Злобный босс, пиджак и Танечка
Шрифт:
— Это и есть месть, Коля. Она придумала себе, что меня не выносит. Так есть ли более жестокий способ отомстить?
— Придумала, значит, — он зачем-то расплылся в непонятной улыбке. — А ты ее?
— И я ее тоже. Дурная какая-то, вообще непонятно, что в ее голове творится. Таким надо ускоренный курс обучения по адекватности давать, чтобы в нормальное состояние привести!
— А адекватный, получается, у нас ты? Ох, Андрей... Сейчас с уверенностью могу сказать только одно: вы друг друга стоите. Одни чувства, ни грамма разумности.
— Чувства, да. Ненависть, например. А секретарь из нее выйдет хороший, вот и пусть выходит из нее... секретарь.
— Ну-ну. А ты Кристине-то позвонил?
Я недоуменно уставился на друга:
— Кто есть Кристина?
— Девушка. Блондинка такая симпатичная. Мы с ней и подругой знакомились недавно в баре. Забыл уже? Ты так настойчиво требовал с нее номер, что у девушки уже свадебные платья и букеты в глазах мелькали.
Удивительно, но Кристина вообще вылетела из головы. Я кое-как вспомнил ее лицо.
И правда, совершенно очаровательная девушка, хотя с моей стороны речь точно не шла о серьезных отношениях. Но зависнуть с такой папочкой на выходные — милое дело. Обязательно позвоню, если снова не забуду.
— Некогда было, — отмахнулся и направился к бару.
Друг расхохотался:
— Само собой, некогда, когда все мысли забиты только Танечкой. Ой, ненавистью к Танечке‚ постоянно путаю. Это тот самый редкий вид ненависти, когда спать без нее не можешь, есть не можешь, а когда она танцует, то последние мысли из головы вышибает.
Я глянул на него с угрозой:
— Кстати об этом! Ты-то зачем к ней клеился? Я видел, что вы тут вытворяли.
Настолько омерзительно, что меня переклинило.
Коля встал, сделал несколько шагов ко мне. Хоть ржать перестал, как конь заправский. И смотрел теперь внимательнее, будто искал какую-то особенную реакцию в моих глазах. Сказал вкрадчиво:
— Я к ней клеился, потому что девочка красивая, веселая, к таким только и клеиться. Я и раньше не скрывал, что Таня вызывает у меня симпатию. Но если ты против, только скажи.
В груди что-то мелко затряслось. Неприятно.
— С чего мне быть против? Но ты мой лучший друг. Не могу же я смотреть на то, как ты влюбляешься в такую стерву? Или ты не слышал моих рассказов о ее выходках? Не будь дураком!
— Слышал, слышал. И видел тоже немало. Ну, раз ты не против, то я, пожалуй, Присмотрюсь к девочке пристальнее. У меня-то зацикленности на блондинках нет, и Таня полностью в моем вкусе. А ты Кристине звони.
— Кто есть Кристина?
Коля со смехом отмахнулся. Вначале было ощущение, что он все это специально плетет, на что-то меня провоцирует, но потом вспомнилось, как они с Таней танцевали, как смеялись. Люди не могут так смеяться, если им не нравится происходящее. Два счастливых человека, которые на своем месте. Мой лучший друг... и Танечка. А что сказать, чтобы он одумался? Как привести товарища в чувство?
Я не узнал свой голос:
— Она не может тебе нравиться... Ты зачем-то врешь сейчас...
— вру так вру, — он снова смеялся. — Сменим тему, а то ты как-то напрягся. Я тут по поводу Сашки с Мишкой снова размышляю, и если тебе нужен совет профессионала: бери этих обоих в наш программный отдел. Они только выглядят странно, но такие ребята долго без дела не останутся. Из них можно вырастить хакеров, а можно — незаменимых спецов для твоей фирмы. Ты новую информационку внедряешь, тратишься на нее, а были бы у тебя такие ребята раньше — это у нас бы новые информационки закупали, серьезно. Но притом оба пока не успели осознать свою значимость, их надо сразу под крыло брать и выращивать под себя. Ты подумай над этим.
Мне почему-то не хотелось о них думать. Думать хотелось о чем-то совсем другом.
Но чтобы закрыть тему, я поморщился и согласился:
— Пусть приходят в понедельник, оформим на испытательный срок. И если такие уж самородки, то потом скажу тебе спасибо.
— Точно скажешь, не сомневаюсь.
Я же задумчиво уставился в окно. Теперь еще и друзей Тани на работу беру. Ее становится как-то слишком много вокруг. Куда ни плюнь — всюду Таня. О чем ни подумай, каждая мысль заканчивается ею.
Утром понедельника в Колю бес вселился, он словно проснулся только для того, чтобы выводить меня из себя:
—Андрей, как рубашка сидит? Не слишком вычурно?
— Обычная рубашка. Она просто сидит. Отстань.
— Кружки сам уберешь, а то боюсь опоздать. Андрей, слушай, а может, галстук не нужен? Я в галстуке на какого-то ботана похож, не думаешь?
— Если бы я об этом думал, то сам бы с балкона выбросился, чтобы мир от себя освободить.
— Да посмотри ты! Нормально так?
Что с ним такое? Я нехотя перевел взгляд с кофе на друга и не стал скрывать раздражения:
— Очень нормально, очень. Намного нормальнее, чем на прошлой неделе. Глаза слепит от нормальности. Все?
— Ты как-то несерьезно об этом говоришь, — он снова приблизился к зеркалу и уже в сотый раз поправил челку.
— Коля, ты экономистом работать идешь или топ-моделью?
— Да брось, в любом амплуа надо быть шикарным! Вот я шикарный! Все, побежал, а то Таня не дождется моей шикарности.
— Т... Таня? Стой!
— Ты же не против? — он ухмыльнулся возле двери.
А я вдруг стал против. Вот буквально секунду назад и стал. Но признать такое — это все равно что в собственной слабости расписаться! У этого индюка глаза на лбу, он от Тани в ауте. А если и у нее глаза на лбу? Интересно, Коля красавчик или так себе? И он как будто никуда не спешил:
—Андрей, если скажешь, что Таня тебе нравится, то я остановлюсь. Выйди сейчас вместо меня, расскажи о том, как квартиру эту покупал, лишь бы смотреть, как она утром на работу идет. Пусть девочка отхохочется вдоволь, а потом проникнется твоей одержимостью.