Злыднев Мир.
Шрифт:
– ….Однако я буду требовать строгого отчета по каждому медяку, и…..
Ну в общем, – договорились. Ударили по рукам и даже выпили за удачное начинание. И по второй, и по третьей и …………
Правда пили в основном мы с Нехромым. Мужик то, – что надо попался. Мы с ним разговорились, он то оказывается тоже из наших то был. В НАШЕЙ армии Добра служил, получил рану, был отчислен и тут уже занялся торговлей.
Грамотей, он по всему видно не нашего полета птица. Он из молодняка. Да и квелый какой-то, все время кашляет, да рожу кривит, будто у него нутро отбитое.
Он вообще, какой-то обидчивый весь из себя оказался. Слова ему не скажи, что бы не обиделся.
Я его спрашиваю, мол ты Нехромому не родственник будешь, что он тебя такого молодого управляющим поставил? А он весь из себя скособенился и давай фыркать, что дескать не мое это дело, с какой такой стати…..
… Ну да и Злыдень с ним. Мне с ним в одном строю не стоять. А вот Нехромой, он мужик правильный. С ним ежели что и на прорыв идти можно….
– ….Ну, кувшин уговорили, – пора и честь знать, – сказал я, вставая из-за стола. – А то мне завтра с самого утра выезжать надо….
– Куда это тебе выезжать то? – удивился Нехромой.
– Так я ж тебе говорил, – брата с племяшом встретить надо. Забыл что ли?
– Не погоди, про никакого такого брата ты не говорил, я может и выпимши, но память не потерял.
– Разве не говорил? – уже удивился я.
– Не говорил.
– Я ж говорил, что мне жилье и харчей на троих надо. Говорил?
– Говорил, – признал Нехромой после некоторого раздумья.
– Или ты думал, что я в три горла жрать собрался и на трех лежанках одновременно дрыхнуть?
– Ну я не знаю, – думал, – может бабу заведешь….
– А может и заведу…. Но это то уже другой разговор. Да только брат у меня с племяшом. Мы вместе ехали, да в дороге растерялись. Вот как найду, так и….
– И долго ты их искать будешь?
– Ну…., может неделю.
– А кашеварить-то кто эту неделю будет?
– А что я могу поделать? Это ведь брат!
– Ну и Злыдень с тобой жабий сын, – ищи своего брата. Но только чтобы через неделю тута был. А то ведь я долго ждать то не буду, найду кого ни то…..
ВОЖДЬ
Прошла неделя, затем вторая.
Кажется, это действительно была вторая неделя.
Но это неважно. Неважно, потому что в данном случае неделя, это не календарный отрезок времени, а некая эпоха моей жизни…..
….Черствая краюха хлеба в кармане старых штанов Кудрявого….?
…. Кажется ТОГДА, – (Боги, как же это было давно), – я решил что ни за что не стану ее есть?
…. Я слопал ее спустя два дня!!!! И пусть меня поцелует Злыднева Теща, если это не был самый вкусный кусок хлеба, который я когда-либо сумел разгрызть!!!
… Говорите ОХОТА?!?!
В конце первой недели я «охотился» на червей, жуков и лягушек, и жрал их с таким наслаждением, с каким не «вкушал» перепелов и прочие изысканные блюда, в самые успешные годы моей жизни.
…Что еще входило в мой
…ВСЕ. Все, что не смогло преодолеть мое чувство брезгливости, («чувство брезгливости», – а что это?), или было слишком крепким, чтобы его разжевать, или слишком большим, что бы проглотить не жуя.
ОХОТА говорите????? – оказалось что звери слишком умные, что бы подпустить меня на дистанция удара копья. И оказывается, – я совершенно не умею бросать копье, и совершенно не умею делать луки и, (что оказывается гораздо сложнее), – стрелы к ним!
ВТОРАЯ неделя, была самая тяжелая.
Вторая неделя началась после того, как я чем-то отравился. Возможно, это был один из грибов, который я нашел? или те странные ягоды? А может необычного цвета лягушка? Или….
Но какая разница ЧЕМ я отравился. Важно, что к голоду и холоду, прибавились жуткие рези в животе, слабость и галлюцинации.
… Зато ТОГДА я был не один. Вместе со мной по лесу брели призраки. Призраки всех кого я потерял, кого убил…, предал, кого….
…Большая Шишка…. Он вообще не отходил от меня…. Он все время был рядом…. Во весь свой огромный рост…. В иссеченных доспехах…. С расколотым щитом и зазубренным мечом….С глазами…., такими пустыми и мертвыми, но смотрящими на меня с таким укором и презрением….
…. Старик. Его глаза. Полные жалости и сочувствия. Жалости и сочувствия, что ранят сильнее, чем ненависть и презрение.
… Полтинник? Полтинник…. Полтинник с глазами Одноухого в последней стадии бешенства! Глазами, перед которыми даже Злыдень не устоит и затрясется от страха…..
Полтинник, на которого я не смел поднять взгляда.
Не смел поднять взгляда не из-за страха, перед этими бешенными глазами, а от стыда.
….ОНА. Я не видел ее. НИ РАЗУ.
Я не видел ЕЕ. Но я чувствовал ЕЕ взгляд.
Тот самый взгляд, что преследовал меня на улицах МОЕГО города. Даже тогда, когда я еще не знал ЕЕ……
…………………Вторая неделя прошла, когда я научился добывать огонь…………………
Забавно, но научил меня этому Одноухий. Я вдруг вспомнил, как он однажды разжег костер, ударяя камнем по обуху топора. А ведь собственно говоря, что такое огниво? То же железо, о которое бьют камнем…, кажется он называется кремень. Как он выглядит? – это неважно. Я буду бить всеми камнями, которые встречу на своем пути, об обломок ножа.
Удача повернулась ко мне лицом уже на второй попытке. Из-под удара вылетела яркая искра.
Дальше я уже знал. Сухой мох, мелкие сухие веточки, веточки потолще, толстые ветки, положенное поперек костра бревно, которое будет гореть всю ночь, согревая меня своим теплом.
Это был костер. Это было чудо. Это была жизнь.
Впервые за долгое время, я смог просушить свою одежду и впервые не дрожал всю ночь от холода и страха.
Вместе с огнем пришла и удача. Буквально на следующее утро, я совершенно случайно разглядел в кустах силуэт небольшого оленя. Даже не думая, я бросил свое копье и попал. Попал, кажется куда-то в заднюю ногу. Еще почти полдня я тащился по его кровавому следу, пока не догнал и не добил.