не чувствовалось в руках. Оно было легкое как свет, а щипцы, которыми он держал сгусток, тянули к земле, так что при работе он опер их о камень. И он ковал свой Меч.
Удары молота гулко раздавались в тишине. Бесформенные сгустки раздували мехи. Работа шла. Чистый свет ударял в сгусток Бездны, коей на самом деле была заготовка. Тень держала заготовку в своих клещах. Так рождался Меч Бездны.
Когда работа была закончена, Шай-Ама вложил Меч в пустые ножны.
— Ты воссоздал Меч, который был всегда с тобой. Более здесь тебе делать нечего. Уходи.
И он ушел. И захлопнулись за ним ворота. А на пороге странного мира его ждала женщина. Когда Шай-Ама пытался сосредоточить на ней свой взгляд, он видел сразу всех женщин, которых довелось ему встретить на своем долгом пути. Самых красивых женщин. Она была молода, но с глазами зрелой женщины. Ей можно было дать и семнадцать, и тридцать, и сорок. Ее черты лица постоянно менялись. А глаза были черными, как два окна во тьму. Она была в длинном черном платье, тесно облегающем фигуру. На вечно меняющемся лице блуждала улыбка.
— Вот мы и встретились, враг. А ты знаешь, кто я?
— Ты одна из ее ликов. Ибо она Ничто и не может принять зримый облик.
— Ты прав. Я одно из лиц первозданной Силы, той, что Дай-мэ-рак использовал, чтобы создать свою Игру. Я Бездна.
— Да. Я твой враг, и я твой ключник. И ворота от тебя в мироздание — тоже я. Когда распалось братство Черных Всадников, которые разрушали миры, ты стала вольна сама забирать те из них, что ближе тебе. Но ничего не изменилось. Ты по-прежнему заперта.
— Я пошлю тебе противника. И если он победит, я выйду на свободу.
— Да будет так.
— Но я хочу спросить тебя, благородный Шай-Ама. Всего лишь спросить. Зачем тебе все это? Ты — ключ от двери. Ты почти что хозяин ее. Отопри, и вместе со мной ты станешь сильнее того, кого вы зовете Дай-мэ-рак.
— Ты заперта. Вот мой ответ. Выпустить тебя — значит слиться с тобою. Я сам по себе. Я живу и думаю. Я не хочу быть частью. Как и не захотел Дай-мэ-рак. Но я возьму много тебя и сотворю свою Игру. Когда придет время. Когда я пойму: кто я, пришедший из Тьмы?
— Ты пришел из меня.
— Ты лжешь. Я пришел из Тьмы. А Тьма — это всего лишь забвение, неизвестность. Я не помню, кем был, но знаю: я не был в тебе.
— Ты ошибаешься, Шай-Ама. Тот, кого ты почитаешь за Бога, и ты, и твой друг Одэнер, ушедший творить свою Игру, вы все
— Со временем я узнаю ответ. Мы слишком разные, чтобы понять друг друга, Бездна. Слишком. Оставайся за чертой. Ты и так входишь в упорядоченное через души слабых людей. Ты всегда здесь, хотя ты заперта. Оставайся же там.
— До встречи, Шай-Ама! До встречи! Ибо я всегда рядом с тобой!
Он оказался на Дороге. На правом боку висела перевязь с Мечом. И эта ноша поначалу была тяжела.
Он шел по Дороге под синим небом, а по бокам Дороги росла изумрудная трава. Он снова был дома. По крайней мере, в месте, которое считал домом. Ведь он не знал, откуда он пришел и куда идет. Дорога медленно растворялась, и он чувствовал, как к нему возвращается ощущение смертного тела.
Антон. Год спустя
Мне самому трудно поверить, что прошло уже больше года после той памятной встречи, когда мне предложили работать наблюдателем. Сейчас на дворе октябрь 2001-го. В Москве стоит теплая погода, изредка накрапывает дождь. Я учусь в институте и работаю наблюдателем за бессмертными, как это ни безумно звучит. Я привык. Привык каждое утро, выходя на улицу, вставлять в уши наушники, слышать треск, а затем разговоры, годные лишь для исповеди перед психиатром. Я действительно привык.
В 2000 году, как предвещалось, все ждали конца света. И он мог состояться, если бы не победа Олега в Битве, более похожей на театральное представление или какую-то глупую, злую сказку в стиле дешевых фантастических книжек. Однако реальность всегда выкидывает странные штуки, и я не знаю, что ждет меня дальше.
Как я провел этот год? Да так же, как и все предыдущие: работал, учился, читал книги, любил девушек. Что случилось с Олегом? Да ничего особенного. Он так и живет в своей двухкомнатной квартире недалеко от меня, встречается с другими бессмертными и иногда, оставаясь в одиночестве, играет на гитаре и сидит в сети под псевдонимом Чужак. Так что, пользователи сети, знайте, если к вам пришел в чат Чужак...
Все это время Олег активно общался с Игорем. Он уделял ему огромное количество свободного времени, постоянно что-то рассказывал, в основном посредством каких-то странных притч, передать смысл которых совершенно не представляется возможным. Зимой, ранними утрами, они часто уходили в овраг. Это была почти черта города. Дальше, за лесом, проходила МКАД.
Они долго гуляли там. А однажды Олег предложил Игорю пофехтовать. Игорь резонно заметил, что клинков у них нет. Олег сказал, что все дело в воображении. Стоит представить, каким именно будет твой клинок, и он тут же появится в истинном зрении. Олег долго учил Игоря, как это сделать. Я поражался: с одной стороны, Игорь был из иной Игры, он знал такие вещи о техногенном мире, о которых Олег не имел представления. С другой стороны, Олег вообще был не от мира сего, и где была его истинная родина, для меня до сих пор остается загадкой.