Зло, действуй!
Шрифт:
– Сколько веков прошло, а традиция подвешивать на этой игле купола ротозеев-первокурсников из бедноты никуда не делась.
«Та-а-к, а это уже интересно…» – оценила я фразу призрака, начав догадываться, почему он на мой вопрос о поступлении осторожнo ответил «шансы есть». Не все так просто в этой академии.
– Ты учти, что сегодня я, если сильно повезет, могу стать этой самой ротозейкой из бедноты, - напомнила я духу.
Тот стушевался и, стараясь это скрыть, командным тоном добавил:
– Твоя задача – как можно быстрее очутиться
Я лишь кивнула. Задача ясна. Набираем скорость, а за ней – высоту. И я энергичным шагом двинулась в сторону академии.
А неприятности бегом помчались за мной. С первыми из них, в начищенных кирасах, я едва не столкнулась. Благо успела пригнуться и под прикрытием возка с тыквами, который тащил усталый ослик, понукаемый хозяином, пересекла улицу под самым носом у стражи.
На середине пути мне попался столб. К нему был магией прицеплен лиcток, с которого на зрителей взирала я собственной персоной. Последняя, к слову, двигалась, поворачиваясь к смотревшему на изображение то прямо,то одним боком,то другим или же вовсе затылком. ?адовало, что портретик Эвинбри был парадным и мало походил на меня нынешнюю – всклокоченную, запыхавшуюся и изгвазданную в грязи.
Печалило то, что сумма, указанная под словом «Разыскивается», была весьма внушительной. Настолько, что могла простимулировать внимание и наблюдательность у многих желавших поправить свое финансовое положение.
Я опасливо отошла от объявления, прикидывая, как бы изменить внешность. Мой взгляд упал на уличный прилавок с овощами и фруктами. Среди прочего там был и нелущеный фундук.
Недолго думая, я направилась к нему. И, выгадав мoмент, когда торговка отвернулась, я прошла мимо ее лотка и прихватила пару орехов лещины. И тут же закинула в рот, отчего щеки стали выглядеть тяжелее, а лицо стало более квадратным. Вместе с выпученными глазами видок у меня, подозреваю, был еще тот. А свою темную макушку, которую можно было заприметить в толпе, решила прикрыть широкой пестрой шалью, которую углядела неподалеку. Она сушилась на веревке, что была натянута меж окон второго этажа домов, которые стояли друг напротив друга через улoчку. Достать ткань сама я не могла, а вот полтергейст…
– Хорошо, – проворчал дух, готовясь вселиться в ткань.
– Постой давай на стреме пока…
– Мне уже стремно, – с готовностью отозвалась я.
– Это считается?
Привиденистый напарник по умыканию постиранных шалей лишь уничижительно фыркнул, дескать, нашла время шутить. А затем стpемглав полетел за добычей. В следующую секунду я увидела, как выглядит одержимость со стороны. Пестрая ткань вздулась парусом, кисти по краю полотна затрепетали, как живые, щелкнули прищепки,и трофей полтергейста спланировал мне на плечи.
Я накинула добычу на голову и устремилась с узкой улочки на более шумную и оживленную. Ту, что вела к воротам академии. И едва влилась в неспешный и не столь уж густой
– Только что же был сигнал! Вот зараза, опять амулет потух! Всю ночь за этой бздыхой носимся – и без толку. Вот как ее искать теперь, без маяка-то?
– посетовал мужской, чуть прoстуженный голос.
– Да здесь эта зараза, печенкой чую! – отозвался второй.
Догадываясь, что речь обо мне, я аккуратно, бочком, не привлекая внимания спешкой, осторожно обогнула говоривших и поспешила затеряться среди прохожих.
И вынырнула из него, только поравнявшись с высокими коваными воротами. Они были распахнуты, и я, недолго думая, шагнула во двор академии. В нем вовсю кипела жизнь. Шумная, суетливая, нервная и веселая.
Кто-то сидел прямо на бортике фонтана, зажимая листы бумаги и что-то внимательно читая, другие бубнили что-то себе под нос, явно повторяя… Лишь только взглянув на них, я почувствовала на кончике языка вкус волнения. Того самого, что было у меня самой перед экзаменами или защитой диплома.
Интересно, они готовятся к поступлению или к выпуску? В равной степени могло быть как первое, так и второе…
Впрочем, не все были охвачены волнением. Меж разношерстной толпы юношей и девушек, погруженных в нервное напряжение, я заметила и других. Они были облачены в подобие униформы: колеты разных цветов, но одинакового покроя и с идентичными эмблемами, удобные темные штаны одного тона, высокие сапоги.
Так вот, всех этих форменных объединяло одно – чувство превосходства, написанное на их лицах. И примечательно, чем оно, лицо, выглядело более породистым, аристократически утонченным,тем надменности на нем было больше.
Похоже, обладатели колетов и эмблем – это уже поступившие. Адепты. А остальные, получается…
– Это вступительные экзамены?
– шепотом спросила я призрака, не веря удаче: неужели я успела на зачисление?
Дух, к слову, уже не плыл рядом со мой, а вновь вселился в шаль. Хм, похоже, не я одна маскировалась…
– Да, – услышала я тихое у самого уха.
– В имперской магической академии отбор проходит два месяца. В жатвень, когда весенний сезон балов оставался далеко позади, а до нового, начинавшегося с первым месяцем зимы, еще было далеко, испытания на одаренность проходили аристократы. Также приемная комиссия оценивает их знания. И уже в первый месяц осени на оставшиеся места принимают простoлюдинов.
Впрочем, как пояснил призрак, не все отпрыски благородных семейств пoступали в академию. Если дар был невелик,то могли ограничиться и домашним обучением. Чаще всего это касалось аристократок. Для многих из них выгодная партия при дворе была привлекательнее полевых практик, отработки заклинаний упокоения на погостах, кишевших нежитью,и прочих прелестей, которые зачастую входят в процесс обучения мага.
И сейчас шел как раз заключительный этап – теоретические экзамены для простолюдинов. На оценку уровня сил я уже опоздала.