Зловещий шепот
Шрифт:
— Я здесь, доктор Фелл! На мостике! Идите сюда.
— Аа! — выдохнул доктор Фелл.
Он приближался, грохоча каблуками по доскам моста, величественно покачиваясь, ощупывая дорогу палкой, надвигаясь на Майлза подобно темной лавине.
— Добрый вечер, сэр, — пробасил доктор Фелл, закрепляя пенсне на переносице и расправляя крылья черной пелерины, словно явившийся из мрака демон, принявший образ большого благодушного джентльмена. — Вы вполне можете положиться на нас, на двух… хм… великовозрастных мужчин с академическим складом
Доски мостика снова заскрипели и застонали.
Риго, как верный пес ньюфаундленд, бросился вслед за массивной фигурой доктора Фелла, и вот теперь он стоял на мосту, вцепившись в перила и пристально вглядываясь в Майлза, а в глазах его сверкало неистребимое любопытство.
— Профессор Риго, — сказал Майлз, — я должен вам кое-что объяснить. Я хотел позвонить вам сегодня же утром, честное слово, — хотел, но не знал, где вы остановились в Лондоне и…
— Молодой человек, — ответил тот, переведя дух, — не надо мне ничего объяснять. Нет, нет и нет! Я сам в долгу перед вами.
— Как это так?
— Поверьте мне! — сказал профессор Риго, быстро-быстро кивая. — Вчера вечером я с удовольствием рассказал вам одну прелестную историю. Я растревожил и взбудоражил ваше с мисс Морелл воображение, не так ли?
— Да, конечно, но…
— Но когда вы мимоходом заметили, что ищете библиотекаря, я не придал особого значения такому совпадению. Я не мог и предположить, что эта женщина находится вовсе не за полтысячи миль отсюда! Я не мог подумать, никоим образом, что эта особа живет в Англии!
— Вы говорите о Фэй Сетон?
— Именно о ней.
Майлз насторожился и замер.
— Сегодня утром, — продолжал профессор Риго, — мне позвонила по телефону мадемуазель Морелл и стала что-то сбивчиво и невнятно объяснять по поводу моей рукописи, а потом сказала, что Фэй Сетон находится в Англии, что она, Барбара Морелл, знает ее адрес и почти уверена, что агентство направит ее к вам на работу. Мой звонок в отель «Беркли» подтвердил предположение мадемуазель Морелл. — Он кивнул через плечо налево: — Видите этот автомобиль?
— Ну и что?
— Я одолжил его у одного моего американского друга, чиновника из Белого дома, — у него всегда есть бензин. Я нарушил закон, чтобы срочно добраться сюда и сказать вам следующее: найдите какую-нибудь вескую причину, отговорку, сделайте так, чтобы эта женщина, если она уже здесь, немедленно покинула ваш дом.
Свет полной луны отражался в сверкающих глазах профессора Риго, его усики выглядели отнюдь не комично, а даже очень серьезно, если можно так сказать Под мышкой он сжимал толстую желтую трость со стилетом, которым был заколот Говард Брук. Много позже Майлз Хеммонд вспоминал, как громко журчал в ту ночь ручей, как на мосту переминался с ноги на ногу огромный доктор Фелл, как цеплялся за перила толстый французик. Он отступил от них на шаг.
— И вы — тоже?
Профессор Риго поднял брови:
— Не понимаю.
— Откровенно говоря, профессор Риго, все наперебой настраивают меня против Фэй Сетон. Мне надоело, я устал.
— Значит, это правда? Вы все-таки наняли эту девицу на работу?
— А почему бы и нет?
Профессор Риго бросил быстрый взгляд через плечо Майлза на дом:
— Кроме вас, никто не будет здесь этой ночью?
— Только моя сестра Марион.
— Ни одного слуги? Совсем никого?
— Сегодня ночью не будет никого. Но не все ли равно? Что все это значит? Почему я не могу просить мисс Сетон приехать сюда и работать здесь столько, сколько потребуется?
— Потому что вы умрете, — ответил спокойно профессор. — Умрете оба, вы и ваша сестра.
Глава IX
Лицо Риго казалось мертвенно-бледным под встававшей над лесом луной, уже бросавшей зеленоватые блики на воду в ручье.
— Не желаете ли пройти в дом? — кратко пригласил Майлз и повел, гостей за собой.
С западной стороны Грейвуда на ухоженном подстриженном газоне уже едва различались во тьме плетеные стулья, столик и белая качалка с высокой спинкой. Майлз обратил внимание на то, что с этой стороны в доме не светилось ни одно окно, хотя Фэй Сетон, ночевавшая в спальне на первом этаже, должна была быть дома.
Они вошли в дом с восточного торца, миновали холл с небольшой коллекцией старинного оружия, собранной его дядей, и оказались в продолговатом салоне. Здесь было очень уютно: мягкие кресла, низкие этажерки для книг и небольшой этюд маслом кисти Леонардо над камином. Одна-единственная лампа, тусклая, как ночник, не разгоняла тьму, но Майлза устраивало такое освещение. Он первым нарушил тишину полуночного Грейвуда.
— Полагаю, я должен сообщить вам, — его голос звучал неестественно громко, — что у меня был продолжительный разговор с мисс Сетон…
Профессор Риго проговорил запинаясь:
— И… она вам все рассказала?..
«Спокойно, не волноваться! Какого черта перехватывает горло и сердце норовит выскочить из груди?»
— Она рассказала мне о некоторых подробностях смерти мистера Брука. Следствие показало, что имело место самоубийство, потому что на рукоятке стилета обнаружены отпечатки пальцев одного только мистера Брука. Это соответствует истине?
— Соответствует.
— В то же время… в те минуты, когда это все случилось, Фэй Сетон была у реки, довольно далеко от башни. Это правда?
— До какой-то степени — да, — склонил голову профессор Риго. — А сказала ли она вам что-нибудь о молодом Пьере Фрезнаке? О сыне Жюля Фрезнака?
— А нужно ли нам, — голос Майлза почти сорвался на крик, — нужно ли нам сейчас держать в себе столь дьявольскую злобу? Даже если что-то и было между этим парнем, Фрезнаком, и Фэй Сетон…