Зловещий аромат нефти
Шрифт:
Валентин хорошо знал главный принцип своего командира. Этот принцип звучал так: «Удиви своего врага». «Неизвестно, какой перед тобой противник, может, он намного сильнее, ловчее и искуснее, – говорил Легионер, – но любопытство – самое сильное чувство человека, оно даже сильнее страха. Непонятное сбивает с толку, вопрос „Что это?“ возникает спонтанно и приостанавливает хоть на долю секунды обдуманные действия. Этой миллисекундой и необходимо пользоваться».
Когда Мишель взревел слоном, у Валентина ни одна жилка не дрогнула, а наоборот, это стало призывом к действию. Он стоял поодаль от стола, поэтому мог задействовать свои ноги. Один цветной, который, как и все десантники, глянул в сторону Мишеля, получил удар в печень, от чего сложился перочинным ножиком. Второй цветной успел поставить несколько блоков, но это ему не помогло, он через мгновение сполз с разбитой бровью по колонне, которая подпирала потолок.
В это время Мишель, уходя от удара, поднырнул под руку третьему белому десантнику, «вставил» ему в подбородок плотный апперкот. Тот осел на ближайший стул, упал головой на столик, не удержался, сполз и боком свалился на пол.
Последний десантник, оставшись один против двух отнюдь не слабых легионеров, мудро отступил в дальний угол бара.
– Постой там, приятель, – рявкнул Мишель, – подожди, потом поможешь своим!
Он достал из-под белой кепи пару банкнот, положил на стол под горшок, где раньше была тушеная фасоль с гусиной печенкой:
– Жан-Люк, это за сломанную мебель, – сказал Легионер. – Давай сюда, – обратился он к Валентину.
Мишель налил две рюмки водки – как раз осталось ровно по половинке:
– Чё водке-то пропадать.
– За Россию!
Они одновременно осушили стопки и, подобрав сумки, двинулись к выходу.
Разборка с десантниками произошла настолько быстро, что у легионеров даже не сбилось дыхание.
Глава 5
Начальница ИТУ Вера Анатольевна приподнялась на кожаном кресле:
– Остановить их?
– Нет, я должен досмотреть, – ответил Артур.
На мониторе было видно, как брюнетка, прижатая массивным телом «матроны» к мокрому полу банного зала, елозила ногами по кафельной плитке. Девушка пыталась найти опору. Ее ступни то и дело соскальзывали. Наконец она пяткой уперлась в трещину в разбитой плитке и смогла-таки выползти из-под грузной «матроны».
– Упорная, – оценила Вера Анатольевна. – Таких, когда тут была пересылка, оставляли убрать в бане, после девочек. И сразу же запускали мужиков. – Она многозначительно хмыкнула. – После сотни голодных зеков дай бог, чтобы живой остаться, а уж упираться... Ноги больше в жизнь не свела бы...
– Ладно, хватит, – властно сказал Артур.
Вера Анатольевна нажала кнопку на пульте.
В банной завыла сирена. Вбежали охранники. Раздавая направо и налево, кому попадя, по ягодицам, спине, ногам резиновыми дубинками. Быстро развели голых, дрожащих женщин по стенам.
– Здоровая здесь есть? – спросил Артур, положив ладонь на стопку папок.
Вера Анатольевна поняла, что он имел в виду «матрону».
– Есть. Как бы забуревшая. Зону под себя подминает.
– Хорошо, подойдет. А та?
– С которой она дралась? – уточнила Вера Анатольевна, хотя вполне догадалась, о ком идет речь.
– Да, малая, – подтвердил Артур.
– Сиротка. Кажется, предпоследняя. – Вера Анатольевна потянулась к папке, которая была где-то в самом низу стопки.
– Хорошо, – Артур придвинул стопку к себе. – Какая, говорите, у нее статья?
– Да так, середнячок. Ей кто-то дорогу не в том месте перешел.
– Видать, она тоже сама кому-то дорогу перешла, – пошутил Артур. – Неплохо. Значит, спохватиться не захотят.
Артур довольно потянулся.
– В общем, ее, здоровую и еще троих, покрасивше да поблондинистее, – продолжил он. – Сейчас их как раз в изолятор можно определить, за драку. Подальше от всех, чтоб остальные по углам правильно шептались. Потом пускай думают: мол, за плохое поведение срок добавили и на строгую кинули. А в дороге всякое бывает... Сами знаете... За три дня к отправке подготовите? – он отодвинул стопку папок к Вере Анатольевне.
Она заглянула в верхнюю, очень пухлую, которая оказалась не завязанной. Увидев заклеенные зеленые пачки, широко улыбнулась:
– Подготовим. Почему бы и нет?
– Здесь за пятерых будет.
– А зачем они вам? – вздохнула Вера Анатольевна и как-то неуверенно закрыла папку.
– Вы же сами рассказывали про мужиков. Русские бабы крепкие.
– А я уже грешным делом подумала, что... это... на разделку, – она сделала вид, что сейчас вот-вот расплачется.
Однако не жалость, а жадность прочитывалась у нее в глазах.
Артур понял, что Вера Анатольевна ориентируется в ценах на человеческие органы и боится продешевить.
– Вообще-то я не спрашиваю, зачем вам деньги, – резким тоном произнес Артур.
– Да как-то девочек жалко. Они мне все-таки как родные, мамой меня называют, – лебезила Вера Анатольевна.
– Не беспокойтесь. Отработают свое, с процентами разумеется. Заживут неплохо.
– У нас «красная зона», у нас отбывают наказание девушки образованные, по большей части юристы, погоны носили... А значит, привычные работать с противоположным полом.
– Поверьте мне, образованность женщины иногда очень усложняет дело, – неприятно ухмыльнулся Артур.
– Ладно... А они нигде не всплывут? – деловито спросила начальница ИТУ.
– Если всплывут, то не здесь.
– Тогда, как говорится, лады, – перестала ломаться Вера Анатольевна и состроила умилительную гримасу.
Три дня спустя микроавтобус южнокорейского производства катил по пустынной проселочной дороге. За окнами далеко на горизонте виднелись пологие сопки, покрытые девственным снегом. В отдельном салоне на маленьких сиденьях, приспособленных для низкорослых азиатов, поджав ноги, сидело пять недавних зечек, уже переодетых в гражданку. «Матрона» и брюнетка из разных углов автомобиля злобно переглядывались.