Зловещий шепот

Карр Джон Диксон

— Я не совсем понимаю, — послышался нерешительный голос Барбары, — вы выражаетесь слишком туманно.

— Видите ли… Послушайте! Могу я вас сегодня увидеть, вы будете днем в городе?

Пауза.

— Думаю, да.

— Сегодня — воскресенье. Кажется, — он лихорадочно рылся в памяти, — кажется, ближайший поезд в час тридцать. Я буду в дороге часа два. Где я смогу вас найти?

Барбара молча размышляла.

— Я могла бы встретить вас на вокзале Ватерлоо. А потом можно где-нибудь посидеть за чашечкой чаю.

—

Прекрасно! — Переживания прошлой ночи вновь нахлынули на него. — Я могу вам сейчас сказать лишь, что сегодня ночью здесь случилось нечто страшное. То, что произошло с моей сестрой, выше человеческого понимания. Если бы только нам удалось найти объяснение…

Майлз поднял глаза.

Из коридора в холл вошел Стивен Куртис, как всегда, невозмутимый и элегантный — в соломенной шляпе, летнем сером костюме и с зонтиком под мышкой, — вошел и, услышав последние слова Майлза, замер на месте.

Майлз страшился предстоящего разговора со Стивом о непонятном недомогании Марион. Конечно, все хорошо, она не умрет, но… Он быстро прервал разговор по телефону.

— Извините, Барбара, я должен закончить. Мы скоро увидимся. — И повесил трубку.

Стивен, на лице которого появилось легкое беспокойство, стоял и смотрел на своего будущего шурина, сидящего на полу, небритого, взлохмаченного, полуодетого.

— Послушай, дружище…

— Все в порядке! — перебил его Майлз, вскакивая на ноги. — Марион чуть не отдала Богу душу, но сейчас дело идет на поправку. Доктор Гарвич говорит…

— Марион? — воскликнул Стив и изменился в лице. — Что стряслось? Что случилось?

— Кто-то забрался ночью в ее комнату и испугал почти до смерти, но дня через два-три она опять расцветет, как роза, ты не пугайся.

Несколько секунд оба молча глядели друг на друга; наконец Стивен, этот выдержанный, бесстрастный человек, прикусил зубами деревянную ручку своего зонтика, а потом, размахнувшись, в сердцах ударил им по краю стоявшего у окна стола.

От удара металлический остов зонтика погнулся, искореженные спицы растопырили черную материю, и этот нелепый, теперь ни на что не годный предмет стал похож на подбитую птицу и почему-то внушал жалость.

— Наверное, эта проклятая библиотекарша?.. — спросил Стив, почти успокоившись.

— Почему ты так говоришь?

— Не знаю, я еще вчера на вокзале предчувствовал недоброе, хотел предупредить вас обоих. Есть люди, которые всюду приносят несчастье, где бы они ни появились. — На висках у него пульсировали голубые жилки. — Марион!

— Стив, ей спас жизнь человек по имени Риго, я не помню, говорил ли я тебе о нем. Ты его не буди, он хлопотал всю ночь, а теперь спит в твоей комнате.

Стивен повернулся к нему спиной, шагнул к этажерке, на которой стояло множество фотографий в рамках, и оперся обеими руками на среднюю полку с книгами. Когда минуту спустя он снова обернулся, Майлз заметил у него на глазах слезы и невольно растрогался.

Устыдившись своих чувств, оба стали говорить обо всем, что приходило в голову.

— Ты… хм… только что приехал? — спросил Майлз.

— Да. Успел на поезд в девять тридцать.

— Много народу?

— Довольно много. А где она сейчас?

— Наверху. Спит.

— Мне можно к ней?

— Думаю, да. Я же тебе сказал — все в порядке! Только иди тихо, гости еще в постели.

Однако уже не все гости были в постели. Когда Стивен обернулся к двери в коридор, на пороге появилась величественная фигура доктора Фелла; он нес на подносе чашку чаю, но, кажется, меньше всего заботился о том, как бы чай не расплескать.

Можно было думать, что Стива Куртиса заинтригует присутствие в доме незваного гостя, как, скажем, присутствие за завтраком нового члена семьи. Однако он почти не обратил внимания на доктора Фелла, появление которого лишь напомнило ему, что пора снять шляпу. В дверях Стивен оглянулся, его рыжие усы шевелились, но слова застревали в горле. Наконец, пригладив рукой редкие волосы, он с трудом, но твердо произнес:

— Ты во всем виноват со своим проклятым «Клубом убийств»! — И вышел.

Доктор Фелл, мрачно хмыкнув, продолжал медленно продвигаться вперед с подносом.

— Добрый день! — проговорил он несколько смущенно. — Это был…

— Да, Стив Куртис.

— Я… вот! Приготовил вам чай, — сказал доктор Фелл, протягивая Майлзу поднос. — Я заварил его по всем правилам, — извиняющимся тоном добавил он, — но потом меня увлекла одна мысль, и только через полчаса я добавил молоко. Боюсь, что все уже остыло.

Объяснение было произнесено и выслушано со всей серьезностью, ибо и доктор Фелл, и Майлз думали о другом.

— Очень хорошо, — сказал Майлз. — Благодарю вас!

Он сел в кресло у камина, пригубил чашку и поставил поднос на пол, подготавливая себя к малоприятному покаянию.

— Я действительно виноват в создавшейся ситуации, — сказал он.

— Спокойствие! — строго ответил доктор Фелл.

— Я допустил промах, доктор Фелл. Я пригласил сюда Фэй Сетон. Бог знает зачем, но она — здесь. Вы обратили внимание на слова Стива?

— Какие именно?

— «Есть люди, которые всюду приносят несчастье, где бы они ни появились».

— Да, обратил.

— Вчера вечером все мы слишком переволновались и устали, — продолжал Майлз. — Когда Риго шептал: «Чур-чур, нечистая сила», — я бы не удивился, если бы увидел перед собой само исчадие ада. Конечно, сейчас, при свете дня, — он кивнул на окно, за которым зеленый лес купался в солнечных лучах, — сейчас глупо пугаться зубов вампира. И все же… Бывает, что кто-то словно смущает мир и покой, словно притягивает беды и несчастья… Вы меня понимаете?