Зло, действуй!
Шрифт:
От упоминания еды мой живот тут же скрутило, потому как никакие подвиги с котлетами по калорийности не сравнятся. А от испытываемого голода даже тараканы в моей голове уже слегка озверели.
Завтрашнюю тренировку Вир отменил: у него были какие-то важные дела в столице. Я этому лишь обрадовалась и заинтересованно глянула на Урагана. Кажется, я поняла, как найти с ящером общий язык. ?лавное, чтобы Лис, когда узнает о моих «лингвистических потугах», не прибил нас обоих с Ураганом на месте…
Я так прытко помчалась в столовую, что на одном из поворотoв, вылетев из-за угла, врезалась во что-то большое,тучное, рыхлое и дюже недовольное.
– Прошу прощения, – пролепетала я на ходу, не поднимая голову. Да если бы и подняла – впoтьмах еще поди разбери, на кого налетела.
– Бздыхов потрох! Да чтоб ты ноги себе переломал! – раздалось мне в ответ. Судя по тому, как тепло коснулось ног,тут же впитавшись, простым пожеланием несчастий тип не ограничился, а добавил толику магии, превратив его в полноценное проклятие.
Я же решила: раз человек способен так эмоционально браниться и раскидывается чернословиями, значит, и помощь мою пошлет по известному анатомическому маршруту. Потому и предлагать оную не стала, поспешив навстречу ужину.
Успела в последний момент. Еще немного – и двери столовой оказались бы закрыты. Наскоро поев, отправилась к себе. Лекции сами себя не выучат. А ещё нужно законспектировать параграф по алхимии и прочесть раздел по щитам.
С такими мыслями я пошла к себе в комнату. Нири уже дремала, Дота мужественно сражалась с конспектом. Судя по всему, у них пока была ничья. Я присоединилась к этой эпохальной битве. Вдвоем мы одолели задние.
– Все же как у тебя ладно выходит, - убирая листы со стола, резюмировала воительница. – Как будто всю жизнь эти самые краткие пересказы строчила… А я сижу, думаю над каждой строчкой: надо ее? Не надо? А ты раз – и готово.
Мне оставалось лишь пожать плечами, дескать, оно само как-то… А про себя подумала: «Палишься, Аня, ой, палишься…» Пришлось признать: спасала меня от разоблачения не собственная гениальная актерская игра, а скорее то, что в академии были маги со всей империи. И все были настолько разными, что даже иномирянке в этой пестроте удалось сойти за свою.
Но что будет вне этих стен? Сумею ли я не выдать себя среди горожан? А аристократов? Ведь, чтобы обелить имя Эвинбри Файрвинд, мне так или иначе надо будет заявить, что я – это она. А это значит не просто стать похожей на местных аристократок, а быть одной из них. По манерам, поведению, реакциям… Чтобы ни у кого и мысли не возникло, что перед ними не настоящая Эви, а самозванка.
От этих перспектив и вовсе стало грустно. Мне бы с учебой разобраться. А тут ещё местные этикеты учить… Я покосилась на шкаф. У приличных девушек оный обычно бывает нафарширован одеждой и любовниками, а у меня вот – полтергейстом с остатками чернокнижного колдовства. Надеюсь, правда, что от духа пользы будет поболее, чем от незадачливых ухажеров. И призрак даст мне пару мастер-классов по пристойному поведению для попаданок, намылившихся в благородные леди или, по-местному, рины.
Меж тем Дота от души потянулась и, пытаясь справиться с зевотой, произнесла:
– Эта учеба убьет меня своей скукой раньше, чем демоны порубежья в приграничной сты-ы-ы-ычке, – на последнем слове она все же не удержалась и широко открыла рот.
И хотя воительница его прикрыла, но было поздно: я подхватила этот вирус, от которого нет спасения. Когда челюсти сводит сами собой, а в мир вырывается твое протяжное: «А-а-а».
– А ведь еще щиты чита-а-а-ать, – протянула воительница и вдруг спросила: – Бри, у тебя не бывает такого чувства, когда завтра уже сегодня, а ты еще вчера?
– Бывает, - призналась я. – Вот прямо сейчас.
– Тогда, может, спать? А раздел – дракон с ним.
– И Дота махнула рукой.
– Нет, я все же прочту, - мужественно сражаясь с закрывавшимися глазами, отозвалась я.
– Совести у тебя нет, Бpи, - проворчала воительница, словно я этой самой совестью и была. Причем не своей, а Дотиной.
Подруга открыла учебник с видом разнесчастной сиротинушки, над которой издевается злая мачеха. С учетом того, что «падчерица» была значительно шире в плечах и почти на две головы выше злодейки в моем лице, я лишь скептически хмыкнула.
Воительница, сев напротив меня за столом, подперла подбородок кулаком и начала клевать носом над книгой, доказывая, что быть адептом не только порой дюже сложно, но еще и опасно: вот так закемаришь над книгой – и расквасишь нос, клюкнувшись им в открытый учебник.
Впрочем, с Дотой такого не приключилось: ее рука, локоть которой упирался в столешницу, чуть накренилась, и воительница плавно съехала по ней щекой, как по горке. А затем, причмокнув губами, подруга устроилась на фолианте и сладко заснула. Я прикрыла ее одеялом и продолжила продираться сквозь заданный раздел.
И чем дольше я вчитывалась в cтроки,тем отчетливее понимала: мне это нужно выучить. Потому как иначе либо меня завтра завалит преподаватель на теории, или я кого-то из некромантов – на практике.
А все дело в том, что рaздел защитных плетений был посвящен созданию барьеров против темного колдовства. Поглотителям гипотетически чернокнижные плетения, если они не высшего порядка были, не страшны. Во всяком случае, физического урона они не наносили, а вот вызвать откат вполне могли. «Оный выражался в изменении нервических состояний и утере контроля», - гласили строки учебника. «Могут взбеситься и покалечить кого ненароком», - перевела я с учебного на нормальный.
Вспомнив лекцию в лазарете, когда целитель лечил мои сбитые ноги и гoвoрил о том, что сильно раненный поглотитель плохо контролирует свой дар и может осушить резерв чародея, который в обычных условиях антимагу не доступен, я мысленно поправила с «покалечить» на «убить», если заклинание будет очень сильным.
Радовало то, что чернокнижники считались вне закона и ныне в империи официально были полностью истреблены. А неофициально… полтергейст вон вляпался в ловушку. Так что… Я почувствовала, как мои веки тяжелеют, а мысли путаются. Все же было пора ложиться спать. Самое время: на горизонте алела полоска зари.