Шрифт:
Глава 17
Ликише не любил подобные споры, где присутствует бесполезная суматоха. Вовремя покинув застолье, он чувствовал, что в памяти надолго отпечаталось испуганное лицо Хионы и предобморочное состояние королевы. Видимо, недалёкая свадьба обратила в замешательство не только их, но и сам Ликише не мог поверить в услышанное, но все же времени для мыслей было достаточно. Он длительное время бродил по коридорам дворца, перебирая в голове слова Хионы. Его приводили
– Как прошла встреча? – сквозь маску раздался грубый голос Аморфа.
– Завтра проведут обряд, – ответил корсей, с насторожённостью приглядываясь к Аморфу. – Они хотят убедиться в непорочности невесты.
– Гнусный поступок! Неслыханное оскорбление! – прозвучал злорадный смех колдуна в маске. – Девицу ждёт горькая участь. Правящий дом превалиров навечно втопчeт в грязь гостей севера! Позор ценою в жизнь! Зря они ослушались заветa предков, и теперь их ждёт чудовищная несправедливость.
– Она не переживёт все, что они уготовили ей. – Кулаки корсея яростно сжались, а сердце рвалось наружу, стремясь защитить невинную.
– Какая разница, что будет с девицей? Ты лучше скажи, ты видел его? Аллеля? Он был там? – Колдун ни с того ни с сего вел себя неестественно, даже слишком вызывающе. Бросался из угла в угол, как необузданный зверек в клетке, метался в ожидании ответа.
– Нет. Аллеля там не было, – отметив про себя некоторые странности в собеседнике, Ликише все же сознался ему, тем не менее Аморфу этого было недостаточно.
– Этот негодяй пропустил обед с северянами? Он усадил лживую собаку на свое место! Этот проходимец совсем плох, раз не смог выйти к гостям! Навешал на себя амулеты и медальоны и затаился! Скрывается от возмездия!
– Я думаю, надо помочь бореям, – добавил Ликише, тем самым шокировав новостью колдуна. – Этот народ бедствует. Тонет во мраке хаоса! Я думаю…
– Откуда такая симпатия к бореям?! – впервые за столько лет колдун позволил себе ответить грубым тоном.
Ликише круто повернулся к собеседнику, вопрошающе посмотрел на него. Впервые, за столько лет Аморф не позволял себе подобного, скорее напротив, тот усмирял излишнюю горячность адепта. Не давал зверю одержать верх над человеком. Зная, что любое проявление грубости может оказаться фатальным как для самого Ликише, так и для него, потому Аморф был подобен огромному камню, что мирно покоится у края пропасти уже много лет, но не сегодня.
Однако сейчас, переживая нервные приступы, помешанный на мести, Аморф больше выглядел безумным.
– Они ищут защиты от самой Мириды, поэтому они здесь. Пришли на порог к врагу, отдавая свое самое дорогое сокровище, – едва унимая душевный порыв, Ликише продолжал приводить доказательства.
– Что это за сокровище?! – Необычное поведение Аморфа все больше удивляло Ликише. – Что может быть ценнее силы и власти? Только власть может заставить любого мага прeклониться перед могуществом Змееносца! Только сила заставит
– Зачем их принуждать, если они сами здесь и готовы припасть к ногам? Мы слишком заняты этим городом. Аллелем! Пытаемся доказать свое могущество перед пешками! Ах, Мирида! Город, погрязший в пучинe обмана и самодурства. Оставь это место, и вскоре мы будем наблюдать, как эти стены сами умоются кровью. Но северяне… это народ долгожителей. Они отличные воины и преданный народ!
– Полярники мне не интересны, – твердо ответил Аморф, круто повернувшись спиной к Ликише.
– А арахниды, значит, интересны? – завёлся корсей, ощущая злой умысел колдуна. – Чего же ты ждешь? Ты же сам говорил, что это жалкое подобие Ириля. Что здесь живет лживая спесь грязнокровок и отступников от наших богов. Что они забыли, кто такой наш бог и отец. Они забыли, кто даровал нам Ириль!
– Ты не понимаешь! – уклончиво отвечал колдун.
– Что я могу не понять? – Корсей все никак не мог понять предвзятое отношение наставника к бореям, потому он взялся доказывать обратное
– Как только мы покончим с Миридой, мы создадим единое государтсво!! – Продолжал Аморф. – Наш путь ляжет в самые далекиеместа нашего мира. Мы высвободим всех узников, что давно томятся в темницах Элиды и ждут своего часа. Их яростные боги падут лицом вниз перед мощью Змееносца! Ты и твой дух будут главными в пантеоне богов. И мы докажем, что они круто ошибались, низвергнув змея в это убогое место! – властным тоном поделился планами Аморф.
– Какой путь? Какие места? Что ты несешь?! Ты понятия не имеешь, каково быть Змееносцем! Ты не видишь того, что вижу я. Ты его совсем не знаешь!
Сквозь махонькие глазницы керамической маски корсей углядел скользкий взгляд колдуна. Не тот взгляд, что был раньше, до приезда в Мириду, иной.
– Это время Иивлика! Ты забыл? До дня Змеевика осталось четырe дня. Эхо набирает силу, пульсирует, и ты должен остановить его! Элида жертвенно отдает свою мощь! Космический бой Элла и Эрра прославят тебя среди всемогущих!
– Никогда! – отрезал идею адепта колдун. – Этого никогда не случится! Я не стану устраивать здесь конец света ради какого-то всевластия! Оно того не стоит! Элл и Эрр вечно будут греть этот край!
Аморф испытал истинное потрясение, как только Ликише закончил. Ничего подобного прежде от него никогда не слышал, да и корсей не был прежде таким сентиментальным. Стал больше выражать чувства, которые, по мнению Аморфа, ему были ни к чему. Бессознательное влечение к мирному уголку, где душа смогла тихо вздохнуть. Но что могло притягивать его к этому? Что могло его изменить? Оба пересеклись взглядами. Ликише знал неумолимо жестокий прищур Аморфа. Видел его в деле, когда приходилось спасать свои шкуры в самых необычных местах вселенной, но этот взгляд хоть и отличался строгостью, все же это было уже не то. В этом корсей убедился – Аморф был другим.
– Этот народ борейский. – Та самая гнусная частьАморфа все пыталась сломать корсея. От отчаяния он шёл на самые крайние меры, даже на клевету. – Этот народ, как я помню, гордый и невероятно жадный. Они быстро учатся. Ты глазом не успеешь моргнуть, как эти дикари приставят тебе нож к горлу! Зачем им лидер, если они и так все могут? Невообразимо воинственные люди. Правда, я не раз поглядывал в их сторону, но стоит убрать преграду, из-за которой они сидят в своих холодных норах, как ты думаешь, что произойдёт?