Злодейка в деле
Шрифт:
— Ваше высочество, пока вас не было, приходила служанка. Она сказала, что якобы вы незамедлительно хотите видеть Кэтти.
— Вот как? Кто? — делаю я стойку.
— Служанка с гостевого крыла, ваше высочество. Но, говорят, что к её работе столько нареканий, что старшая грозилась выгнать её взашей или перевести на чёрную работу, но вмешался младший принц. Говорят, он её покровитель, — последнее слово моя горничная со значением выделяет голосом.
Намёк более чем прозрачен — во дворце про главную героиню сплетничают, что она спит с принцем. Помнится, в романе героиня от сплетен картинно страдала
В романе героиня переспит с принцем ближе к финалу, так что обвинения вроде бы несправедливы. Но с моей точки зрения упрёки верны по сути — я лично видела, как героиня, пользуясь отношениями с принцем, пренебрегала своими обязанностями, и служанкам без разницы, спит она с Олисом или всего лишь обжимается по углам, они выполняют её работу, а взамен даже спасибо от неё не слышат.
— Приведи её, по возможности, тихо. Я ценю, что ты не отпустила Кэтти.
— Да, ваше высочество!
А ведь я собиралась лечь…
Кэтти, умница, по собственной инициативе приносит мне чай, ещё и извиняется, что только чай, а затем простодушно объясняет, что в комнате гоничной есть только заварка. Я с трудом сдерживаю смешок. Подать принцессе чай для слуг — это суметь надо.
Я пробую:
— Вкусно, — во дворце плохого чая нет. — Кэтти, налей себе и присаживайся, составь мне компанию.
— Принцесса…
— Смелее, Кэтти.
Сомнение всё ещё видно на её лице, но Кэтти подчиняется.
Я наблюдаю за её движениями. Кэтти лишена аристократической изысканности, но в целом видно, что чему-то она научена: знает, как держать чашку, как разместить ложку на блюдце, умеет размешивать сахар, не устраивая в чашке бурю. Конечно, для придворной леди её уровень недопустимо низок, но по крайней мере девочку не нужно обучать с нуля.
— В чае чувствуются ноткицитруса, да? — завожу я разговор светствим тоном.
Кэтти смотрит на меня как кролик на удава.
— В-ваше высочество, я не клала лимон!
Мда, фиаско.
— Кэтти, — улыбаюсь я со всем дружелюбием, на которое способна, — я имела в виду, что сам чай имеет лёгкий привкус, особенность сорта.
— А-а-а…
Светскую беседу Кэтти провалила с треском. Я допускаю, что она не разбирается в чаях, но само её поведение, речь — всё это от горожанки, не от леди.
— Кэтти, я планирую представлять тебя как свою фрейлину. Что ты об этом думаешь?
— Ваше высочество! — Кэтти пугается ещё больше. — Вы, наверное, шутите? Какая же из меня фрейлина?
— Полезная, — хмыкаю я.
Кэтти открывает рот с явным намерением возразить, но агументов против полезности не находит.
— Я совсем не гожусь, — тон просящий, Кэтти даже не пытается отказать, прощупать границы дозволенного.
— Завтра я отправляюсь в загородную поездку, возьму лишь нескольких сопровождающих. Тебя — обязательно, потому что без меня тебя во дворце попытаются достать. У тебя будет около месяца, чтобы освоиться в новом положении, леди Шесс.
За разговором я почти выпила свой чай, чашка Кэтти полная.
— Вы нас… больше не отпустите?
Что-что, а делать правильные выводы она умеет.
— Кэтти, твой брат заключил со мной сделку, в обмен на твою безопасность он поступил
— Я бы хотела посоветоваться с братом.
— Не в ближайшее вемя. Я отослала Феликса с поручением.
— Вот как…, — Кэтти сникает.
В дверь раздаётся лёгкий стук, в будуар возвращаеся моя горничная. Одна. Я вопросительно приподнимаю бровь.
— Прошу прощения, ваше высочество. Привести служанку тихо не получится. Прямо сейчас она проводит время в покоях младшего принца, — горничная замечает, какой чай я пью. — Ваше высочество!
Я усмехаюсь, нарочито медленно допиваю и поднимаюсь:
— Доброй ночи, девочки.
Помощь в спальне мне не нужна.
Потому что я не утерплю. Я хочу познакомиться с легендарным амулетом как можно скорее.
В хрониках упоминалось, что амулет капризный и далеко не каждого готов признать хозяином, может заупрямиться и остаться на шее бесполезным камнем. У меня хорошие шансы. Амулет, если мои догадки верны, очень долго оставался в степях, и есть надежда, что он признает любого имперца, тем более кровь правящей династии.
Я осторожно снимаю кулон с шеи, опускаю на ладонь и провожу пальцем по острым алым граням. Ничего не происходит, некоторое время я глажу камень. Я не уверена, что стоит давить и пытаться установить связь с камнем грубой силой. Оставлю на крайний случай… Камень будто мысли подслушивает. Палец обжигает болью. Разрез получается неожиданно глубокий, кровь буквально затопляет камень, пачкает золото. Несмотря на саднящую боль, я расплываюсь в улыбке — амулет, как я и ожидала, меня признал.
Снова надев на шею, я касаюсь камня здоровым пальцем и поворачиваюсь к зеркалу. По идее, в случае опасности камень среагирует сам и опередит летящий в спину кинжал.
Лёгкий толчок в грудь, в отражении я вижу, как от амулета расходятся четыре широкие полосы то ли бронзы, то ли золота. Внешне ленты из металла, но по ощущениям больше похоже на плотную ткань. В считанные мгновения ленты обнимают моё тело и превращаются в кирасу, по броне расцветает вычурный декор. Одна полоса даёт защиту шее, и на ней проступает камень амулета, но увеличенный в размее раза в три. Ещё две полосы обнимают руки выше локтей. И на этом всё. Выглядит, безусловно, эффекно, но я не представляю, как откртое декольте защитит от стрелы.
Амулет отзывается, и броня преображается в полный рыцарский доспех старых времён, даже сапоги появляются. Лицо скрывает шлем. Из зеркала на меня смотрит легендарный Золотой рыцарь. Гравюры сохранили его портреты, неизменно с закрытым забралом. Оказывается, легенда многолика.
Я киваю своему отражению — вот в таком виде можно отправляться на войну или вершить судьбу империи.
Доспех уходит не сразу, а видоизменяясь, амулет словно демонстрирует возможные варианты, пока не возвращается к парадной кирасе с декольте. Хм, а ведь это дамский вариант. Специально для меня или были иные леди-рыцари? Я убираю броню и замечаю, что палец так и продолжает кровоточить. Амулет хочет ещё крови? Камень впитывает как губка. По ощущениям я отдаю стакан, не меньше — до лёгкого головокружения.