Злыднев Мир. Дилогия
Шрифт:
И молчал так почти целый час. За этот час он успел многое передумать и прийти к неким решениям. Одно из них, – было, – «Простить Старику его античеловеческую сущность», поскольку просто молчать и пялиться в темноту было невыносимо скучно.
И уже спустя часа два, оба узника немного поспорив и поругавшись, – весело и оживленно болтали. И даже более оживленно, чем допускали грустные и унылые обстоятельства их нынешнего положения.
А может, эти самые обстоятельства, наоборот способствовали оживленности их беседы, ибо, как говорит народная
Оба, забыв про осторожность и недоверчивость, (впрочем это больше касалось Седого, поскольку Старик ими особо не отличался), – рассказали друг другу практически всю правду о себе.
Старик в том числе, поведал Седому, как бродил последние годы по земле. Как поначалу порывался помогать людям, леча их, кормя и давая то что они просили. И как те в ответ гнали его и пытались убить разными способами. Но Старик не держал на них за это зла, а скорее жалел. Он просто, со временем, стал стараться скрыть свои способности, помогая только в самом крайнем случае.
А еще, он рассказал, как люди Ярла выкрали его из какого-то села, – «Тут, неподалеку». А Ярл, прослышав про то что он Маг, – пытался под пытками выведать у него какие-то там магические тайны. Но Старик ничего не смог ему рассказать, поскольку просто не знал, как он совершает то что другие, называют чудесами, – «Понимаешь Седой, – виновато сказал он, – стоит только об этом задумываться, как перестают получаться даже самые простые вещи».
А Седой в ответ признался, что он и был одним из тех, кто его из этого села выкрал.
Оба посмеялись над этим совпадением. А Старик сказал, – «Что на Седого, он не держит никакого зла».
Так и провели они следующие два дня, рассуждая о жизни, спя и потребляя то, что побывав в руках Старика превращалось во вполне приличную жратву.
Как ни странно. Но жизнь их, можно сказать, устоялась, пришла в определенную колею. Они успели привыкнуть к своему тюремному режиму. И поэтому были несколько удивленны и заинтригованы, когда он, внезапно нарушился.
ВОЖДЬ
За последующие четыре месяца, Армии пришлось доказать что она достойна своего названия. Если Ярл, своим хитроумным, хоть и не совсем понятным маневром, пытался как-то ее ослабить, – то это ему явно не удалось.
В двух серьезных сражениях, и в бесчисленном количестве мелких стычек и схваток, бойцы и командиры Вождя доказали что они не только не слабее, но иногда и значительно превосходят войско Ярла, как в военной выучке, так и в боевом духе.
Конечно, пришлось нелегко, и огромные потери понесли обе стороны, но почти в каждом столкновении, Армия и ее Вождь, хоть немного, но выигрывали.
Самое главное, – Ярл, не смог разделить Армию и ее Вождя. Предпринятое Соколом отступление от Большого Порта, могло бы войти в учебники по военной тактике и стратегии, если бы таковые тогда писались. Он не только спутал планы противника, не позволив себя окружить, но и смог отступая, нанести существенный урон его войскам.
У основной части Армии, дела поначалу шли похуже. Войска Ярла смогли застать ее врасплох. Особенно пострадали союзники Армии, не отличавшиеся столь высокой боевой подготовкой, и моральным духом, присущих людям Вождя.
Да и Одноухий, с Большим Шишкой и Безопасностью, первое время пребывали в некоторой растерянности. Но потом к ним вернулся Вождь, и дело пошло на лад.
Соединившись с основными силами Армии он, в стремительном марше, рванул навстречу войску одного из союзников Ярла. Вождь, Одноухий и Большая Шишка, почти загнали своих солдат преодолевая за день, по два поприща, и неожиданно появившись перед не ожидавшими их так рано врагами, полностью разгромили практически равное по численности войско. При этом Армия Вождя понесла настолько минимальные потери, что многим это показалось просто чудом. После этой победы количество союзников Армии резко увеличилось, а значит у Ярла их стало меньше.
Затем, почти два месяца оба противника маневрировали в пространстве как физическом, так и в политическом, пытаясь максимально усилить свое положение и столь же максимально ослабить противника.
Потом снова была битва, кончившаяся по большому счету в ничью, хотя и при минимальном преимуществе Вождя. Даже не столько фактическом, сколь же опять, – политическом, поскольку Ярл после боя предпочел отступить. Это опять добавило Вождю несколько новых союзников, и убавило прыть союзников Ярла.
Затем опять потянулась напряженная пауза, напоминающая затишье перед бурей.
Обе стороны постарались максимально использовать ее; – набирали пополнение и готовились к новой, решающей битве.
И вот время этой битвы настало. Обе армии встретились в той части владений Ярла, где сходились вместе степи, леса и болота. Рельеф местности был изрезан выступающими клиньями леса, вторгающимися в степь болотами образованными мелкими речушками.
Весь этот пейзаж был не слишком удобен для большого сражения. Но Вождь этому был только рад, надеясь что превосходная выучка и моральный дух его Армии, даст ему преимущество там, где придется действовать не единой массой, а отдельными отрядами.
В отличие от Ярла, войско которого было собранно с бору по сосенке и требовало, во избежание дезертирства, постоянного присмотра со стороны начальства, – большинство людей Вождя были фанатиками, одержимые тем, что в последующие года назвали бы «идеей». И у него была уверенность, что даже мелкие командиры в ранге сотника, оставшись одни, не поведут свои отряды грабить ближайшее село, а будут искать встречи с врагом, чтобы дать ему бескомпромиссный бой.
Конечно, руководить в таких условиях битвой было почти невозможно. Поэтому Вождь решил заранее довести до каждого командира предстоящую ему задачу, а дальше просто надеяться на свою удачу и на выучку бойцов.