Злодейка для ректора 2
Шрифт:
— Ах ты, тварь! — шипит он.
Он становится серьёзней — мои руки обвивает что-то невидимое и заводит вверх. Декан прижимает меня к стене, вклинивается между моими ногами, подняв одну, согнутую в колене. Блин. Неужели, я совсем ничего не смогу сделать?
Злость течёт по венам, и я выпускаю ещё несколько молний. Они ударяются о невидимый щит. Декан облизывает моё ухо, и меня передёргивает. Бью нескончаемым потоком молний, надеясь прорваться через преграду.
— Давай, после магического истощения ты станешь послушней, — хрипит он.
Извиваюсь, пытаясь
Купол исчезает, и молния бьёт прямо в деканий зад. Он кричит, оглушая меня до звона в ушах, переходит в хрип. Невидимым потоком его сбрасывает в сторону, он падает, и я, наконец, чувствую лёгкость, свободно дышу. А через пару мгновений горло и руки тоже отпускает.
Декан валяется рядом, хрипит, держась за горло. А напротив меня стоит очень злой ректор. Одного взгляда на него мне хватает, чтобы понять, насколько декану не повезло. Из глаз брызгают слёзы — от облегчения и того, что всё позади. Я под защитой.
— Как удобно, что рядом лазарет, — отстранённым, не своим голосом произносит ректор.
Не знаю, что он делает, но декан орёт, дёргается и резко замолкает. Я испуганно смотрю на него. Дышит. Значит, жив.
На плечи опускается пиджак, окутывая теплом. Ректор заключает меня в объятия. Только тогда я замечаю, что мелко дрожу. Робко обнимаю его в ответ, сжимаю ткань рубашки в ладонях, утыкаюсь лицом в грудь. Цепляюсь, как за единственную опору.
— Тише, всё хорошо, — низким, успокаивающим голосом говорит он.
Я медленно таю, понимая, что так и есть. Напряжение отпускает, я расслабляюсь.
— Подожди здесь, я попрошу забрать его. Иначе сбежит и не сможет ответить по закону. Ты же справишься? — обхватывает он моё лицо ладонями и заглядывает в глаза.
Киваю. Зрачки ректора из вертикальных медленно становятся круглыми. Кажется, я впервые вижу обратную трансформацию. Ректор убирает ладони от моего лица, движением руки поднимает тело декана в воздух. Запахивает на мне пиджак получше и заходит в лазарет вместе с парящим деканом.
Хочется открыть окно. Я делаю глубокий вдох полной грудью, чувствую примесь бергамота в воздухе и прихожу в себя.
Одна мысль всё же не даёт покоя. Если декан в лазарете надолго, то сюжет почти не изменился. Изменилась только причина, почему он там. Надеюсь, это не говорит о том, что я всё ещё двигаюсь по сюжету. Надо вспомнить, кто следующая жертва…
Мысли прерывает открывшаяся дверь лазарета. Ректор подходит ближе и лёгким плавным движением берёт меня на руки.
— Вот и всё, — продолжает успокаивать меня он. — Теперь надо осмотреть, не поранилась ли ты, и подлечить.
Я киваю, соглашаясь. Боли не чувствую, но мало ли. Дрожь не прошла, только сильно уменьшилась. Ректор прижимает к себе крепче и уносит меня на руках.
— Лазарет сзади, — смотрю я на удаляющийся от нас вход из-за плеча ректора.
— Я знаю, — откликается он.
Глава 10. Нельзя обещать
Непонимающе смотрю на ректора. Он выглядит серьёзным и собранным, смотрит перед собой, а не на меня. Как будто доставляет ценный груз и сосредоточен на том, чтобы не уронить. Меня окутывает аромат бергамота, я чувствую себя в безопасности. Хочется закрыть глаза и расслабленно положить голову на его плечо. Но за миг, до того, как я решаюсь это сделать, вижу, что мы выходим из перехода. Нас же увидят!
— Спасибо, я дальше сама, — говорю я ректору.
Он бросает на меня косой взгляд и продолжает идти.
— Нас же увидят. И подумают что-то не то, — я пытаюсь отстраниться.
— Что “не то”, например? — выгибает бровь ректор.
— Что мы… Что у нас есть отношения, — говорю я тихо.
Не верю, что он заставляет произнести это вслух. Смущаюсь, будто мне столько же лет, сколько и Велене.
— Пусть думают, — хмыкает ректор.
Это можно расценивать как то, что он не против отношений? Я теряюсь. Нет, пока я не могу быть в этом уверена.
Когда слышу переговоры адептов где-то впереди по коридору, трусливо прячу лицо, прижимаюсь к груди ректора. Словно по волшебству, разговоры рядом с нами затихают. Адептов, к счастью, попадается по пути мало. Но и одного было бы достаточно для слухов.
По изменившемуся освещению и звукам понимаю, что мы вышли на улицу. Поднимаю голову только для того, чтобы столкнуться с шокированным взглядом преподавателя, мисс Кутси, и прячусь обратно.
Ладно, может, перестанет мне давать дополнительные доклады. Или наоборот, ещё больше их даст.
Когда вокруг становится тихо, я снова оглядываюсь. Мы идём к преподавательским домикам, построенным в отдалении и на границе с лесом. Они внешне похожи на таунхаусы: по два-три этажа и с несколькими входами. Но ректорский домик стоит особняком и напоминает коттедж, только в стиле местных построек.
Ректор открывает дверь не иначе как магией, приложив руку. Проходит в большую гостиную с камином и опускает меня на диван.
— И зачем было приводить меня сюда? — бурчу я.
— Для спокойствия. Иначе ты опять откроешь библиотеку или в одиночку с голыми руками нападёшь на тёмного мага, — бросает он на меня хмурый взгляд. — До завтра побудешь тут. Минимум до завтра.
Он говорит это таким тоном, что спорить я не решаюсь. Да и не хочу.
— К тому же, нам много что надо обсудить, — добавляет он.
Вместо меня решает ответить мой живот. Он урчит, намекая о голоде. Я неловко хихикаю: кажется, такое уже было.
— За ужином и поговорим, — хмыкает он. — Идём.
Ректор приводит меня на кухню. Чуть было не спрашиваю вслух, где холодильник. А его нет. В остальном вокруг похожие на наши, только повыше, кухонные шкафы, печь из металла, столик, стул. Сажусь и с нескрываемым интересом наблюдаю, как ректор разжигает заклинанием огонь и жарит омлет. Сочетание плавных, перетекающих друг в друга уверенных движений, как будто он меняет боевую стойку, и самих действий, готовки, бьёт по всем инстинктам. Сила, опасность и умение готовить. Я почти готова признаться ректору в любви.