Злодейство торжествует
Шрифт:
— Надеюсь, что все это сработает, — отвечала самая одержимая нимфоманка на Волтаре. — Просто не дождусь, когда он снова будет в моих руках. Вы знаете, ведь у него теперь огромный…
— О, полагаю, что остальное пойдет как по маслу.
— ССО — замечательная вещь! — похвалила Пратия. — Где ж она раньше-то была?
Глава 5
Вскоре последовало осуществление и остальной части задуманного Мэдисоном дела. Уже на следующий день, не веря своим ушам, лорд Терн, ужасно сожалеющий, что согласился на этот брак, взглянул на коменданта королевской тюрьмы и
— Они просят разрешения приземлиться у нас во дворе, — сказал комендант. — Это аэролимузин, а в удостоверении говорится, что в нем находится королева Крошка. Говорят, что, поскольку владелец его — королевская особа, они имеют право приземлиться.
— Это, наверное, королева-заложница враждебного нам Флистена, — сделал вывод лорд Терн. — Но находящийся в заложниках монарх не имеет доступа в это место!
— Так я им и сказал. Но они отвечали, что королевская особа есть королевская особа и что у них к вашей светлости имеется срочное дело, не терпящее никакого отлагательства.
— Ну, это спорный вопрос, — возразил лорд Терн. — А хоумвизионщики все еще околачиваются возле тюрьмы?
— Нет, ваша светлость.
— Ладно, никто не заметит. Вряд ли тут что-либо важное. Вероятно, она хочет вызволить кого-то, сидящего под замком, и мне придется ей отказать, но лучше я сделаю это лично, а то флистенцы почувствуют себя оскорбленными. Передай им, что они могут садиться.
Лорд надел новую мантию и привел свой стол в порядок.
Немного погодя двое вестников вступили в комнату и остановились по стойке "смирно".
— Ее величество королева Крошка! — хором провозгласили они. — Всем встать!
Двое дюжих лакеев в серебристых ливреях внесли в палату крытый паланкин.
— На колени! — приказали герольды.
Страдая, лорд Терн вышел из-за стола и встал сбоку от него на колени.
Лакеи поставили паланкин на пол.
Рука в синей перчатке отдернула переднюю занавеску паланкина. Молодой голос произнес:
— Встаньте. Можете сесть за стол.
Лорд Терн чувствовал раздражение. У находящихся в заложниках монархов здесь не могло быть никаких дел. Но он поднялся с колен и уселся за стол. Затем взглянул на паланкин с отдернутой занавеской. Крошка сидела в нем с короной на голове, скипетром в руке, в золотом одеянии. Глаза и рот королевы были очень большими, но тем не менее ее вполне можно было назвать красавицей. Затем лорд Терн осознал, что она еще почти ребенок, и не мог удержаться от отеческой улыбки. Ну какой такой неприятности можно ждать от совсем еще юного монарха, находящегося в заложниках? Насколько он мог себе представить — никакой.
— Итак, что я могу сделать для вашего величества? — поинтересовался он, соображая, будет ли учтиво предложить ей конфет.
— Дело не в том, что вы можете сделать для нас, — молвила Крошка Буфер, — а в том, что мы могли бы сделать для вас.
— В самом деле?
— В самом деле, — подтвердила Крошка. — Мы вполне привыкли к судьям, судам и так далее и знаем, в какую большую беду они могут попасть.
— Из-за чего? — спросил Терн, слегка развеселившись.
— Из-за Гриса, — отвечала Крошка.
— Гриса? — вскричал лорд Терн. — О нет! Хватит с меня этого Гриса! — Он уронил седую голову на руки, стиснул ладонями лоб.
— Да, Гриса, — повторила Крошка. — Он самый отвратительный, самый закулисный и беспринципный мерзавец, какие только существуют на свете! Перед тем как стать флистенской королевой-заложницей, я была королевой киноэкрана на планете Земля.
— Земля? В какой стране?
— Мовиола. Но это не имеет значения. Этого Гриса, злодея из злодеев, судили судом моей планеты и приговорили к пожизненному заключению. Но он бежал. Фактически он мой заключенный. Вы избавились бы от больших затруднений, просто передав его мне для отбытия положенного ему срока наказания.
— О, этого я бы сделать не мог. Это не тот судебный округ. Кажется, я знаю, о какой планете вы говорите. Блито-ПЗ. Читал в газетах. Она еще не завоевана. Нет никаких мирных договоров. Но даже если бы мы говорили о Флистене, это не меняло бы дела. Передать вам Гриса я не могу никак.
— Никак-никак?
— Совершенно никак.
— Вы избавили бы себя от больших осложнений, если бы все-таки передумали.
— Извините, — вздохнул лорд Терн, — но это невозможно.
— Ну что ж, — сказала Крошка, — попытались — не вышло. Поэтому, я полагаю, мне придется открыть вам кое-что.
— Дорогая моя… то есть ваше величество, я бы отдал полголовы, чтобы отделаться от Гриса. Но, к несчастью, не могу. Однако, — и он улыбнулся, — просто не понимаю, как он мог причинить еще какие-то неприятности.
— Просто вы не знаете Гриса. Он врет, он мошенничает, он ворует. Но на этот раз он действительно отличился. Он совершил преступление прямо у вас под носом, в вашей собственной тюрьме.
Лорд Терн недоверчиво покачал головой:
— Это невозможно.
— Вы не знаете Гриса, — настаивала Крошка. — На этот раз он действительно добился своего. Вот почему я и решила, что нужна моя помощь. Когда я увидела его по хоумвизору, я сказала себе: "Нет! Не может быть! Но вот он — у меня перед глазами! Грис! Он опять провернул это дело!"
— Дорогая моя… Какое такое дело он провернул опять?
— То же самое, за которое я приговорила его к пожизненному заключению. Двоеженство!
Потрясенный, лорд Терн вытаращил глаза. Двоеженство считалось на Волтаре одним из тяжких видов преступления.
— Нет-нет, это, должно быть, какая-то ошибка. Вы, наверное, говорите о другом человеке. — Он как бы упрашивал свою судьбу: ну пожалуйста, не надо мне больше неприятностей с Грисом.
— Если бы я могла повидаться с ним, — сказала Крошка, — вы бы сразу же убедились, что это правда.
— Надеюсь, что это какая-то ошибка, — молвил лорд Терн. И поспешил добавить: — Знаете, ваше величество, мы можем уладить это немедленно. Если вы позволите, чтобы ваш паланкин перенесли в судебный зал, я велю привести туда Гриса.
Крошка Буфер кивнула, и ее унесли в главный судебный зал. Паланкин поставили перед сиденьем свидетелей, огороженным со всех сторон. Крошка задернула занавески.
После довольно продолжительного ожидания шестеро вооруженных охранников привели Гриса.
Грис не знал, зачем его ведут в суд. Задернутый занавесками паланкин ни о чем ему не говорил. Но когда он увидел, что его путь лежит не в камеру казни, а в зал допроса, вероятно, для того, чтобы выяснить какие-либо детали о его преступлениях, то немного приободрился. Грис прошел за барьер, отгораживающий место свидетелей, стараясь произвести хорошее впечатление на лорда Терна, усаживающегося в кресло на своем возвышении для судьи.