Злодеи
Шрифт:
Принесли заказ. Ягодный аромат напомнил ему детсадовский компот. Пицца обжигала язык.
Вспомнив о вышедшем днем пресс-релизе, он открыл сайт городской администрации. Смысл сводился к стандартным «Мы должны оставаться/сплотиться/держаться. Выражаем соболезнования. Прилагаем все усилия. Рассказывайте обо всем странном/подозрительном».
Насытившись, Всеволод откинулся на спинку стула и в ожидании Ильи прислушался к тому, о чем говорили за соседними столиками. Словно крутя ручку настройки старой радиолы, он переключался с одного разговора на другой.
Молодые, модно
Внимание Всеволода привлекла девушка. Она представилась психиатру черно-белым персонажем, вставленным в цветную киноленту. Он попробовал присмотреться к ней. Темный худи, макияж в стиле сериала Wednesday. На первый взгляд, ничего сверхъестественного: юность тоскует и не хочет разделять свои чувства с другими. Но с ней явно было что-то не так, а что именно, врач понять не мог. Сосредоточенный на внутренних ощущениях, Всеволод слегка подпрыгнул от неожиданности, когда на соседний стул сел Илья.
– Вот ты где, – сказал он, стаскивая последний слайс с тарелки, – Чего такой озадаченный? Я дико голодный, как до новостей, так и физически.
Они заказали фирменный чай на вынос, старший следователь предложил пройтись в поисках более тихого места, сославшись на то, что он целый день сидел в кабинете и надо бы размять кости.
Стемнело и повсюду зажглись уличные фонари. Машины плотными потоками двигались в обе стороны. Прохожие спешили по своим делам. Длинная улица была похожа на вернисаж из-за ярко освещенных витрин магазинов, ресторанов и кафе. Илья изучал приложение для путешественников. Всеволод терпеливо ждал.
– Ты знаешь, недалеко есть улица, на которой до сих пор сохранились газовые фонари. Судя по карте, там расположены кафе с отличными отзывами. Нам надо свернуть на следующем перекрестке, – Илья махнул в нужную строну, – и пройти триста метров прямо.
Дорогу разделяла большая каштановая аллея. Изредка в желтых пятнах газовых ламп появлялись одинокие прохожие и собачники. Друзья выбрали маленький семейный ресторанчик всего на три столика. Тихая шепелявая мелодия доносилась из старинного музыкального автомата с изрядно потертыми пластинками.
– Итак, – Всеволод воодушевлённо потер ладонь, – если твоя гипотеза верна – я нашел культ, последователи которого могут творить здесь весь этот мрак.
Врач попробовал взять трагическую паузу, но Илья, не отрывая взгляд от меню жестом предложил ему не останавливаться. Психиатр подробно изложил все, что узнал из дневной экскурсии. Подошел официант. Всеволод выбрал десерт и чай, следователь заказал крафтовое пиво, салат и большой кусок мяса.
– Есть одно серьезное отличие, – продолжил Всеволод, когда они снова остались одни, – в прошлый раз мы пытались предсказать на плане города и области место жертвоприношения, сейчас важно понять логику выбора того, кто в будущем, по мнению убийцы, совершит преступление.
– Я раскаиваюсь во всём, что сделаю, и клянусь, я не делал того, что сделал.
– В точку, но только на той стороне не Джон Эндертон, а, скорее, Элис Морган.
– Тем интереснее.
Официант, одетый на старомодный манер в белую рубашку, темно-зеленую жилетку из плотной шерсти, большой черный фартук и такого же цвета брюки принес заказ Всеволода и пиво Ильи. Панакота с клубничным вареньем таяла во рту, оставляя молочный вкус на языке. Темное пиво, в высоком холодном бокале, держало плотную пенку. Илья остановился только, когда выпил половину. Пытаясь восстановить дыхание, он поднял большой палец вверх. Всеволод, посмеиваясь, сделал знак другу, стереть с губ усы.
– Ты никогда не хотел остановиться, завести нормальную семью и оставить вот это все? – Всеволод неопределенно покрутил ложкой в воздухе.
– После шести неудачных романов и двух развалившихся браков, как-то начинаешь сомневаться в реальности семейного счастья.
– И тебя не мучает, что ты женат на маньяках, ворах и реальных пацанах?
– Это брак по расчету. Мне интересные дела – им зона.
Перед Ильей поставили большую тарелку с салатом. Мягкий авокадо, перемешанный со спелым манго и поджаренными очищенными королевскими креветками, сдобренный соусом розовым соусом.
– Здесь великолепная кухня. Удачно зашли, – констатировал следователь – Иногда, мне кажется, что изысканная еда – единственное удовольствие, которое мне осталось. В свое время мой первый наставник сказал: «Учись получать наслаждение от простых вещей: еды, выпивки, женщин. Иначе быстро сгоришь.»
– А что будет, если кому-то удастся уйти от наказания? Ты когда-нибудь думал об этом?
– Это что-то из серии сверхъестественного. Какой у тебя план?
– Мне предстоит классная неделя-другая в пыльных архивах. Надеюсь, управиться быстрее, но зависит от того, как много документов оцифровано.
– Не скучаешь?
– Есть немного, – откровенно признался Всеволод, – спокойно было. Сидишь, копаешься в летописях, ездишь на раскопки, никаких тебе треволнений – все понятно и все в прошлом.
Разделавшись с салатом, Илья приступил к основному блюду, поданному на массивной деревянной подложке. Мясо было прожарено до той верной степени, которая оставляет в куске все соки. Жир по краям прихватился коричневатой корочкой, но не высох, как это часто бывает, если приготовление заняло больше положенного времени. Крупная соль с душистым красным перцем, нарезанным мелкими кубиками, лежала рядом.
Остаток ужина друзья провели, предаваясь воспоминаниям.
***
Всеволод потянул на себя огромную, окованную зеленым от времени железом, створку: «Интересно, почему во всех исторических музеях двери такие тугие?». Вахтер предупредительно вышел из будки и, узнав фамилию вошедшего, сказал, что Виктор Викторович ждет и просил немедленно проводить. Служащий быстрыми мелкими шагами метнулся к входной двери, запер ее, а затем так же быстро, слегка ссутулившись и вжав голову в плечи побежал перед гостем показывая ему дорогу.