Злодейство торжествует
Шрифт:
Других женщин развели по другим комнатам.
Доктор Кроуб вошел в комнату леди Артрит Чопор. Его ошейник был подключен к дистанционному управлению. Он знал, что не должен отклоняться от заранее намеченной речи.
— А ну, успокойтесь-ка, — заговорил доктор. — Просто лежите и вспоминайте скандалы, которые у вас, возможно, были с вашим мужем. Тем самым мы проникнем под завесу подсознательного. Если мы сможем обойти цензора, то узнаем, что вы в себе подавляете, и тогда сумеем справиться с любым неврозом или умопомешательством. Я ненадолго отлучусь.
"Медсестра" осталась, успокаивая пациентку улыбкой.
Доктор по очереди побывал в оставшихся четырех комнатах и сказал то же самое.
Мэдисон взглянул на часы: действие ЛСД начнется где-то через час.
Доктор Кроуб все переходил из комнаты в комнату, приказывая каждой женщине глубже задуматься о недостатках своего мужа.
Ожидаемый час истек.
— От всех этих размышлений меня немного тошнит, — призналась «медсестре» леди Артрит Чопор. — Когда я раздумываю об ужасных спорах, которые случались между нами, у меня, похоже, учащается сердцебиение.
Это был сигнал. Мэдисон внимательно изучил экран монитора и, убедившись, что субъективная фаза достигнута, дал знак сидевшему рядом электронщику. Тот нажал на кнопку.
Когда человек вступал в фазу наркотической эйфории от ЛСД, важным являлось два обстоятельства: первое — «установка», или его нервно-психологическое состояние; второе — «окружение», то есть место, где он пребывал во время эйфории.
Прочитанная лекция и указания думать о ссорах с мужем создавали «установку», а теперь появилось и "окружение".
Все кресла заняли черти.
Окно осветилось, и демоны бросили в бушующее пламя невинную девушку. Место, где прежде лежала леди Артрит, теперь словно было занято каким-то другим телом, на которое бросился черт с ножом.
Леди Артрит истерически завизжала!
В следующей комнате в положенное время женщина вдруг увидела, что на нее кидаются ревущие звери, которые впрыгнули через окно, за которым виднелись джунгли. На третью женщину напали остервенелые зубастики, когда она опустилась на дно вдруг нахлынувшего моря. Четвертую убивали летучие мыши с кинжалами в лапах, и в пещере, где она очутилась, стоял неописуемый вой. В пятой комнате космические пираты с какой-то мерзкой планеты ворвались в каюту космического корабля и разорвали чье-то тело, схватив его за руки и ноги.
Другие испытуемые вопили ничуть не тише, чем леди Артрит Чопор.
Все пятеро корчились и бились, за каждой присматривала «медсестра», заботящаяся, чтобы ее подопечная оставалась на месте.
Постепенно иллюзии поблекли, и женщинам было позволено отдаться «улету». При таком начале они должны были выглядеть весьма экстравагантно, но они только лежали на спине, не протестуя, мысленно вращаясь в перепутавшемся времени и пространстве и совершенно лишенные рассудка, чтобы противиться нереальности ситуации.
Несколько часов спустя, когда действие наркотика стало ослабевать, вернулся доктор Кроуб.
— Я вижу, — сказал он, — что мы проникли за оболочку цензора. Мы теперь имеем представление о том, что было вытеснено в подсознание. Случай, должен сказать вам, очень серьезный. Другого средства, кроме вступления в половую связь с красивым молодым человеком, нет. — Это было стандартное психиатрическое средство лечения.
— О, — содрогнулась леди Артрит, — это погубит мою репутацию.
Кроуба уже научили улыбаться — правда, некоторую помощь в этом оказал его ошейник.
— Будет хуже, если вы вдруг впадете в невменяемое состояние, встретив какое-нибудь сопротивление со стороны домашних. Это может привести к фатальному исходу. Но здесь вы абсолютно ничем не рискуете. У нас имеется частный санаторий, куда вы могли бы поехать, и вам стоит только сказать, что вы решили немного отдохнуть.
— В больницу? — спросила леди Чопор.
— Ну какая там больница, — попытался успокоить ее Кроуб. Он раскрыл папку и передал ей несколько фотоснимков, сделанных на Острове Передышки. Они были спрыснуты духами, и на каждом красавец-офицер (все разные) вел разговор с дамой. Фотографии успокоили леди Чопор и благотворно подействовали на ее взбаламученные чувства. Кроме того, она все еще пребывала в той конечной фазе воздействия ЛСД, когда жертва очень легко поддается внушению.
— Какая прелесть! — восхитилась она. — И это избавит меня от моих ужасных подсознательных комплексов?
— Абсолютно, — заверил ее прекрасно вымуштрованный Кроуб. — Дело чрезвычайно срочное. Ясно как день, что вы нуждаетесь в самой лучшей профессиональной помощи. Мы сохраним в полном секрете тот факт, что потенциально вы безумны. Вот ваш билет на аэромобиль, который улетает утром. Не опоздайте.
Когда Кроуб проделал то же самое с остальными дамами, Мэдисон быстро прикинул в уме: при ежедневной норме в пять человек потребуется пятнадцать дней, чтобы обработать всех жен издателей семидесяти пяти крупнейших печатных органов. Собственно, он мог бы справиться и с десятком пациенток в день. И Балаболтер решил, что поднажмет и ускорит это дело.
Он ухмыльнулся.
Теперь он уже, можно сказать, носом чуял центральные заголовки с именем Хеллера-Уистера!
Часть СЕМЬДЕСЯТ ВОСЬМАЯ
Глава 1
В Нью-Йорке стояла последняя неделя августа с теплой, даже жаркой погодой, но на заходе солнца через террасу огромного офиса с разбитым вокруг садом проносился прохладный морской ветерок, наполняя воздух шуршанием листьев кустарников.
Графиня Крэк сидела в садовом кресле, гладя мистера Калико и наблюдая за Джеттеро Хеллером, который расположился за столиком под тентом и приводил в порядок свой инженерный вахтенный журнал.
— Джеттеро, — обратилась к нему графиня, — ты знаешь, какое сегодня число?
— Я как раз собирался спросить об этом тебя, — ответил он и, подняв голову, задумчиво приставил к носу кончик ручки. — Какой это был день, когда меня наконец уволили из армии, — вторник или среда?
— Я не об этом, дорогой, — сказала графиня Крэк. — Остается всего трое суток до того дня, когда, как ты говорил, военные корабли достигнут Земли, — если, конечно, они отправились в путь в ту же ночь, когда ты привез сюда императора из Дворцового города.